Черный город - Александр Тамоников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Командир, с востока подошли чеченские БМП-1 и МТЛБ[1]. Встали метрах в пятистах, из РПГ не достать.
Комбат приказал обстрелять бронетехнику противника из пулеметов. БМП-1 сделала два выстрела. Снаряды легли на площади, не причинив десантникам никакого вреда. МТЛБ из пулемета обстреляла дома дислокации 7-й роты. По бронетехнике постреляли с позиций, и она неожиданно отошла, о чем комбату тут же доложил Кошерев:
– Командир! Я что-то не понял юмора духов. На хрена выводили БМП и тягач? Чтобы пару выстрелов сделать да коробку патронов расстрелять?
– А черт их знает, – ответил Голубятников. – Ушли, и хорошо! Смотри, чтобы не вернулись; возможно, это была разведка боем. Хотя восточное направление для духов не самое выгодное. У тебя все?
– Пока все!
За объявившимся у строящейся гостиницы танком с КНП наблюдали и Кувшинин с Жураевым. Начальник штаба доложил:
– Встал у угла, гаденыш, башней вертит, наводчик цель выбирает. Есть! Выстрел! Разрыв внедолет от дома Телинского.
– Выдрин! Срочно мне связь с Селиным! – приказал связисту комбат.
– Байкал на связи! – ответил командир артиллерийской батареи.
– Слушай внимательно. У гостиницы танк; три орудия на него, два на двор, одно на ранее определенные сектора. Но главное – это танк. Что хочешь делай, но чтобы уничтожил «коробку»! Как понял?
– Приказ понял! Выполняю!
Голубятников подошел к окну.
Со стороны парка прозвучал выстрел. Через минуты мина «Ноны» разорвалась метрах в двадцати левее танка. Корректировщик огня, прослушивающий сеть связи между комбатом и командиром артбатареи, тут же вызвал Селина, назвал удаление до цели в метрах, направление по делениям угломера. Прогремел второй выстрел. На этот раз мина ударила правее танка, в угол гостиницы. Танк огрызнулся ответным выстрелом. Снаряд попал в полуразрушенный торец дома, удерживаемого разведротой. Голубятников выругался:
– Черт бы побрал этого корректировщика, он что, слепой?
– Не так все просто, командир! – подал голос начальник штаба. – У танка позиция – лучше не придумаешь. – И тут же воскликнул: – Но, похоже, командир танка этого не понимает…
Т-72 неожиданно начал маневрировать. То ли экипаж испугался разрыва второй мины, то ли командир танка решил улучшить позицию, сбив тем самым пристрелку орудий. Танк сдал назад, развернулся, проехал считаные метры и вновь повернулся к позициям батальона. Маневрируя без вращения башней, он прошел метров двадцать вперед. В это время прозвучал третий выстрел самоходного орудия САО-2С9. И мина, скорей всего случайно, попала прямо в башню танка. Прогремел взрыв, и вражеская машина загорелась. Это вызвало бурную радость на КНП.
– Есть! – крикнул Кувшинин. – Есть, командир, уделали эту суку!
– Вот так! – поддержал начальника штаба Жураев. – Молодчик Селин, с третьего выстрела прямо в башню!
За выкриками офицеры не услышали, как танк взорвался. Голубятников выглянул в окно – а Т-72 уже весь разрушен. Сдетонировал боекомплект. Башня отлетела в сторону, сорвало гусеницы; останки грозной боевой машины густо чадили черным дымом.
Одновременно с подрывом танка и криками «Аллах акбар» боевики пошли на штурм. Атаковали они, как всегда, с трех сторон. Мелкие группы боевиков, успевшие прорваться к зданиям, были уничтожены прицельным огнем десантников. Не удался дудаевцам и обход дома Телинского с северной стороны. Как только угроза танкового обстрела была устранена, бойцы разведроты мгновенно заняли прежние позиции. Пришлось боевикам отходить. Вероятно, полевой командир повторил бы попытку штурма, но начало темнеть. А в условиях темного времени суток атаки могли принести лишь потери. Выгодность положения обороняющихся усиливалась.
В 17.00 все стихло. Лишь снайперы продолжали свою дьявольскую работу, но и они поутихли. Стреляли редко, больше держа бойцов батальона в напряжении, нежели нанося им существенный ущерб. Десантники не оставались в долгу – отвечали реже, но гораздо более эффективно. Вычисляя позиции снайперов, они били прицельно, на гарантированное поражение.
Пошел снег.
В 18.00 на связь вышел командир дивизии:
– Аркан! Я – Питон!
– Я – Аркан! – отозвался Голубятников.
– Мне доложили, твои артиллеристы сожгли танк, БМП и БТР духов…
Святослав улыбнулся. Как быстро распространяется молва – причем в большинстве случаев не совсем, мягко говоря, достоверная.
– Ну, насчет БМП и МТЛБ – не бронетранспортера – вас дезинформировали. Боевая машина пехоты и малый тягач выходили на восточные позиции, но, постреляв недолго, ушли. Думаю, духи таким образом решили провести разведку направления. Иначе их действия объяснить сложно. Но, с другой стороны, движения духов часто необъяснимы. А вот насчет танка, то здесь верно: третьим выстрелом «Ноны» Т-72 был уничтожен.
– Молодцы артиллеристы! У тебя их командир представлен к Герою?
– Так точно!
– Тогда представь к награждению командира орудия, подбившего танк, да и весь экипаж САО.
– Есть!
– Какая сейчас у тебя обстановка на плацдарме?
– Спокойная. Душки-снайперы постреливают, но к этому мы всегда готовы. Основные силы отошли. Что у полевого командира, не знаю, но артиллерия и по двору неслабый удар нанесла.
– Вы по двору аккуратней работайте, все же там наши пленные. Хотя кому я это говорю? Сам все прекрасно понимаешь. Ну ладно, теперь о главном. Батальон усиления сейчас в парке. Задача командиру поставлена, через 10 минут он начнет работу по коридору, ты же встречай роту. Позывной ротного – Гроза, комбата – Иртыш. Обеспечь встречу, размещение подразделения, совместно проведите все необходимые мероприятия, чтобы к утру рота находилась на позициях, а командир знал конкретную задачу.
– Сделаем! Один вопрос: батальон обстрелян?
– Нет. Но укомплектован по полной, прошел подготовку. А опыт… Опыта пехота у тебя за сутки наберется.
– Это точно!
– Еще вопросы будут?
– Никак нет!
– Встречай гостей! Отбой!
Голубятников подозвал начальника штаба к столу и сказал, указывая на развернутую карту:
– Посадим мотострелков в здании строящегося вокзала; у них в строю человек восемьдесят, часть людей перебросим на усиление разведроты.
– А 7-ю роту куда? – спросил Кувшинин.
– Седьмую вот сюда! – Комбат указал на дом, стоявший слева от здания, обороняемого 9-й ротой, и параллельно позициям разведчиков. – Тем самым практически возьмем под контроль первый квартал, с оставшегося четвертого дома духи уже ничего не сделают, а посему, скорее всего, бросят его. И северо-западный частный сектор будет у нас на виду. Скрытно по нему боевики свои силы уже подвести не смогут.
– Но в здании наверняка сидит с десяток, если не больше, духов…
– А у Кошерева около сорока бойцов. Да каких! При необходимости выбьют из дома духов, но те, уверен, сами оттуда свалят, увидев, что к ним выдвигаются десантники. Значит, так: связывайся со Стрельцовым, пусть будет в готовности выслать навстречу батальону одного из своих взводных с охранением: вызови Кошерева для постановки задачи по третьему дому квартала. Я на связи.
Майор Кувшинин подошел к телефонному аппарату проводной связи. Практически тут же Р-159 сработала сигналом вызова.
– Товарищ подполковник, вас просит на связь Иртыш! – сказал Выдрин.
– Так! Комбат батальона усиления. Отлично… – Я – Аркан, слушаю тебя, Иртыш!
– Мы метрах в трехстах от границы занимаемого твоими орлами плацдарма.
– Понял! Продолжайте движение, высылаю вам навстречу офицера. Он проведет вас на позиции размещения моего КНП. Как я понимаю, с вами подойдет одна рота?
– Да.
– До встречи, Иртыш!
Голубятников повернулся к Кувшинину:
– Стрельцов определился с офицером встречи усиления?
– Так точно. Просил уточнить, где разместить технику и личный состав.
– Это не его работа. Займись данным вопросом сам. Технику в укрытие, личный состав к нашему зданию. Временно. Комбата и ротного прибывшего подразделения ко мне!
– Ясно! Кошереву тоже сам задачу поставишь? Он должен подойти с минуты на минуту.
– Подойдет – поставлю. Передай Стрельцову, чтобы отправлял встречающую группу.
В разговор вступил Жураев:
– Слава! Начальник штаба тебе здесь нужен будет, давай я займусь прибывшей ротой?
– Согласен. Как-то раньше об этом не подумал… Конечно, ступай ты. Возникнут вопросы, связывайся с КП 8-й роты.
В 18.30 на КНП батальона прибыли два офицера. Представились:
– Командир мотострелкового батальона майор Александр Ступалин.
– Командир роты капитан Владимир Табанин.
Голубятников пожал руки прибывшим офицерам:
– Ну, а я подполковник Голубятников, командир 3-го батальона 137-го парашютно-десантного полка.
– О вас мы уже наслышаны, – улыбнулся Ступалин.
– Наверное, не слишком обрадовались, узнав, что идете на усиление ко мне?
