Нимфа из Кедрового Леса. Часть 3. Летнее солнцестояние - Светлана Юрьевна Казакова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И снова, и снова мысли возвращались к Андрею. Ей вспомнилось их встреча в Еловом Лесу… раненый Андрей лежит на ее постели в избушке. Как она любила его! А он решился вновь стать Оленем, потому что по заклятию Глории, только в таком образе он мог быть рядом с нею. Как тяжело было ей, когда он уходил от нее, но он все же вернулся. И сейчас на расстоянии лет, это казалось прекрасным временем Добра и Любви, которое уже невозможно вернуть! И вновь в душе проснулась эта невыносимая боль. Нимфа, встав на самой высокой точке пригорка, где ветер дул сильнее всего и мог донести ее зов до Андрея, распахнув руки, закричала:
Я тебя прощу, я прощу тебя,
Потому что знаю, как ты хочешь это…
И моя вина, лишь моя вина,
Что с тобой поверила в бесконечность лета.
И за все хорошее я тебя признательна!
Я дарю прощение, право, Бог с тобою!
Знаешь, ни к тебе уже, только обязательно
Вновь с лучами вешними прорасту весною!
Только знаешь, Милый, цвета придорожного,
Что тебе насыпала безоглядно щедро,
Всей своею милостью, лаской осторожною,
Ты уже не выпросишь у бродяги-Ветра.
ГЛАВА 17. За что эта плата? Жизнь меняется пропорционально усилиям в верном направлении.
Действительно, селение оказалось недалеко. Оттуда ходил небольшой автобус до районного центра. Нимфа как раз успела к его отходу. Народа в автобусе в этот ранний час было немного, люди спешили на работу. Усевшись у окна, Нимфа стала опять возвращаться в мыслях к своей ситуации: как ей теперь жить, что делать, как пережить этот тяжелый разлад с Андреем. Если это ее карма, то, что она такого сотворила, что ей приходится так расплачиваться? В этих невеселых мыслях она заснула.
И Нимфе приснился сон, как она жительница какого-то грузинского селения, идет куда-то по своим делам. Навстречу идет молодой красивый мужчина в грузинской национальной одежде, с небольшой бородкой и горящими глазами. Он похож на Андрея. Она опускает глаза и идет мимо, потому что он жених, но не ее. Нимфа чувствует в душе горькую боль, потому что любит его и не в силах что-либо изменить. Она видит едущую на высокой арбе невесту этого человека в белом подвенечном платье, это ее подруга, похожая на Люцию. Она старается пройти мимо, но подруга останавливает арбу и весело предлагает ей ехать вместе.
– А можно?– спрашивает Нимфа ее.
– Конечно, садись,– соглашается та.
Нимфа садится с ней рядом на арбу. И свадьба расстраивается. И виновата она. А подруга остается одинокой. На всю жизнь. И снова Нимфе снится, как уже в другой жизни из-за нее расстраивается чья-то свадьба, снова она ломает чьи-то надежды. Она смотрит на себя в зеркало и видит себя в черной грузинской одежде и понимает, что она стала вдовой. И в третий раз она собирается в жизнь, усаживаясь в какую-то повозку. В дверь сверху, как ангел, заглядывает парень и, иронично улыбаясь, задает вопрос:
– Опять собралась?
– А куда деваться?– отвечает Нимфа, тоже смеясь.
– Соль взяла ?– спрашивает ангел .
–Да вон, целый мешок. – отвечает Нимфа, толкая ногой полный мешок, лежащий в повозке, в котором лежит соль.
И Нимфа проснулась. Автобус уже подъезжал к конечной остановке. «Может, это ответ на мой вопрос, почему?» – подумала Нимфа. «Потому что в прошлых жизнях я разрушала чьи-то надежды на счастье? Отбирала у кого-то их любимых. А сейчас забрали у меня? Я оставила свою подругу одинокой на всю жизнь, разбив ее свадьбу, а потом в следующей жизни, снова сломав чью-то свадьбу, была вдовой. А в этой жизни я с рождения была одинокой. Неужели так точно отрабатывает этот Закон Кармы? И ничем нельзя его смягчить и как-то изменить? А соль, что значит соль? »
Автобус остановился, и все пассажиры вместе с Нимфой покинули салон. Это была Феодосия. Нимфа посмотрела расписание автобусов. Ей нужно было ехать или в Одессу или в Киев, чтобы сесть на поезд и добраться до дома. Самым ближайшим был рейс на Киев. Нимфа купила билет и зашла в местное кафе перекусить. Когда она вышла из кафе, автобус уже стоял на остановке. Добежав до автобуса и усевшись в удобное кресло у окошка, она собралась смотреть местные пейзажи, на красивые украинские дома и садики. Рядом с ней в кресло сел высокий человек с добродушной, чуть хитроватой улыбкой под длинными усами.
– Эх, с какой гарной дивчиной, буду время коротать в автобусе,– сказал он, подмигивая Нимфе. Она улыбнулась ему в ответ.
– А что-то взгляд такой усталый и грустный. Что-то случилось? – мужчина заглянул обеспокоенно Нимфе в глаза. И столько в этом взгляде было искренней доброты и заботы, что Нимфа решилась с ним поделиться своей большой бедой, потому что одной нести эту ношу, ей сейчас было невмоготу. Автобус тихо тронулся..
– Да вот, от мужа сбежала,– Нимфа вдруг почувствовала ком в горле, который мог перерасти в плач.
– Ну что ты, девочка,– мужчина ласково провел рукой по ее голове, успокаивая как маленького ребенка.– Не расстраивайся, все образуется, перемелется, мука будет, будешь печь новые пироги. Все в этой жизни меняется. Как говорил Омар Хайям: «В этой обители лет, ничего постоянного, прочного нет».
– Мой муж, которого я люблю, мне изменил с моей лучшей подругой. И во мне такая нестерпимая боль, как ожог,– Нимфа приложила руку к груди, месту, где чувствовала эту душевную боль.– А самое главное, я поняла, что я точно также поступила с ней раньше, и это мое наказание. Я не знаю, как я вернусь домой, чем мне жить, как мне жить.
Мужчина внимательно слушал ее и был серьезен.
– Знаешь, Нимфа,– Нимфа удивленно вскинула на него глаза, откуда он знает ее имя, но промолчала, а мужчина продолжал.– Я понял, что те препятствия и трудности, с которыми мы сталкиваемся, порождены нами и нашим несовершенством. И тогда, когда мы убираем это несовершенство из себя, из подсознания
