Джентльмен-авантюрист - Джо Беверли

Не нужно пока ей говорить. Он что-нибудь придумает.

Кейт поблагодарил Толлбриджа и поспешил к Орешку. Он сел в седло, обдумывая дела, требующие немедленного внимания. Следовало бы послать сообщение в Кейнингз, чтобы подготовить всех, но он этого делать не станет. Кто-нибудь примчится сюда и выставит возражения против свадьбы. Второе такое событие за два дня — это уж чересчур.

Кейт отправился в путешествие длиной в двадцать миль, решив не оповещать семью. В новых нарядах и с отличными манерами Пруденс произведет хорошее впечатление. Пусть устроится в Кейнингзе раньше, чем обнаружатся неминуемые откровения о скандальном событии и его подоплеке.

Кейт поймал себя на том, что думает об этом браке как о свершившемся факте и это его совсем не расстраивает. Несмотря на множество проблем, он предпочитал жениться на своей Гере, а не на какой-нибудь претендентке из материнского списка.

Пруденс позволила миссис Поллок и служанке снять с нее свадебное платье и покрытый вышитым шелком корсет, но потом кое-что вспомнила.

Оттолкнув чужие руки, она настояла на том, что снимет нижние юбки за ширмой. Там Пруденс подняла сорочку и развязала правую подвязку с прикрепленными к ней ножнами, которые специально сделала для ножа. Она взяла с собой нож с ужасной целью, но и для храбрости, как и булавку Кейта, которую трудно было заметить на украшенном цветами корсаже.

— Ваша ночная рубашка, мисс.

На ширме появилась чудесная ночная сорочка из батиста и кружев, та самая, которую Сьюзен выбрала для первой брачной ночи.

— Дайте мне мою обычную, — сказала Пруденс.

Не найдя лучшего тайника, она засунула нож за умывальник и сняла остальную одежду. Надев свою простую ночную рубашку, Пруденс вышла из укрытия и позволила суетящимся женщинам уложить себя в постель. Затем выпила какой-то горький отвар, который настойчиво предложила миссис Поллок.

— Я бы предпочла бренди, — пробормотала Пруденс.

Миссис Поллок только языком прищелкнула и высказала надежду, что бедная мисс Юлгрейв не повредится умом от ужасных событий.

Полог кровати опустили, и Пруденс, наконец, осталась одна, если не считать воспоминаний.

Она помнила, как утром готовилась к свадьбе, больная от нервозности и сомнений, как ее немного ободряли болтовня Сьюзен и миссис Поллок. Они так живо судачили о супружеских радостях, об удовольствии быть хозяйкой дома и матерью…

Сьюзен утром одолжила ей брошь, приговаривая: «Что-то старое, что-то новое, что-то одолженное, что-то голубое и серебряный шестипенсовик в туфельке».

Вычурная брошь чудесно выглядела на замысловато украшенном корсаже.

Пруденс сказала, что серебряная булавка принадлежала ее отцу и, следовательно, старая. Новым было почти все, что на ней надето, а в карман она сунула кусочек голубой ленты. Это была та самая ленточка, что приглянулась ей в первый визит в Дарлингтон. Ее тогдашняя шляпка была слишком старой, чтобы наводить на нее лоск, но Пруденс все же купила ленточку.

Серебряный шестипенсовик остался от двух шиллингов Кейта Бергойна.

Нож, булавка, шестипенсовик. Возможно, она вызвала Кейта какой-то древней магией?

Напиток из сонного мака дурманил ее ум, в ее видениях Кейт светился благородным сиянием святого, а Генри Дрейдейла окружала демоническая тьма.

Но когда Кейт взял ее за руку в церкви, на костяшках его пальцев была кровь, позади распростерся Генри Дрейдейл. Кто тогда демон?

Пруденс свернулась под одеялом, молясь, чтобы все это оказалось дурным сном.

Чтобы все это произошло снова, только по-другому.

Глава 12

Уже стемнело, когда Кейт вернулся в Дарлингтон. Время в пути и часы ожидания в доме епископа дали ему возможность подумать, но он не видел другого выхода, кроме как жениться на Пруденс Юлгрейв.

Он решил отбросить реакцию семьи и других на этот брак. С этим ничего нельзя сделать. Но дело пойдет куда лучше, если все поверят в выдумку о разлученных возлюбленных. Тогда это будет брак, укорененный на годах ожидания, а не результат спонтанного решения.

Кейт сочинил правдоподобную историю. Три года назад он приезжал на север в отпуск, и тогда они встретились. На самом деле тогда было мало времени для ухаживания в Нордаллертоне, но, вероятно, об этом никто не вспомнит.

Потом должна была возникнуть переписка, и если понадобится, письма можно сфабриковать. Некоторые письма не дошли, поэтому-то Пруденс и поверила, что Кейт погиб. Письма действительно теряются, особенно в военное время, как случилось с письмом Роу, сообщавшим о смерти новорожденного сына. Письмо солдату могло идти месяцами и так и не дойти.

Объяснения, почему они не встретились во время его визита в Кейнингз в марте, Кейт пока не сочинил. Возможно, Пруденс переехала. Кейт не думал, что она жила во «Дворе белой розы» долгие годы.

Итак, история у него есть.

А как насчет брака?

Пруденс может заартачиться по множеству причин, у нее хватит темперамента для такого поступка, даже если тот приведет ее на опасную тропу. Его Гера — гордая, решительная, отважная женщина, часто во вред себе. Но и сам Кейт пару раз навредил себе теми же качествами. Он все-таки хотел жениться на ней.

Ее внешность понравится не всем, зато она нравится ему, причем с самого начала. Пруденс высокая и крепкая, и это явно достоинство. Кейту всегда приходилось осторожничать в занятиях любовью с хрупкими женщинами. Он рассчитывал, что Пруденс окажется чувственной, как только освоится. Ему нравились чувственные возлюбленные, а уж получить такую жену — это нежданный приз.

Однако после поспешного брака с незнакомцем ей может понадобиться время, чтобы привыкнуть. Если только Дрейдейл не приучил ее. Весь день мысли Кейта кружили вокруг этого. Он пытался отбросить обвинения Дрейдейла, однако мало преуспел. Этот тип настолько подлый, чтобы так оболгать женщину у алтаря? Возможно, да, но в душе Кейта копошился червячок сомнения. Помолвленная пара иногда не дожидается венчания.

Дрейдейл мог вынудить Пруденс сделать это против ее желания или даже взять силой. И неудивительно, что она все отрицала, особенно в церкви, перед респектабельными членами общества, ее будущими соседями.

Если так и случилось, Кейт ее не винит, но не может рисковать возможностью, что Пруденс принесет в их супружество ребенка Дрейдейла. Если это сын, он станет наследником.

Но есть и другая сторона медали. Даже если он совершенно уверен в невинности Пруденс, слова Дрейдейла быстро разойдутся, особенно когда все узнают, что обвиненная женщина стала графиней Малзард. Все примутся следить за беременностью и считать дни. Первому ребенку лучше родиться гораздо позже, чем через девять месяцев со дня свадьбы, иначе тень позора будет вечно витать над ним.