Загадки Нострадамуса - Георгий Миронов

– Сан Саныч! Ида! Доложите обстановку. У меня пульт отказал. Где противник? Наши повреждения? – обратился Странник голосом к друзьям, поскольку ни один канал связи не функционировал.

– Ида здесь. Сан Саныч… мертв. Не отвечает. У меня повреждено более девяноста процентов схем. Противника не вижу. Все датчики с его стороны выведены из строя. Корабль… Данные фрагментарны. Слишком много повреждений. Защитные поля отсутствуют. Главная силовая установка дестабилизирована. Взрыв неизбежен. Время рассчитать не могу, не хватает данных.

Голос Иды из аварийного динамика над пультом дрожал, скрипел и вибрировал, как будто крутили заезженную пластинку.

– Принято.

Преодолевая слабость, Странник протянул к пульту руку и вдавил красную кнопку. Ручной привод, на установке которого он так настаивал при строительстве корабля, не подвел. От автономного источника энергии по многократно продублированным линиям прошел сигнал, открылись клапана многочисленных баллонов со сжатым азотом, и из форсунок по всему корпусу хлынул под давлением газ, придавая огромному корпусу корабля момент вращения. «Ковчег» начал медленно, очень медленно разворачиваться вокруг своей оси.

Часть датчиков с противоположной от черного звездолета стороны уцелела, и картинка на аварийном экране, выполненном по специальной технологии с колоссальным запасом прочности, начала медленно меняться.

Странник сидел неподвижно, плотно стиснув от напряжения челюсти. Но вот, наконец, на краю экрана появилось темное и постоянно растущее пятно. Черному звездолету досталось не меньше, чем «Ковчегу». По крайней мере, судя по его внешнему виду. Однако не было никакой возможности оценить его внутренние повреждения. Поэтому Странник ни на секунду не задумался о том, что делать дальше. Выверенными на тренировках движениями он начал притормаживать вращение корабля, стараясь подвести черный звездолет на середину экрана, где чернела риска перекрестия ручного прицела. Автоматическая наводка и орудийные приводы не работали, и то, что он делал, являлось единственно возможным способом навести на врага уцелевшее оружие. Наконец, ему удалось подогнать вражеский звездолет к риске, и он решительно нажал еще одну красную кнопку.

Опорожнились резервные накопители энергии, и «Ковчег» произвел свой последний залп, который поставил окончательную точку в этом сражении. На месте черного звездолета вспухло огненное быстро расширяющееся облако, которое едва не достигло «Ковчега». В корпус ударило несколько крупных осколков, отозвавшись гулом по всему кораблю. И все закончилось.

… А точнее, только начиналось.

Глава вторая

– Быстрее в бот, Алеша. Мы вот-вот взорвемся, – тут же ожил динамик, как только огненный шар начал опадать. – Постарайся выжить.

– Бегу. Мне было приятно с вами работать, Ида.

– Некогда любезничать! Ради бога, скорее! Удачи тебе…

Но Странник и так уже бежал по искореженным коридорам, и последние слова прозвучали ему вслед.

Бот стартовал, едва он успел упасть в пилотское кресло. Искин бота реально оценивал опасность и не стал даже ждать, пока пассажир пристегнется. И был прав: «Ковчег» взорвался буквально через секунду после их старта.

Второй раз в течение всего одной минуты наблюдал Странник гибель межгалактического звездолета. И если первый взрыв вызвал у него лишь чувство мстительного удовлетворения, то теперь на его глазах навернулись слезы. Он не помнил, когда с ним случалось подобное в последний раз…

– Искин! Обстановку.

– Неважная, командир. Во время сражения боту тоже досталось. Однако с неисправностями нанороботы справились. Хуже то, что я сам, как и главный Искин корабля, получил очень серьезные повреждения. Я функционирую не вполне корректно. Пострадало более 99 % моих схем. Как вы знаете, в силу категорических императивных фундаментальных ограничений наноботы не могут вмешиваться в работу моей электронной памяти и производить ее ремонт. Я сам тоже не могу этого сделать. Слишком серьезны повреждения, даже по меркам высшей категории надежности.

– И что это означает на практике?

– Это означает, что весьма скоро, максимум через двое суток, я перестану функционировать полностью. Если до этого срока я не доставлю вас в безопасное место, вы тоже погибнете. Пилотировать бот в условиях физических законов здешнего континуума вы самостоятельно не сможете. После высадки на подходящую планету и прекращения моего функционирования вы сможете использовать возможности бота только в аварийном режиме.

– Это значит…

– Это значит, что на планете бот сможет трансформироваться в весьма ограниченное количество базовых моделей с уровнем сложности не выше третьей категории. Это примерно уровень конца сороковых годов на Земле. Трансформация в более сложные модели без Искина невозможна. И еще это значит, что, если вы решитесь пойти на такую трансформацию единожды, обратная трансформация будет невозможна. Вы не сможете превратить, к примеру, танк снова в космобот.

– С другой стороны, если я не смогу самостоятельно взлететь с планеты, космобот будет только привлекать ненужное внимание.

– Тоже верно. Вам в любом случае придется дожидаться помощи. Так что решать этот вопрос будете на месте по обстановке. И еще один важный момент. Я думаю, нам нельзя ставить буй возле места вашей высадки. Насколько я понимаю ситуацию, Машинный Разум на черном звездолете – только одно из его воплощений здесь. Поставить буй – значит, дать ему знать, что вы уцелели. И тогда планета, которую вы выберите, будет обречена вместе с вами.

– Но как же меня найдут?

– Я не могу ответить.

Странник некоторое время обдумывал ситуацию.

– Так. Давай-ка посмотрим, где тут можно высадиться.

– Главный Искин корабля передал мне данные последнего сканирования. Подходящих мест довольно много. Это и обычные миры с нормальной физикой, и сферы Дайсона, которые машинный разум каким-то образом перетащил сюда из соседних галактик с частью нормального для нас физического континуума. Я затрудняюсь в выборе. Повторяю: мои блоки функционируют не вполне нормально.

Странник нахмурился. Услышать подобное от искина космошлюпки было весьма необычно. Он действительно довольно сильно пострадал. Разведчик на секунду замер, прислушиваясь к своей интуиции.

– Начнем со сфер, пожалуй.

– Это несколько далековато от места сражения, хотя и в пределах досягаемости.

– Поехали.

Первая сфера с радиусом около 1,25 а.е.[6] была давно брошена хозяевами.

Они увидели это, как только приборы бота позволили рассмотреть ее подробнее: вся сфера была испещрена многочисленными пробоинами от столкновений с различными космическими объектами. Странник, впервые видевший подобное сооружение, был поражен масштабами объекта.

Вторая Сфера, до которой они добрались спустя сутки после взрыва «Ковчега», выглядела невредимой. Она очень медленно вращалась вокруг своей оси со скоростью примерно один оборот в десять лет. Её радиус составлял 1,5 а.е., а площадь поверхности в 1,2 млрд. раз превышала площадь поверхности Земли.

Странник смотрел на этот шар, диаметр которого достигал почти полумиллиарда километров, и сотни вопросов крутились у него в голове. Как строители смогли возвести такое чудо, и сколько времени и ресурсов на это потребовалось? Ведь даже свету требовалось почти полчаса, чтобы пролететь вдоль диаметра этой Сферы. Как обеспечивалась защита от столкновений с космическим мусором? За счет чего поддерживалась гравитация на внутренней поверхности Сферы? Вопросы были очень интересными и очень важными, но сейчас не было времени искать ответы на них: Искин бота слабел с каждой минутой.

Бот сделал несколько витков вокруг Сферы, сканируя её поверхность. Она в зеркальном отображении повторяла ландшафт внутренней поверхности Сферы. На месте гор внутри снаружи были впадины глубиной до двухсот километров, на месте океанских и морских впадин – выпуклости высотой в десятки километров. Приборы показали, что толщина оболочки Сферы была практически везде одинаковой и составляла около ста метров.

– Садимся, – приказал Странник.

Они сели на громадном плоском участке внешней поверхности Сферы без всяких происшествий. По-видимому, с внутренней стороны в этом районе была колоссальных размеров равнина. Никто не пытался их остановить, никто не слал запросов о принадлежности бота. Мысль об этом с оттенком удивления скользнула по границе сознания и тут же затерялась. По команде нанороботы принялись вгрызаться в оболочку Сферы, возводя вокруг бота шлюзовую камеру и используя для этого материал самой Сферы. Гравитация на поверхности почти равнялась земной, и вскоре стало ясно, за счет чего строители Сферы добились этого. Они с трудом прошли слой, атомы вещества в котором были упакованы почти также плотно, как в недрах белых карликов. Этот сверхплотный слой имел огромную массу, которая и обеспечивала необходимый уровень гравитации. Искин не сумел ответить на вопрос Странника, каким образом строителям удалось обеспечить столь плотную упаковку атомов без соответствующего давления.