Террорист-демократ - Ян Гийу

Карл решил здесь долго не засиживаться. В зале все отнеслись к нему с явным, даже неестественным, безразличием. Впрочем, в его планы не входило с кем-то знакомиться и затевать разговоры. Он скорее хотел сам услышать что-нибудь заслуживающее внимания.

Впервые немецкое пиво ему не понравилось, и он даже не стал его допивать. Выходя, Карл кивнул маленькой даме в брючках. Он показал себя, на первый раз этого вполне достаточно. Он спустился по лестнице и пошел к следующему кабачку, который находился на другом углу дома и назывался "Ахой" - "Привет". Обстановка была почти такая же, но здесь вместо музыкального был игровой автомат. А значит, и он с этого момента должен стать фанатом игровых автоматов. В остальном этот кабак был еще сквернее первого: та же грязь, к тому же зал совсем небольшой, без столиков, только семь-восемь сидячих мест у стойки. Почти все посетители стояли, многие, похоже, были под кайфом то ли от алкоголя, то ли от наркотиков, и вид у большинства - вполне уголовный. Как и в первой пивной, мужчины демонстрировали следы недавних драк, скорее всего "разборок" в своем кругу.

Карл взял пива на две марки, которые он протянул хозяину, смотревшему на него с подозрением, сел в угол и, медленно потягивая из стакана, задумался над тем, как избежать неприятностей в случае стычки с кем-нибудь из наркоманов, если те станут нарываться на драку. Наверняка большинство обитателей квартала примет его вначале за полицейского шпика. Сразу искать с ним конфронтации было просто глупо. Другое дело - несколько недель спустя. Тогда, возможно, небольшая стычка будет даже полезной для развития событий. Надо только найти подходящую фигуру. Но не сейчас, сейчас это невозможно. Рядом с Карлом расположился один из завсегдатаев. Его волосы были схвачены в "хвост", а руки покрыты такой татуировкой, которая, по крайней мере, в Швеции, должна была означать, что ее владелец не один раз побывал в тюрьме. Этот парень с "конским хвостом" не переставал пялиться на него. Было очевидно, что он подыскивал повод для драки.

Карл быстро отставил недопитый стакан, как и в первой пивной, и во избежание столкновения поспешил на улицу, где его сразу окутал декабрьский холод. Он решил, что на сегодня хватит разведывательных операций, и поднялся в снятую комнату на самом верхнем этаже гостиницы. Под потолком не было никакой лампы, а бра у кровати было почему-то красным, так что при таком свете много не почитаешь. Сама комната оказалась холодной, дуло из рассохшихся оконных рам, вдобавок все было пропитано застоявшимся запахом дешевой парфюмерии.

Сейчас вдруг ему показалось совершенно нереальным найти террористов среди обитателей оккупированных домов на Хафенштрассе. Люди, которых он видел, были мало похожи на социалистов или антиимпериалистов. Они вообще не производили впечатления людей грамотных. Это была просто-напросто полукриминальная среда наркоманов.

Не раздеваясь, он лег на кровать, положив руки под голову. Он размышлял, как в городе с почти двухмиллионным населением можно найти другую группу не на Хафенштрассе, чтобы установить нужный ему контакт. Карл попытался представить, что находится в Швеции, в Стокгольме, накануне Рождества, что он там должен найти политических экстремистов и вступить с ними в контакт, хотя известно о них лишь то, что они собираются где-то в городе. Это входило непосредственно в его рабочее задание. Второе - это налет на банк, подготовка к которому, правда, занимала не больше сил и времени, чем угон автомобиля. Самое важное - найти другую группу и установить хотя бы косвенный контакт. Едва ли не кратчайший путь к этому - разыскать книжный магазин левых, который, как он помнил, назывался "Книжная торговля Генрих Гейне". С самого начала ему казалось, что имя Генриха Гейне в этой связи звучало как провокация. В Швеции в 70-е годы магазины левых всегда притягивали к себе всевозможных провокаторов и осведомителей. Понятно, что те, кто там работал, были крайне подозрительны, и, уж конечно, вряд ли можно было рассчитывать завоевать их доверие и попытаться получить от них хоть какую-нибудь информацию, при этом не прослыв шпионом. Вероятнее всего, так бы оно и было.

После долгих размышлений у Карла возникла идея, показавшаяся ему достаточно стоящей, чтобы попытаться ее реализовать. Этим он решил заняться с утра, до того как днем снова примется за обход пивных, а вечером угонит подходящую машину.

Он прогуливался по берегу Альстера. Река под дождем казалась серой и пустынной. Почти все корабельные причалы были свободны, но несколько яхт стояли пришвартованные, несмотря на погоду, как будто не имело никакого значения, что на дворе был декабрь, канун Рождества. Быть может, владельцы просто забыли про свои парусники или махнули на них рукой. Местность казалась очень похожей на стокгольмский район Юргорден: богатые жилые дома с электронной сигнализацией, высокие стены, решетки на окнах красивых вилл, почти наверняка построенных еще до войны и стоящих много миллионов. До войны здесь, скорее всего, причалов не было, берега оставались безлюдными. Но потом, в результате демократизации и прихода к власти социал-демократов, после денацификации, реку быстро обжили. Интересно, живут ли здесь сегодня те же семьи и те же люди, что и прежде? Район вилл закончился, а Карл продолжал шагать еще минут пятнадцать к своей цели - большому универмагу на Юнгфернстиг, набережной Малого Альстера. Здесь народу было много, и ему пришлось пробираться через рождественскую толчею. Он прошел мимо роскошного белого отеля с надписью золотом "Четыре времени года" и оказался прямо у цели.

По его расчетам, именно здесь, в центре городской рождественской распродажи, можно найти сборщиков денег в поддержку антиимпериалистических сил, стоящих с кружками у входа в универмаг. По крайней мере, так всегда было в Швеции: сторонники социализма проводили сбор средств именно в таких местах, и здесь же обычно можно было встретить их противников. Вероятно, можно было также найти, например, симпатизирующих палестинцам перед магазинами фирмы "NK" в Стокгольме, как и перед Альстерхаусом в Гамбурге. Возможно, именно здесь они и стоят. И то же самое, видимо, происходит и в Париже, и в Лондоне.

Но Карл прежде решил сделать покупки и вошел в большой универмаг, где приобрел две дешевые пластиковые сумки, белую и коричневую. Помотавшись по этажам на лифте и по лестницам, он добрался до отдела, где продавалась рабочая одежда, и купил голубой комбинезон. Остальное снаряжение для предстоящего налета на банк у него уже было. С рождественскими пакетами Карл вышел из универмага между Альстерхаусом и Ханзефиртель. Возможно, в этот момент он находился в центре наиболее оживленного европейского торгового района и именно здесь надеялся найти своих сборщиков с кружками.

Первыми, кого он увидел, были иранцы, собиравшие средства на борьбу с аятоллой. Нет, это не то. Следующая группа сборщиков была из "Международной амнистии". Давать им деньги - все равно что выбрасывать их на ветер. Лишь спустя четверть часа Карл заметил тех, кого искал.

Ошибиться он не мог. Они и под дождем вызывающе высоко держали палестинский флаг, хотя, казалось, никто их не замечал. Это были парень и девушка, каждому лет по двадцать. Так он и думал.

- Имеет ли смысл стоять здесь, где полно сионистов и буржуев? - спросил Карл, подойдя к ним вплотную. Как можно было ожидать, никакого ответа не последовало. Им было непонятно, говорит он это с иронией или всерьез.

- Я спрашиваю потому, что сам занимался почти тем же самым, когда был молодым и твердо верил, что помогаю борьбе за правое дело, - пояснил Карл самым обычным тоном, чтобы не быть в дальнейшем превратно понятым. Но никакого четкого ответа он так и не получил, только какое-то неопределенное мычание. Демонстративно вздохнув, он стал рыться в своем рюкзаке, делая вид, будто что-то перебирает внутри. Вытащив небольшую пачку с двадцатью стомарковыми банкнотами, он убрал мелкие, а остальные сложил так, чтобы они следовали по номерам. Затем свернул и связал бумажным шпагатом, отчего казалось, что денег значительно больше, и бережно, словно сосуд с драгоценной жидкостью, протянул изумленным палестинским активистам.

Девушка попыталась что-то робко сказать, а ее напарник тут же стал проворно отвинчивать крышку кружки для пожертвований, как будто не видел в этом жесте Карла ничего необычного. Карл поспешил заверить их, что с его стороны это был сознательный шаг, а не ошибка.

Мельком взглянув на девушку, Карл сказал, что прекрасно понимает, как много денег им требуется, и что он сейчас ходил за рождественскими покупками. При этом как бы вскользь, и это как раз и была его уловка, заметил, что деньги поступают от врага, хотя подробнее распространяться об этом не может.

Прежде чем отправиться дальше, он спросил, где могут находиться другие товарищи, занимающиеся сбором денег.