Кукла Яся (СИ) - Джолос Анна

— И жарим, — придав оставшимся сырникам нужную форму, ставит на плиту сковороду.

— Чем их можно пичкать для разнообразия?

— Наполнителей для сырников, как ты любишь выражаться, «херова туча». Изюм, курага, мелкие кусочки яблок, абрикосы, ягоды. Только слишком много не клади, или забьёшь общий вкус, или развалятся.

— Ясно.

— Готовые подаёшь со сметаной/сгущёнкой/вареньем. О, а можно замутить шоколадный ганаш!

— Чё?

— Чё-чё. Берёшь плитку шоколада, ломаешь на кусочки, заливаешь сливками и ставишь в микроволновку.

— Ааа…

— ЗОЖ варианты сырников нужны?

— Не знаю.

— У меня маман любит делать морковные с зирой, — кривится и подкатывает глаза. — Ладно, давай пока на традиционном варианте остановимся. Жарим?

— Жарим.

— Разрешаю отправить первую партию на сковороду! Вперёд!

— Оукей, — настраиваюсь справиться с возложенной на меня миссией.

Чё мы? Не пальцем ведь деланы!

— Повиси минуту. Опять под твоим чутким руководством продукты переводит? — прилетает вдруг в спину.

Явился не запылился.

— Сырники готовит, — поясняет Сашка Кириллу, откручивая крышку от бутылки.

— Бортич, ты последняя утюг брала? — спрашивает он обвиняющим тоном.

— Ну я, — поворачиваюсь к нему и с ходу встречаю грядущий скандал непробиваемым тренированным покерфейсом.

— Скажи-ка, в какое из отверстий ты, безмозглое существо, залила воду? — чеканит по слогам.

— В какое-какое… Туда куда надо залила, — отражаю, вздёргивая подбородок.

— Уверена? — насмешливо уточняет.

— А поконкретнее свою претензию можешь высказать?

— Поконкретнее…

— Да. По существу. Чё ты опять на меня наезжаешь, не пойму?!

— Мне нужен хренов утюг, а он сгорел! — как обычно, заводится с пол оборота.

— Я-то тут причём, — пожимаю плечами. — А точно сгорел?

(На самом деле я сама знаю что точно. Казус ведь и правда произошёл по моей вине два дня назад. Я действительно, по ходу, не туда воды ливанула. Замкнуло что-то и наш старенький помощник, издав посмертный треск, перестал работать).

Но я не признаюсь ему, нет.

— Ты в розетку его включал? — естественно, намеренно издеваюсь.

— По-твоему, это смешно? — клацает от злости зубами.

— Эммм. Ясь, извини, что вмешиваюсь, надо бы перевернуть сырники, — тактично напоминает Саша.

— Угу.

— У вас там всё нормально? Ты приедешь ко мне? Ждать? — доносится из динамика его телефона.

Стискиваю деревянную лопатку пальцами до треска.

Ааа… Так фраза «повиси минуту» была адресована мадам-ебу?

— Мне надо погладить рубашку, но, твою мать, нечем! — отвечает он не то мне, не то ей.

— Пф! Тоже мне проблема! Иди в мятой! Хера ли наряжаться? Не в музэй же Пергидроль свою ведёшь, — фыркаю я презрительно.

— За речью, блять, своей следи! — выталкивает сердито.

— А если нет? — по обыкновению провоцирую.

— А получить по губам?

Разворачиваюсь, оставив операцию по спасению отряда сырников.

— А пойти на три развесёлые буквы?

Багровеет.

Ноздри раздуваются.

Губы, сжимаясь, превращаются в тонкую линию.

Почти вижу, как от напряжения свинцом мышцы наливаются.

Считываю гневное предупреждение во взгляде.

Но, камон, когда меня это заставляло притормозить?

— Не перегибай с наездами, бро, — цежу ядовито. — По губам надаёшь своему абоненту при встрече. Утюг куплю, на том и порешим. Конфликт исчерпан. Свободен… — выдаю сплошным монологом свою речь.

Проходит секунда.

Две.

Три.

Шкварчит масло.

Сашка с опаской косится на Дымницкого и не зря…

Старуха Изергиль буквально в один прыжок до меня добирается.

Тигра, ёпта!

— Ребяяята… — взволнованно блеет Рыжая, как и я, отчётливо предчувствуя приближающуюся беду.

Треск ткани.

Это он хватает меня за толстовку, отчего под мышками ощущается резкая боль.

— Вовремя затыкаться. Вот чему ты никак не можешь научиться, — яростно толкает мне в лицо, обжигая кожу.

— Ну давай, заткни, чё! А то всё угрозы да угрозы! — бесстрашно подстёгиваю на адреналине.

— Терпение моё испытываешь?

Он так близко, что я вижу в чёрных, расширившихся зрачках своё отражение.

— Не-а. Проверяю, насколько мужик.

— Сука… — цедит убийственно жёстким шёпотом, а потом как дёрнет на себя за несчастную толстовку, трескающуюся по швам.

— Кирилл! — Сашкин вздох.

— Яська!

— Чё тут опять?

Ой не знаю, что было бы дальше.

Сюжет развивается по уже знакомой схеме. Череп и Калаш, принёсшиеся на шум, вмешиваются в конфликт и не позволяют случиться тому, что однажды непременно случится.

Он меня прибьёт когда-нибудь…

Глава 18. Жестокая правда

— Мою кису надо как следует помыть снаружи и внутри, — вылезая из салона bmw третьей серии, капризно требует уткоподобная дамочка, облачённая в шикарную шубу. — Мне кажется, она задыхается от грязи. Помогите ей скорее.

— Окей.

— Можно нанести на кису бальзам и маску? Чтобы блестела. Есть что-то типа нашего счастья для волос? — поясняет на своём языке.

— Я поняла вас, сделаем, — киваю. — Проходите в комнату ожидания, вон туда, — указываю пальцем в нужном направлении и снимаю пистолет.

Кису, блин, помыть.

«Задыхается от грязи»

«Помогите ей скорее»

Н-да… Каждый сходит с ума по-своему.

— От себя, — подсказываю, глядя на неравный бой бедняги с дверью.

— А.

Заходит.

Бинго! Там написано вообще-то.

И вот они-то ездят за рулём. Капец.

Вскинув бровь, нажимаю на пистолет и начинаю поэтапно выполнять доведённые до автоматизма действия.

Наконец-то Эмиль разорился на качественную профкосметику. Одно удовольствие с ней работать. Расход экономичный, результат обалденный. Клиенты всегда уезжают довольные, а я частенько получаю неплохие а-ля чаевые. Особенно от мужиков, конечно. Бабы в Москве скупые. Хотя может, только по отношению друг к другу. Кто знает?

Мою диски. Коврики. Натираю руль и панель «кисы» спреем для детейлинга, наношу спецсостав на белую кожу. Удаляю грязь, а следующим этапом использую кондиционер.

Как в той рекламе. Чистота — чисто тайд. Хозяйка оценит.

Покончив с салоном, возвращаю назад зимние коврики. Беспонтовые, с точки зрения эстетики, но практичные, учитывая погодные условия.

— Какая моя киса красавица! — восторгается блондинка, разглядывая напидоренную тачку полчаса спустя.

— Рады стараться, — забираю свои драгоценные микрофибры. Начальник с их стоимости сперва подохренел, но в итоге покорно заказал всё, что я накидала в корзину.

Не, ну а чё? Они ж суперские. Многофункциональные, долговечные. Отлично впитывают и не оставляют никаких механических повреждений на поверхностях.

— Я думала, ты не сможешь нормально её помыть, — огорошивает владелица бэхи.

О, уже на ты перешли.

— Почему это? — закидываю на плечо волшебное плюшевое полотенце для сушки. Оно богичное. Такое нереально гладкое, мягкое и приятное. Сама бы моську им вытирала.

— Не знаю. Так показалось, — выдаёт она гениальное в ответ.

— Удивлять в приятном ключе — моя фишечка.

— В прошлый раз был парень. Мне не понравилось.

Что ж. Не первый раз слышу от людей подобное. Халтурит мой сменщик однозначно.

— Это что? — присматривается к предмету под стеклом.

— Валялась на полу.

Совру, что не было мысли прикарманить, но в итоге купюру я не взяла. Не могу после истории с Дымницким брать чужое. Уж не знаю, совесть это или что другое.

— Как тебя зовут?

— Яся.

— Запомню, Ася, — лезет к панели.

Ася. Ладно, хер с ней.

— Держи, — отдаёт ту самую пятитысячную мне.

— Это много.

— Держи-держи, заслужила. У меня есть деньги.

Воу-воу. Беру назад свои слова по поводу женского жлобства.