Марш Мендельсона на бис - Мария Жукова-Гладкова

Второй версией, выдвинутой на этот раз Ольгой Дмитриевной, была мафия. Мафия заинтересовалась Артемом Александровичем, занимающимся частным бизнесом. И теперь хочет брать с него дань, но для этого нужна информация. Кто здесь бывает, с какой целью и т. д.

– Так ему и надо, – сказала Елизавета Сергеевна. – Пусть обчистят его как липку.

– А может, это налоговая инспекция? – спросила Ольга Дмитриевна.

– Мы, как законопослушные граждане, должны им помочь, – тут же заявила подруга. – Пусть платит налоги государству. Надо помочь вывести на чистую воду этого подпольного миллионера.

Ольга Дмитриевна также не исключала интерес милиции или ФСБ, потому что Артем Александрович принимал у себя не только женщин, но и каких-то мужчин, по одной физиономии которых Ольга Дмитриевна определяла, что они не в ладах с законом.

– Милиции мы тоже должны помочь, – сказала Елизавета Сергеевна. – Пусть его посадят. Давно пора.

И бывшая жена выдвинула массу поводов, по которым ее бывшему супругу место только за колючей проволокой.

Капитан Туляк заметил, что государственная структура не смогла бы выплачивать старушке по двести евро в месяц за услуги. Но откуда об этом могли знать две подруги? Они решили, что, возможно, в милиции есть специальный фонд для таких мероприятий. В любом случае главным для них было напакостить Артему Александровичу, а уж кто там им займется – милиция, КГБ, налоговая инспекция или мафия, – было не так важно. Главное – чтоб ему досталось.

Ольга Дмитриевна добросовестно выполняла свою работу и в воскресенье с утра получила еще деньги.

– В смысле вчера? – уточнил Анатолий Леонидович.

Елизавета Сергеевна кивнула и добавила, что Савва позвонил ей рано утром, сообщил, что деньги лежат в почтовом ящике и что весь этот день она спокойно может отдыхать – съездить за город, ну или что она там захочет. На телефоне ей сидеть не требуется. В обычные же дни Ольга Дмитриевна выходила только в магазин, проводя все свое время между телевизором и входной дверью, а частенько просто сидела перед входной дверью с каким-нибудь детективом. Происходящее у соседа интересовало ее гораздо больше, чем какие-то прогулки. Время отдыхать от трудов праведных (или неправедных?) у нее было всегда: гости к Артему Александровичу по большей части приходили вечером, утром не бывало никаких визитеров, так что соседка считала утро своим личным временем и позволяла себе покинуть жилище для похода в магазин или поликлинику.

Прогулка за город Ольгу Дмитриевну и на этот раз не заинтересовала, вместо этого она позвонила подруге, и Елизавета Сергеевна для разнообразия пригласила ее к себе в гости. Ольга Дмитриевна согласилась. А когда вернулась, заметила, что дверь в квартиру Артема Александровича приоткрыта. Она не смогла удержаться – ну и первой обнаружила труп Марины.

– Эти детали вы знаете лучше меня, – взглянула на Туляка Елизавета Сергеевна.

Он кивнул и поинтересовался, что конкретно рассказывала Ольга Дмитриевна подруге.

– Да в шоке она была! Вы представляете: заходит в квартиру, а там покойник, то есть покойница. И пистолет рядом валяется. Да как только у нее не случился сердечный приступ!

Вечером Ольге Дмитриевне позвонил Савва, попросил пересказать, что она видела и слышала, а потом поинтересовался, не упоминала ли о нем при милиционерах, и пригрозил: если милиция узнает, что она ему докладывала о происходящем в квартире соседа, то Ольгу Дмитриевну посадят за соучастие. Савву же в любом случае не найдут.

– Так это вы ее?.. – в ужасе спросила Ольга Дмитриевна.

– Нужна мне больно эта Марина! – хмыкнул мужчина на том конце провода. – Зачем мне ее убивать? Просто никогда не следует давать никому лишнюю информацию.

– Ну я не знаю, зачем ее вообще могли убить… – Ольга Дмитриевна испугалась. – Вы же интересовались Артемом Александровичем…

– Во-первых, не Артемом Александровичем, а его клиентами, и уж никак не Мариной, – холодным тоном пояснили на другом конце провода и еще раз пригрозили, чтобы старушка помалкивала.

Ольга Дмитриевна тут же позвонила подруге посоветоваться, что делать. Бабульки долго обсуждали, посадят ли Ольгу Дмитриевну за соучастие или еще по какой-то статье или не посадят. Соседка свекра напрягла память, вспоминая все прочитанные детективы, и пришла к выводу, что лучше ей в самом деле ни к кому не обращаться и надеяться, что все обойдется. Версия милиции о том, что Марину убили грабители как случайную свидетельницу, очень устраивала Ольгу Дмитриевну. Она даже порадовалась, что в опасный момент находилась у подруги.

Как раз, когда они с Елизаветой Сергеевной обсуждали этот важный момент, к Артему Александровичу кто-то приехал.

– Мне взглянуть кто? – спросила Ольга Дмитриевна у Елизаветы Сергеевны.

И они на пару решили, что если и смотреть – то только в «глазок». Пока лучше не открывать дверь. Именно поэтому Ольга Дмитриевна и не могла дать информацию относительно того, кто увез соседа и вообще покинул ли пределы своей квартиры сам Артем Александрович.

Вечером приехала я. Соседка осмотрела квартиру, но ничего интересного не обнаружила, вернулась к себе и стала думать. И вдруг поняла, что ей несколько раз доводилось разговаривать с убитой Мариной. Она вспомнила голос, звучавший по телефону. В жизни они почти не общались, девчонка с ней только здоровалась, но Савве звонила именно она… В этом Ольга Дмитриевна была почти уверена. Информация обрывками всплывала из памяти. И теперь Марины нет. Но она ведь на днях оставляла для Саввы какой-то номер телефона, по которому он может ей позвонить… Номера телефонов Ольга Дмитриевна не доверяла памяти, а записывала на специальном листке, положенном у аппарата. Она быстро нашла нужный номер, позвонила и нарвалась на пьяную женщину, из которой смогла вытянуть, что это Маринина мать, вернувшаяся из морга.

Ольга Дмитриевна снова в страхе позвонила Елизавете Сергеевне, и та предложила ей приехать к себе переночевать.

– Нет, уже поздно, – сказала Ольга Дмитриевна. – Закроюсь на все замки.

А потом позвонила какая-то неизвестная дама с сообщением для Саввы. И представилась Мариной. Ольга Дмитриевна поняла, что это не та Марина. Но голос был знакомым. Где-то она его слышала. Она усиленно вспоминала, где, но так и не вспомнила…

Я сидела с ничего не выражающим лицом и радовалась, что теперь мой голос никто не опознает.

Савва позвонил сегодня с утра, страшно удивился, потом велел передать новой Марине, что готов с ней встретиться, и просил оставить телефон для связи. Что было дальше, Елизавета Сергеевна не знает. Сама она Ольге Дмитриевне не звонила, ждала ее звонка, и тут позвонила я, а теперь мы приехали вместе с Анатолием Леонидовичем.

Капитан почесал за ухом и спросил, все ли нам рассказала моя бывшая свекровь. Она клялась, что все, что ей известно, поскольку теперь поняла, что они с Ольгой должны были сразу же идти в милицию, но боялись, что их на старости лет посадят в тюрьму. И Ольге Дмитриевне двести евро в месяц были очень кстати – средства, оставленные дочерью с зятем, закончились, а до следующего их приезда в Россию оставалось два месяца. Да и зачем отказываться от денег, если для того, чтобы их заработать, в общем-то, требовалось делать то же самое, что Ольга Дмитриевна делала и так?

Затем Туляк попросил описать знакомых Артема Александровича, про которых бывшая свекровь слышала от соседки моего свекра.

– Да ведь это невозможно! – воскликнула Елизавета Сергеевна. – Там же не дом, а проходной двор! Я бы этого в своей квартире не допустила!

Но Анатолий Леонидович был настойчив и стал очень умело вытягивать из Елизаветы Сергеевны все, что она знает. А знала она много. Я просто поразилась ее памяти. И умению Туляка заставить эту память работать.

У свекрови мы провели часа два с половиной. Туляк, кстати, пообещал ей, что заедет снова.

Когда мы уже поднялись, чтобы уходить, Елизавета Сергеевна спросила, с надеждой глядя на капитана:

– Вы его посадите?

– Кого? – не врубился сразу Анатолий Леонидович.

– Ну Артема Александровича, конечно!

Туляк поинтересовался, за что можно посадить ее бывшего мужа.

– За содержание притона, – не моргнув глазом, ответила Елизавета Сергеевна.

Туляк промычал в ответ что-то неопределенное, но Елизавета Сергеевна была очень настойчива и все спрашивала, выписан ли уже ордер на арест. Туляк попятился к двери, уходя от ответов на вопросы. Елизавете Сергеевне это не понравилось, и она завопила истошным голосом, что из-за нас пропустила тысяча какую-то серию ее любимого фильма, кроме того, мы запачкали ей комнату и коридор, затем она обратила взор на моего любимого пса, но я действовала быстро и решительно, подхватила Тимку на руки и ринулась вон из квартиры. Анатолий Леонидович последовал моему примеру.

– Ты знаешь, – обратился он ко мне, переходя на «ты», – если бы это была моя жена, я бы ее придушил. И суд бы меня оправдал. Сейчас моя бывшая кажется мне просто ангелом во плоти.