Охота за "Красным Февралем" (СИ) - Багрянцев Владлен Борисович

Но его опасения не оправдались. Гидросамолет успешно плюхнулся в озеро и заскользил к берегу. Только на очень большой скорости. Куба Тоширо покачал головой. Мог бы и раньше догадаться. В этой части света не так много пилотов, способных на такую посадку. Но даже для нее это слишком. Даже она не стала бы так рисковать, если бы только не…

Из кабины самолета показалась рыжая голова.

— Тоширо! — завопила на ходу Фамке ван дер Бумен, перекрывая рев мотора. — Ты здесь?! Быстро на борт!

Тоширо-старший подчинился.

— Что-то стряслось? — осмелился уточнить он, когда самолет снова оказался в воздухе.

— Угу, — буркнула Фамке. — Вот именно, стряслось. Целых семнадцать лет назад. СШИ, она же Сунданезия, она же КОРСИКА получила независимость. Подлая нация, рожденная от первородного греха предательства.

— Ну и мы как бы тоже, — хладнокровно напомнил японский дезертир.

— А как же три тысячи лет японской истории? — хихикнула Фамке, продолжая управлять гидропланом. Курс лежал на запад. Предельная скорость. Просто удивительно, как самолет до сих пор не развалился. — Ладно, замяли. Это сейчас неважно. Короче, сунданезийцы. Несколько корсиканских генералов кормятся из моих рук. Но среди этой банды предателей нашелся только один честный человек, который честно меня предупредил… Вот я и прилетела за тобой. Я своих не бросаю.

«Ну, хоть кто-то считает меня за своего», — подумал Тоширо-старший и у него на душе как-то сразу стало тепло и уютно.

— Так что стряслось? — снова спросил японец.

— Потом, — отрезала Фамке. — Мы почти прилетели. — Под крылом самолета на волнах Индийского Океана болталась роскошная яхта.

На сей раз посадка была совсем жесткая — гидроплан даже перевернулся вверх брюхом и медленно пошел ко дну. Но экипаж яхты был готов к такому развитию событий — к месту катастрофы устремилась моторная лодка, и несколько минут спустя Фамке ван дер Бумен и Куба Тоширо стояли на палубе корабля — мокрые, но живые и почти целые. Несколько синяков и царапин не в счет.

— Все вниз!!! — прогремела Фамке, едва оказавшись на борту. — Очистить палубу! Немедленно! Это приказ!

Никто не посмел ослушаться королеву белголландской мафии.

— Задраить иллюминаторы! Опустить шторы! — продолжала командовать она. — Не смотреть в сторону острова!!! Тогда у нас будет хоть какой-то шанс…

Куба Тоширо начал догадываться.

Короткая вспышка разорвала сумерки за переборками через пять или шесть минут после того, как они очутились на борту корабля. За вспышкой последовал отдаленный рев, а потом пришел порыв ветра — не особенно сильный, но заметно качнувший корабль. И больше ровным счетом ничего не случилось.

— Вернемся на палубу, — спокойно предложила Королева Тихого Океана.

Над Островом Черепов поднимался чудовищный черный гриб термоядерного взрыва. К счастью, до него было достаточно далеко. Поэтому флагманский корабль белголландской мафии благополучно уцелел.

— Проветрим яхту, велим салагам отдраить палубу, покушаем на всякий случай таблетки и с нами все будет в порядке, — хладнокровно заметила Фамке. — Во время Войны и не такое дерьмо видеть приходилось. Что скажешь, Тоширо? Килотонн двести? Могло быть хуже.

— Согласен, — таким же хладнокровным тоном отвечал Куба. — Двести, не больше. Сунданезийцы?

— Они самые, — подтвердила Королева. — Одной ядерной державой в этом мире стало больше. Пардон, я опять на пафос сорвалась, — ухмыльнулась она. — Корсиканские ублюдки решили прихлопнуть одним ударом сразу целую кучу зайцев — великанов, «Красный Февраль»… Интересно, кто-нибудь кроме нас спасся с острова?

— Надеюсь, рано или поздно мы это узнаем, — заметил Тоширо.

— Рано или поздно, — эхом откликнулась она. — Капитан! Уходим отсюда. Хватит, налюбовались.

— Куда держать курс, госпожа? — уточнил капитан яхты.

— На юг, — твердо сказала Королева. — Возможно, еще не все потеряно. Если «Красный Февраль» успел спастись, искать его следует там. Пойдем, Тоширо. Составим новый план действий…

Интерлюдия: Сальво банзай

Как всем известно, все по-настоящему великие государства Латинской Америки создали японцы. Сальвадорская Империя не стала исключением.

Нашествие белголландских конкистадоров на Японию в первой половине 19 века привело к тому, что около 75 процентов японцев смирились с новым режимом, 15 процентов погибли в бою; и еще процентов десять разбежались по всем странам Тихого Океана, от Аляски до Новой Зеландии и от Китая до Эквадора. Разумеется, это все условные цифры, но порядок был приблизительно такой.

Среди прочих стран японские беженцы прибыли в Эль-Сальвадор, крошечную центрально-американскую республику, где, по старому латинскому обычаю, как раз началась очередная гражданская война. Лидер одной из враждующих фракций решил, что из нищих и бесправных беженцев, тем не менее умеющих держать в руках оружие, получится прекрасное и дешевое пушечное мясо. Каково же было его удивление, когда японские эмигранты, вооруженные фамильными катанами и аркебузами, принялись одерживать победу за победой. Еще больше хитроумный сальвадорский генерал удивился, когда японцы решили, что он им больше не нужен — и разрубили пополам древним самурайским мечом.

Старая сальвадорская аристократия, потерявшая власть, запросила помощи у соседних государств, Гватемалы и Мексики — и те охотно откликнулись, потому что рассчитывали на маленькую победоносную войну, которая поможет им разрешить собственные проблемы и социальные конфликты. Гватемальцы очень скоро пожалели о своем решении — как только увидели победоносных самураев на улицах своей столицы. У мексиканцев, разумеется, было чуть больше солдат и шансов — и как знать, чем бы закончилось противостояние имперской Мексики и японского Сальвадора, если бы на северной границе не открылся второй фронт. Мормонская Конфедерация давно искала повод вернуть в лоно Дезерета свои старинные исконные земли — Сонору и Чиуауа; и теперь такая возможность была предоставлена. На конференции в Солт-Лейк-Сити был заключен не такой уж и секретный пакт между японским Сальвадором и мормонским государством. Что интересно, на той же встрече несколько японских дипломатов согласились обратиться в Истинную Веру и присоединиться к Избранному Народу, что еще больше укрепило новорожденный альянс. Под двойным ударом с юга и севера Четвертая Мексиканская Империя рухнула и была разделена между союзниками. При этом старая мексиканская элита была практически уничтожена или смирилась с новым положением вещей; а бесправных и забитых мексиканских крестьян никто особо и не спрашивал. Больше того, некоторым из них при новой власти даже стало легче дышать. Тем не менее, в рамках окончательно примирения, японские полководцы взяли в жены мексиканских принцесс, и новый мир пообещал быть.

Так возникла МАЙЯ — Мезо-Американская Империя Ямато (MAYA — Meso-American Yamato Autocracy), она же Сальвадорская Империя — не только потому, что выросла из Сальвадора, но и потому, что ее император носил титул «Сальвадор» — «Спаситель»; уникальная и оригинальная цивилизация, крайне необычный сплав культур, в которой сильные мира сего равно гордились своим происхождением от самураев и ацтеков.

Прослышав от таких делах и событиях, новые волны японских эмигрантов устремились в эту новую Землю Обетованную, заморскую Страну Восходящего Солнца, где они вскоре создали крепкое и устойчивое меньшинство; и где японцы снова смогли стать господами, а не рабами, как в Белголландской Империи.

В 1940 году Сальвадорская Империя вступила в войну на стороне западных союзников — как по причинам экономическим, так и по идеологическим. Сальвадорские самураи рассчитывали освободить свою историческую родину от белголландского владычества и потому шли в атаку под вопли «Сальво банзай!»

И у них почти получилось. Япония была освобождена… но тут же пала жертвой другой тирании, не менее страшной, чем белголландская.

И снова, как и сто лет тому назад, тысячи японских беженцев устремились в Центральную Америку…