Альфа - сверхсекретный отряд КГБ - Михаил Болтунов

Чтобы прояснить ситуацию, вернемся к 14 декабря 1979 года, когда Бабрак и его соратники были в срочном порядке вывезены из Баграма. Валентин Иванович Шергин, руководитель охраны Бабрака, вспоминает, что самолет, сразу оторвавшись от земли, резко пошел ввысь и пилот, тревожно оглядывая город внизу, произнес: "Если сейчас не собьют, еще поживем".

Судьба им улыбнулась — через несколько часов их принимал Ташкент, знакомая роскошная дача Рашидова. Четверо человек во главе с Юрием Изотовым остались на охране, остальные были отозваны в Москву. Через два дня они вновь возвратились в Ташкент и уже 23 декабря все вместе, со своими подопечными, вылетели в Баграм.

Случилось так, что при посадке в Баграме, по приказу начальника аэропорта, выключили сигнальные огни на взлетно-посадочной полосе. Спасло лишь удивительное мастерство пилотов. Приходилось говорить с летчиками: они считают, самолет был обречен. Сразу после посадки начальника аэропорта арестовали бойцы «Зенита».

Вновь знакомые капониры. В одном из них, вместе с охраной, поселили Бабрака и Анахиту, в другом — Ватанджара, Нура, Сарвари, Гулябзоя и несколько сотрудников группы «А».

Жили вместе, делились и хлебом, и консервами, запасенными еще в Москве и Ташкенте. В капонирах самый жесткий режим секретности. Охранники Шергина старались не встречаться даже со своими товарищами из группы Романова, когда те прилетели в Баграм.

27 декабря вечером Борис Чичерин позвал Изотова. — Пойдем, Юрий Антонович, поприсутствуем на историческом событии.

Когда они вошли в капонир, за столом сидели все их подопечные, во главе с Бабраком и что-то горячо обсуждали. Изотов вопросительно взглянул на Бориса. Тот прислушался к разговору, кивнул:

— Заседание Политбюро. Как у нас в революцию, перед решающим штурмом распределяют обязанности: кому куда идти.

— Ну и что решили? — спросил Изотов.

— По-моему, Гулябзой на дворец, Нур — на Царандой, Ватанджар — на узел связи…

Когда закончилось заседание, первыми уехали Сарвари, Гулябзой, Ватанджар, потом Нур. В капонире остались только Бабрак и Анахита.

Стемнело. Колонна бронетранспортеров под прикрытием трех танков выдвинулась из Баграма. К утру, совершив марш, она должна была войти в Кабул. В середине колонны, в одном из БТРов находились Бабрак Кармаль и Анахита. Здесь же, как всегда рядом, Шергин и Изотов.

Валентин Иванович сидел сверху, в люке бронетранспортера, когда в шлемофоне прозвучал взволнованный голос командира головного танка. Первый… первый… Танки справа!

Шергин уже и сам увидел башни афганских танков метрах в двухстах от дороги. Жерла орудий, словно принюхиваясь, повернулись в их сторону. Стоп колонне! — скомандовал он.

И тут же ближайший к бронетранспортеру танк сдал назад и прикрыл их своей броней. — Вперед!

Валентин Иванович порадовался за танкистов: ребята знают свое дело. Афганские танки угрюмо и молча проводили их колонну черными зевами пушек. Но с места двинуться не посмели.

С рассветом колонна входила в Кабул. По всему чувствовалось, что ночью здесь был бой: у дороги несколько подбитых танков, разрушенные дома. Однако ночной бой не напугал жителей столицы. Они по-прежнему спешили по своим делам, некоторые останавливались, приветственно помахивали рукой. Никто не прятался, не убегал. Не прозвучало ни одного выстрела.

Танки и бронетранспортеры выдвинулись к зданию Царандоя. Изотов со своими подчиненными остался охранять Кармаля, теперь уже Генерального секретаря ЦК Народно-демократической партии Афганистана, и его соратников, а Шергин поехал в посольство. Там он встретил Михаила Романова и Глеба Толстикова, которые рассказали о гибели Зудина, Волкова, Бояринова, еще двух ребят из «Зенита», о тяжелых ранениях Емышева, Климова, Федосеева.

Шергин, получив указание от резидента, возвратился в здание Царандоя. Ночевать решили здесь. Бойцам группы «А» была придана рота десантников. Ночь прошла сравнительно спокойно.

Утром место пребывания сменили и сутки находились на территории одной из воинских частей афганской армии. Потом переехали на правительственную гостевую виллу, которая располагалась на самой окраине Кабула, за Дар-уль-аманом. Прежде здесь жили высокие гости, приезжавшие с визитами в страну. Здесь любил останавливаться Предсовмина А. Н. Косыгин.

Однако вилла Шергину и Изотову не понравилась. Доложили в посольство, и тут же нарвались на окрик: что вы там капризничаете, условия для жизни отличные…

И вправду, комфорта было достаточно, но охрану беспокоило другое: вилла располагалась у подножия горы, рядом с кишлаком. Если смотреть из кишлака, территория виллы как на ладони. Но смотреть можно всяко, и через оптический прицел, например.

Эти аргументы в споре с представителями резидента и привел Валентин Шергин, однако опасения охраны вызвали лишь раздражение руководства: мол, не успели приехать, оглядеться, а уже указываете старожилам.

Что ж, приказ есть приказ. Продумали систему охраны, выставили посты. Однако жизнь не остановить. Решили Новый год отметить. Раздобыли бутылку шампанского, накрыли стол. Время уже к двенадцати, налили по бокалу, чтобы старый год проводить, неожиданно Изотова вызывает Бабрак. Юрий ушел, пришлось его ждать. Зато, возвратившись, он поднял бокал, улыбнулся товарищам:

— Бабрак Кармаль поздравляет нас с Новым годом. Но выпить не успели. За окном, в морозной темени сухо простучала автоматная очередь. В комнату вбежал начальник караула: "Нас обстреляли из кишлака!"

Пришлось взять в подмогу несколько солдат-десантников, пошарить в окрестностях виллы. Ничего не нашли. Ночь глуха и морозна. У водонапорной башни, которая была рядом с кишлаком, выставили пост. Вернулись за стол. Новый 1980 год уже наступил, выпили вдогонку.

И вновь стрельба, опять тревога. Заняли круговую оборону. Вспышки выстрелов были видны рядом с башней. Кто-то открыл ответную беспорядочную стрельбу, десантники даже из БМД снаряд выпустили. Потом, когда разобрались, оказалось, по нашему часовому сделали несколько залпов из кишлака, он тоже дал очередь. Вспышки его автомата и увидели с виллы, поспешили обстрелять. К счастью, солдат укрылся, остался жив.

Да, в ту новогоднюю ночь им не суждено было вернуться за праздничный стол. Пришлось прочесывать кишлак.

На вилле Бабрак Кармаль и члены Революционного совета пробыли еще неделю. Отсюда почти никто не уезжал. Чаще приезжали сюда. Здесь же Кармаль, к тому времени Генеральный секретарь ЦК НДПА, председатель Революционного совета, премьер-министр и главнокомандующий Вооруженными силами ДРА провел первую пресс-конференцию.