Лабиринт Минотавра (сборник) - Роберт Шекли

– А при чем тут молоко?

– Молоко приносила женщина, – объяснил Харон. – Она приходила к воде каждый день и приносила сосуд с молоком.

– Что это был за сосуд? – спросил Одиссей. Его всегда интересовали такие вот мелкие детали.

– Большая выдолбленная тыква с кривым узким горлышком. Женщина несла ее на одном бедре. Она очень хорошо смотрелась в такой позе, с выставленным бедром. Величественная молодая женщина. Можешь себе представить, какое впечатление ее выставленное бедро производило на деревенских парней.

– Каких парней? Я думал, там был только лебедь!

– Конечно же, там были и другие люди, – сказал Харон. – Просто я о них еще ничего не говорил. Не могу же я рассказывать про всех одновременно! Так на чем я остановился?

– На деревенских парнях, – напомнил ему Одиссей.

– Я помню. Очень милые были ребята. Обоим по восемнадцать. Приехали на лето к своему дядюшке-фермеру.

– А как их звали? – спросил Одиссей.

– Кастор и Поллукс.

– Похоже, я их знаю, – пробормотал Одиссей. – Они ведь как-то связаны с Еленой Троянской, верно?

Муза, взгляни благосклонно на наши усилья! Рты наши песней наполни и священным безумьем сердца. Ибо мы пытаемся ни больше ни меньше, как поднять один из великих вопросов и поговорить об Одиссее, об этом боге среди людей, о любопытном герое-человеке с его причудами и недостатками, со всем тем плохим и хорошим, что в нем заложено. Вот кто сейчас занимает наши мысли, и мы уснем спокойно, если это все, что можно о нем сказать. Или лучше, пока стрела еще летит, продолжим наши рассуждения об Одиссее, герое множества удивительнейших историй. И сами попробуем рассказать о нем что-нибудь.

Одну из историй связывают с островом феакийцев. Именно там встретил Одиссей Навсикаю. Ничего из этого, правда, не вышло, но принцесса просто глаз не могла оторвать от высокого, похожего на бога героя стольких сражений. В легенде еще упомянуто, что Афина изменила внешность Одиссея в соответствии со своими божественными представлениями о красоте. Она сделала героя выше и придала его кудрям сходство с локонами самого Зевса-Олимпийца. Разгладила черты лица Одиссея, подровняла ему бороду, сделала массаж и растерла спину, чтобы быть уверенной, что он действительно выглядит хорошо.

Вы можете спросить: а о чем, собственно, думала богиня? Зачем ей понадобилось самолично заниматься подобными вещами? Но такова уж была Афина. Стоило Одиссею скрыться с ее глаз, и тут же она снова начинала беспокоиться: «Как он там, что с ним?» Друзья предупреждали ее. «Не дело, – говорили они, – богине брать в любовники смертного. Хотя для некоторых это искушение и непреодолимо…»

– У тебя ведь были смертные любовники. Скажи мне, на что это похоже? – спросила Афина у Афродиты.

– Это было чудесно, – ответила Афродита. – Хотя совсем не так, как с бессмертными. Ты можешь подумать, что боги – лучшие в мире любовники. Ведь бог способен заниматься всем, чем захочет, сколь угодно долго. На самом же деле боги слишком капризны и непостоянны. Они вообще никогда не пользуются своими исключительными возможностями или применяют их только для того, чтобы что-нибудь разрушить. Им лишь бы молниями кидаться!

И тогда Зевс, невидимый глазу богинь, бросил свое оружие, лег на землю у журчащего ручья в тени большого дерева и долго лежал там с открытыми глазами, мечтая. О чем? Все они так поступают, все боги. Даже Аполлон, которого просто немыслимо представить в бездействии, большую часть времени дремлет и мечтает. Откладывает сладкоголосую лиру – никто не сравнится с Аполлоном в игре на ней – и играет в своих грезах на инструменте доселе непридуманном. Знаете ли вы, что Аполлон многократно выигрывал музыкальные состязания? Однако в споре с Орфеем он признал себя побежденным.

– Играю я, как бог, то есть превосходно, – сказал Аполлон. – Но когда превосходно играет смертный, он привносит в музыку нечто такое, чего не может ни один бог. Возможно, это сознание неизбежной смерти. Оно заставляет ваше сердце биться сильнее, а музыку делает такой прекрасной, что словами этого уже не описать.

Воистину боги ослеплены человечеством. Глаза их постоянно прикованы к нашей бренной земле. Есть причины тому, что люди (за редкими исключениями вроде Геракла) не становятся богами. В каком-то смысле положение богов хуже. Не обладая даром смерти, человек и надеяться бы не мог достигнуть величия. Смерть – самое ценное из того, что у него есть. Ревнивые боги с удовольствием похитили бы этот дар, притворяясь, что совершают благодеяние, хотя на самом деле это просто грабеж. Бессмертие – для гор, а не для людей. И бог больше походит на облако, чем на человека. Богам надо прилагать очень много усилий, чтобы стать похожими на людей, – а большинство из них не любят себя утруждать. Только немногие, такие, как Аполлон, хотят развить свои божественные таланты и поднять их на новый уровень.

– Скажи же, Одиссей, что сделал ты? Расскажи о своих приключениях!

– Едва ли я смогу ответить. После Трои мы разграбили еще какой-то город. Я даже не помню, как он назывался. Но мы убили множество мужчин и похитили множество женщин. Тогда-то и начались все наши беды.

Моя память перескакивает с одного на другое, как это умеет делать только память. Редко встретишь рассказчика, способного начать сначала и закончить в конце. Здесь вы ничего подобного не найдете. Я помню лишь отдельные события, те, что поважнее. Например, историю с Калипсо. Или с Навсикаей и феакийцами. Путешествие в подземный мир, где я снова разговаривал с Ахиллом. Впрочем, сам разговор я помню плохо. А еще была Цирцея, превратившая в свиней всю мою команду, и был остров циклопов. Мы даже сняли там фильм. Думаю, это почти все мои приключения, но, возможно, были еще и другие. Наверняка я когда-нибудь вспомню и о них. Или что-нибудь почитаю и расскажу вам о том, что вспомнил. Ведь истории-то в основном известные. Я уже читал о своих приключениях, правда, мне это мало помогло. Что само по себе удивительно – кто сочинил все эти истории, почему он уверен в их истинности, если даже я ничего не знаю? Вот уж чего я в те дни не испытывал, так это уверенности. Не место это было для уверенности – тот античный мир, в котором я жил когда-то давным-давно. Сейчас все изменилось. Другие времена, другая эпоха. Наверное, я должен радоваться тому, что жив. Одна из привилегий героев первого разряда в том и состоит, что вас тщательно оберегают.

Есть и другие воспоминания, те, что преследуют меня постоянно. Не могу, например, забыть о том, как меня заставили принять участие в дурацкой войне с троянцами. Боги, как мне хотелось остаться в стороне! Я тогда как раз стал царем Итаки вместо своего отца Лаэрта. У меня была молодая жена, Пенелопа, красавица, каких мало. И я готов был править.