Путешествие на Запад. Том 3 - У Чэн-энь

Государыня пришла в ужас от его грозного и страшного вида. Душа у нее ушла в пятки, и от страха она свалилась со своего сиденья прямо на пол.

Между тем Ша-сэн и Сунь У-кун вывели Танского монаха из толпы и помогли ему сесть на коня. Вдруг на обочине дороги мелькнула женщина. Она бросилась к Танскому монаху с возгласами:

– О младший брат Танского императора! Не покидай нас! Дай мне насладиться с тобой утехами любви!

Ша-сэн стал отгонять ее.

– Куда лезешь, негодница!

Выхватив свой волшебный посох, он собрался было ударить женщину по голове, но вдруг поднялся страшный вихрь, раздался свист, и Танский монах исчез.

Они исчезли! Что за наважденье?Вот только были здесь и вдруг пропали!Несчастный Сюань-цзан: ему едва лиУдастся выбраться из плена наслаждений!Избавившись от пут, попал в тенета,Из ямы выйдя, угодил в болото,И вновь готов для новых похождений!Но та, что отняла его свободу,Была ли человеческого рода?

О том, что случилось с нашим Танским монахом, остался он жив или погиб вы узнаете, если прочтете следующую главу.

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТАЯ,

из которой вы узнаете о том, как обольстительница-чародейка завлекала Танского монаха, и о том, как он оказался тверд и не осквернил себя

Итак, в тот самый момент, когда Великий Мудрец Сунь У-кун и Чжу Ба-цзе собрались заколдовать силянскую государыню, вдруг налетел вихрь, бешено завыл ветер и раздался крик Ша-сэна. Наставник исчез. Сунь У-кун стал спрашивать Ша-сэна:

– Кто же мог похитить нашего наставника?

– Какая-то женщина, – растерянно отвечал тот. – Она вызвала вихрь, который подхватил и унес нашего учителя.

Услышав эти слова, Сунь У-кун стрелой взлетел на облако и, тормозя его движение своей одеждой, которую он распахнул, стал внимательно оглядываться по сторонам. Вдруг он заметил вдали столб пыли, исчезавший в северо-западном направлении. Обернувшись к монахам, он крикнул им:

– Братья! Живей взбирайтесь на облако, полетим выручать нашего наставника!

Чжу Ба-цзе и Ша-сэн быстро привязали поклажу на коня; раздался шум, и они оказались вместе с конем в воздухе. Силянская государыня и вся ее свита при виде этого необыкновенного зрелища разом опустились на колени прямо в дорожную пыль.

– Нам удалось воочию увидеть средь бела дня настоящих праведников – архатов, – говорили в толпе. – Государыня наша пусть не страшится и не огорчается. Младший брат Танского императора – прозревший последователь Будды, постигший тайну самосозерцания. А мы были слепы, приняв его за простого смертного, за красавца мужчину из Серединного цветущего государства. Все наши стремления оказались тщетными. О государыня, повелительница наша! Садись в свою колесницу и возвращайся к себе во дворец.

Терзаемая стыдом, государыня возвратилась со всей своей свитой во дворец, и мы здесь покинем ее.

Тем временем Сунь У-кун и его помощники, воспарив к небесам, на облаке мчались сломя голову вслед за вихрем, унесшим их наставника. Они догнали его у высокой горы, но в этот момент пыль исчезла, ветер стих и неизвестно было, куда скрылась чародейка. Монахи прижали вниз край облака, заметили тропинку, спрыгнули вниз и пустились на поиски. Вдруг перед ними выросла стена, сложенная из темного блестящего камня. Она напоминала щит, предохраняющий внутренний двор от злых духов. Ведя за собой коня, монахи зашли за щит и увидели огромные каменные ворота, а над ними надпись, состоящую из шести больших иероглифов. Надпись гласила: «Пещера Лютни «пиба» в горе Погибель врагам».

Чжу Ба-цзе по своему невежеству бросился к воротам и хотел было сломать их граблями, но Сунь У-кун вовремя удержал его.

– Не торопись, брат, – сказал он, – мы мчались вдогонку за вихрем, не догнали его и вот очутились здесь. Эти ворота мы видим впервые и не знаем, кто за ними живет. Что, если мы будем ломиться не в те ворота, которые нам нужны? Мы просто обидим их владельца! Вы лучше отведите коня за каменный щит и ждите меня там; я проберусь внутрь и узнаю, как там обстоят дела. Тогда и решим, что делать.

– Прекрасно! – воскликнул Ша-сэн. – Поистине ты умеешь, как говорится, вместо грубости действовать осторожностью, а при спешке быть неторопливым.

Монахи повели коня обратно. Между тем Сунь У-кун снова пустил в ход свои чары, произнес заклинание, встряхнулся всем телом и сразу же превратился в маленькую пчелку, легкую и проворную:

Ветру покорны тонкие крылышки пчелки,Тельце блестит в полосатой одежде из шелка,А хоботок торопливый пыльцу собирает с цветов.Много у пчелки забот, и опасностей также немало,Но уберечься от них помогает ей острое жало,Жало – защита ее от жестоких врагов.Что же такое задумала хитрая пчелка?Вот подлетела к воротам, вот юркнула в щелку…

И так Сунь У-куну удалось благополучно пролезть в щелочку ворот. Оказавшись по ту сторону, он полетел вглубь, ко вторым воротам, но по пути заметил среди цветов небольшую беседку, в которой сидела женщина-чародейка, а с ней несколько разодетых служанок с причудливо зачесанными волосами. Женщины оживленно беседовали между собой и чему-то радовались. Сунь У-кун незаметно подлетел к ним поближе, пристроился на решетке беседки и, навострив уши, стал внимательно прислушиваться к разговору.

В это время в беседку вошли еще две женщины, тоже с затейливыми прическами, и подали два блюда с яствами, от которых шел ароматный пар. Одна из них сказала:

– Госпожа! Вот горячие пирожки, приготовленные на пару. На одном блюде скоромные, с начинкой из человечьего мяса, а на другом – постные с начинкой «дэнша».

Чародейка улыбнулась и тут же приказала:

– Приведите сюда названого брата Танского императора!

Служанки бросились во внутренние покои и вскоре вывели оттуда несчастного Сюань-цзана. Он весь пожелтел и осунулся, губы его стали мертвенно-бледными, из покрасневших воспаленных глаз катились слезы. Сердце Сунь У-куна сжалось от боли, когда он увидел своего учителя в таком ужасном виде. И он подумал: «Видно, немало страданий перенес наставник!»

Чародейка покинула беседку и пошла навстречу Сюань-цзану. Обнажив кисти рук, она взяла своими нежными пальцами Танского монаха за плечо и обратилась к нему с такими словами:

– О, будь великодушен ко мне, дорогой старший брат мой! Не взыщи, что здесь не так роскошно, как во дворце силянской государыни, нет такого богатого и изящного убранства. Зато тут царят покой и уют. Здесь тебе будет очень удобно молиться Будде и читать священные книги. Я буду во всем твоей верной спутницей и подругой, и мы с тобой проживем сто лет в мире и согласии.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});