Тайна реки Семужьей (Художник Е. Селезнев) - Георгий Кубанский

Как ни всматривался Барбос в однообразно пологий спуск, никаких признаков присутствия людей заметить ему не удавалось. И все же Барбос продолжал смотреть, не отрываясь ни на миг. От долгого напряжения у него уже рябило в глазах. Ему даже показалось, что вдалеке кто-то пробежал от камня к камню. «Померещилось, наверно», — подумал он, упорно продолжая следить за спуском, чтобы не пропустить того, кто настойчиво шел за ними уже вторые сутки. Поглощенный наблюдением, Барбос не прислушивался к тому, что говорили у него за спиной.

— Наташа! — Володя зажмурился и мечтательно спросил: — Скажи, чтобы ты сейчас хотела увидеть? Больше всего!

— Автомашину, — не задумываясь ответила Наташа. — Настоящую. С колесами и шофером. — Она протяжно вздохнула и, заметив удивление Володи, добавила: — Черную! С красной полосой по бокам. А на ней двух — трех милиционеров! Настоящих! Хорошо!

Продолжая беседовать все с той же напускной беспечностью, Наташа оглянулась. Барбос с прежним напряжением наблюдал за каменной складкой, ведущей в глубь берега.

В стороне Немой, насупив жидкие белесые брови, рылся в своем заплечном мешке.

Момент был удобный, и Наташа поспешила им воспользоваться.

— Володя! — шепнула она. — Я расшифровала сигналы.

— Брось!

— Правда! — Наташа придвинулась к товарищу и зашептала, жарко дыша ему в ухо: — Из всей передачи мне удалось расшифровать два слова! «Море» и «Норд».

— А что это значит?

— Не знаю. Мы же приняли морзянку не полностью. Только часть. Я поняла так: развязка наступит на берегу моря. Помощь придет с севера. Нам надо посматривать на норд. В сторону моря.

— Как же ты расшифровала сигналы? — недоверчиво поинтересовался Володя.

Наташа обиженно поджала губы. Вместо ответа она сунула руку в карман, где хранилась записка.

— Не показывай! — быстро остановил ее Володя. — Не надо.

— Как же я объясню тебе что-то без записки? Мне ведь пришлось проделать тройное обращение текста сигналов.

— Тройное? — Володя сдержанно улыбнулся. — Даже в романе «Загадка зеленых пятен» и то писали о двойном обращении.

На этом разговор пришлось оборвать.

У Барбоса уже так рябило в глазах, что он не выдержал и позвал на смену Немого, а сам перебрался поближе к задержанным.

— Ну как? — встретила его Наташа. — Еще не идут за нами?

Барбос крепкими желтыми зубами молча покусывал былинку.

— Придут, — успокоила его Наташа. — От Советской власти не спрячешься.

— А может, спрячемся? — Как-то двусмысленно ухмыльнулся Барбос.

— И не думай, — продолжала Наташа с самым миролюбивым видом. — Мы предлагаем тебе выгодные условия. Очень выгодные! Подумай. Отсидишь ты свое в лагере…

— Засохни! — вскипел Барбос. — Поживем — увидим: кто где сядет.

— Опять засохни! — обиженно вздохнула Наташа, не обращая внимания на скрытую угрозу. — Мы о тебе всю дорогу заботимся, а ты?.. Рычишь! Мы ведь с тобой по-хорошему. Сам подумай! Чего мы от тебя хотим? Совсем немного.

— Ну, — насмешливо бросил Барбос, — чего же?

Лицо Наташи сразу стало серьезным, а голос суховатым, деловым.

— Прежде всего ты вернешь Володе очки.

— Очки! — ухмыльнулся Барбос. — А еще чего?

— Потом ты отдашь нам пистолет и мы поведем тебя и его, — Наташа кивнула в сторону Немого, — в ближайшую милицию.

— Слушай, ты… — Голос Барбоса сорвался. — Я сидел в лагере. Хватит с меня! Лучше я… — Он искал нужные сильные слова и не находил. — Лучше с той скалы головой вниз, чем обратно в лагерь…

— Нет, нет! — воскликнула Наташа. — Только не это. Если ты покончишь с собой, нам придется отвечать за тебя…

По неподвижному лицу Барбоса скользнуло уже знакомое Наташе выражение растерянности.

А девушка все с той же хорошо разыгранной простотой продолжала:

— Надо же понимать, что существуют закон, суд, милиция. Им нужно ловить преступников, сажать. А если преступники станут самовольно бросаться со скалы, что же тогда делать милиции, прокурору, суду? Кого сажать?

На этот раз Наташа переборщила. Барбос понял издевку и умолк. Несколько раз пробовала Наташа заговорить с ним, но он словно оглох, даже не оборачивался к ней.

Барбос сидел, крепко стиснув челюсти. И только короткие толстые пальцы его время от времени сжимались в тяжелые мясистые кулаки…

Так прошел час, еще час и еще. Барбос и Немой несколько раз сменяли друг друга. Чего они ждали? После сравнительно недолгого, но быстрого, похожего на бегство пути они остановились на такой длительный отдых и к тому же на явно неудобном месте, где даже костра не развести.

— Идет! — вдруг громко произнес Барбос.

Он встал в полный рост и замахал кому-то рукой.

За ним вскочили Наташа с Володей. И тут же тревожно переглянулись.

Вдалеке, по знакомой каменной складке, широким шагом спускался Сазонов. Это был враг более опасный, чем Барбос и Немой.

Он подошел к ожидавшим его людям, по-прежнему подтянутый, властный, уверенный в своей силе.

— Пошли, — коротко бросил он. — Время.

Все собрались и нестройной гурьбой направились к взморью.

— Что долго ходил? — тихо спросил Барбос у Сазонова.

— Присматривался к местности, — ответил Сазонов. — Нет ли у нас сопровождающих. Да и время наше только-только вышло. Спешить-то нельзя.

— Спешить нельзя, — согласился Барбос и многозначительно добавил: — А опоздать и того хуже.

Совсем недалеко от них, между двумя округлыми утесами, виднелось холодное спокойное море. Над скалой-часовым тучей носились обитатели птичьего базара, встревоженные приближающимися людьми.

Наташа остановилась и недоумевающе оглянулась на Сазонова.

— Давай, давай! — прикрикнул Барбос, желая показать Сазонову, что болтовня и дерзость девчонки на него не действуют, а быть может, и приглушить не оставлявшую ни на минуту тревогу. — Веселее шагай! Скоро чай пить будем.

— Куда шагать? — не выдержала Наташа.

Впереди, метрах в двадцати, каменистый берег обрывался в море.

— Куда надо, туда и пойдешь! — уже не скрывая злорадства, отрезал Барбос.

Немой задержался позади и смотрел: не идет ли кто за ними.

Пологий берег был пуст и безжизнен. Только на птичьем базаре словно метель бушевала: тысячи и тысячи чаек-моевок, чистиков, кайр, тупиков метались вокруг скалы-часового и надрывно кричали.

Еще десяток шагов — и Наташа остановилась у выброшенных прибоем водорослей.

— Шагай, шагай! — почти весело прикрикнул на нее Барбос. — Уговаривать тебя, что ли? А то я, пожалуй, уговорю. Навечно запомнишь!

Стараясь не поскользнуться на водорослях, Наташа, а за ней и Володя осторожно подошли к самому краю невысокого обрыва и остановились. Они смотрели вперед — на норд, на море. Но оно оставалось по-прежнему пустынным…

Под обрывом мягко всплеснула приливная волна…

Глава двадцать третья

ПОТЕРЯНЫ

Едва лишь маленькая группа скрылась под берегом, как вдалеке из-за небольшого и ничем неприметного камня выглянул мальчишка. Зорко всматривался он в сторону взморья, не решаясь выйти из-за укрытия. Но и на месте ему не сиделось.

Мальчуган не выдержал: ползком перебрался к крупному валуну. Прижался к нему, все так же украдкой наблюдая за берегом. Ничего опасного там не было. На недалекую скалу-часового будто хлопья снега падали, забивая там каждую выемку: взбудораженные появлением людей птицы успокаивались и шумно занимали привычные места.

Мальчишка осмелел. Пригибаясь, перебегал он от камня к камню, осторожно приближаясь к морю. Пристально вглядывался он в спускающуюся к воде гладкую площадку, сжатую с обеих сторон высокими округлыми утесами. Здесь совсем недавно исчезли люди, за которыми он шел по пятам почти двое суток. Куда они делись?

Разглядеть ему не удалось. Летавшие над морем беспокойные чайки круто взмыли вверх и отчаянно заголосили. Мальчишка бросился под ближайший камень и сжался под ним неприметным комочком. Потом осторожно выглянул… и увидел нечто совершенно необъяснимое. Из моря вышел человек в милицейской фуражке и стеганке. Из моря! Сухой! Мальчишка не верил своим глазам.

— Сазонов! — узнал он и плотнее прижался к камню.

Преступник поднялся на берег. Внимательно осмотрелся. Не заметив ничего подозрительного, он вскарабкался на большой, выше человеческого роста замшелый валун, с плоской, будто примятой вершиной и растянулся на нем. Отсюда хорошо была видна спускающаяся сверху и постепенно расширяющаяся к взморью складка и небольшая рощица в стороне от нее.

Мальчишка замер. Выцветшая стеганка его с протертыми локтями и серые брючки слились с шершавым гранитом.

Томительно тянулось время. Воздух заметно посвежел. Мальчуган зябко передернул плечами, но с места не двинулся.