Рейс налево - Алина Кускова

Обеспеченный Кудрин не переставал названивать, зная, что за дверью прячется Верочка. Его настойчивость после десятиминутного натиска подтопила лед в ее отношении к семейству Кудриных. Вероятно, он и его мать не одного поля ягода, и Максим, скорее всего, похож характером на отца. К тому же у него имеется отдельная жилплощадь, на которую, когда Верочка станет полноправной хозяйкой, она никого не пустит. По крайней мере тех, кто способен обозвать ее «необразованной профурсеткой».

Она глубоко вздохнула, вытерла с глаз слезы и открыла дверь.

– Ты не должна обвинять маму, – заявил Кудрин с порога, – у нее повышенные требования к моим невестам. Лучше пропускать ее обвинения мимо ушей и не обращать на них такого болезненного внимания.

– Невестам?! – обомлела Верочка, провожая взглядом уверенного в завтрашнем дне жениха в комнату. – Сколько их у тебя, помимо меня, признавайся?!

– Не придирайся к словам, – заявил жених и уселся в кресло.

– Хорошо, – согласилась с ним Верочка и присела рядом. – На маму я не должна обращать внимания, на твоих невест тоже. А на что я должна глядеть?!

– На меня! – вскрикнул Кудрин и схватил ее за руку. – Верочка! Давай поженимся! – Он порылся в карманах и отыскал злосчастную бархатную коробочку, предусмотрительно положенную в один из них перед поездкой. Фотография Олимпиады Кутузовой и на сей раз не была забыта и заброшена! Ничего подобного, она перекочевала в его паспорт, где уютно устроилась в кармане кожаной обложки. Так как Кудрин паспорт доставать в ближайшее время не собирался, то казусов не ожидал. А зря. Злосчастная фотография все же сделала свое черное дело, только не на этот раз.

– Я прошу твоей руки! – заявил Максим и протянул Верочке бархатную коробочку.

– Что это? – испуганно отшатнулась та, не ожидая от него ничего хорошего.

– Я дарю тебе, – попытался объясниться с ней Максим, – в знак помолвки кольцо.

– Но я не понравилась твоей маме, – пробормотала Верочка, по-идиотски улыбаясь.

Она все еще не верила своему счастью. Ей казалось, что сейчас, как черт из табакерки, выскочит Олимпиада, или, что еще гораздо хуже, Серафима Павловна. Они схватят кольцо и ускачут с ним за снежный горизонт. Верочка выхватила коробочку из рук Кудрина и открыла ее.

– Какая прелесть, надо же, – восхитилась девушка, примеряя колечко на пальчике.

– Понимаешь, дорогая, – принялся говорить Кудрин, сбиваясь с мысли, – я собирался отдать его в тот день… в ту ночь… ну, когда, тогда…

– Я все понимаю, – прошептала почти счастливая Верочка. – Но как же твоя мама?

– А, – махнул тот рукой в сторону окна, – ей никто не понравится, кого я выберу сам. Это комплекс свекрови, слышала о таком?

– У меня своих комплексов полно, – призналась довольная Верочка, играя брильянтом на свету. – Еще мне думать о чужих.

– Правильно, – приблизился к ней Максим, – давай поженимся и будем думать только о своих комплексах!

– Мы поженимся? Точно? А когда? – Верочка спросила его так, словно интересовалась расписанием электричек на осенне-зимний сезон. Что она ожидала услышать, было непонятно. Может быть, голос судьбы, которая хорошо поставленным тоном вокзального диспетчера объявила бы о том, что на их пути отмен не ожидается.

– Как подадим заявление, – пробормотал тот и быстро чмокнул ее в щеку.

– Очень хорошо, – Верочка забегала по комнате, – сначала я позвоню мамочке, затем подругам. Завтра же пойдем по магазинам, выберем тебе костюм, а мне платье… С загсом проблем не будет, там работает мамочкина приятельница.

– Обязательно, – как-то невесело подтвердил Кудрин, – завтра пойдем и купим мне платье, а тебе костюм. Тьфу, тебе костюм, а мне платье… Заклинило, что ли? Купим все, что нужно!

– Нет, – решительно возразила Верочка, – не пойдем, а поедем. Поедем в столичные магазины, где больше выбор и в одном зале есть товары для жениха и невесты.

– Поедем, – согласился Кудрин, наблюдая за тем, как Верочка бегает по комнате с телефоном.

– Мы помирились и завтра поженимся! – кричала она в трубку кому-то.

Такого быстрого результата Максим не ожидал. Судьба судьбой, а ему еще следует подготовить к новости свою маму. Не может же он проигнорировать ее сердечный приступ, а тот обязательно случится, как только сын сообщит ей о своем решении. Завтра?! Ладно, поехать завтра по магазинам, но в загс?! Ему потребуется какое-то время для того, чтобы завершить свои холостяцкие дела. Доделать ремонт в новой квартире, что ли? Возможно, он пожелает переклеить обои? Максим побледнел. Он понял, что хочет оттянуть дату женитьбы хотя бы на несколько дней. Что с ним? Вероятно, тяготы расставания с холостяцкой жизнью. Верочка продолжала бегать по комнате, обзванивая родственников и подруг, а Максим тупо глядел на ее счастливое лицо и старался улыбаться.

– Все! – радостно объявила Верочка по прошествии получаса. – Мамочка договорилась, нас распишут через две недели! Могли бы и раньше, но праздники, понимаешь.

Кудрин облегченно вздохнул и не смог скрыть искреннего ликования, что расстаться с холостяцкой жизнью ему придется через две недели. Какой-никакой, а срок!

– Через две недели, – Верочка наклонилась к нему и поцеловала Кудрина в нос. – Ты мой секси! Не дуйся, что придется ждать так долго. Зато у нас на Рождество состоится свадебное путешествие! Мы не станем тянуть: сначала свадебное путешествие, потом сама свадьба. Мамочка сказала, что есть две горящие путевки в Египет! Как здорово: ты, я и фараоны!

– Я предпочел бы, – попытался пошутить жених, – без свидетелей.

– Без свидетелей я не хочу, – заявила Верочка. – Значит, так, со стороны невесты свидетельницей будет моя кузина, с твоей стороны – Виктор. Он такой импозантный, что на фотографиях будет хорошо смотреться. А толстуха Нонка станет оттенять мою природную красоту. Максик, еще нужно успеть составить список гостей! Выбрать помещение для свадебного торжества! Пройти комплекс косметических процедур! Столько дел, столько дел! Завтра же поедем в свадебный салон и купим наряды на свадьбу. Кстати, как ты думаешь, дорогой, мне лучше купить три смены наряда или достаточно двух?

– Хоть пять, – выдохнул Кудрин, желая, чтобы его сегодня оставили в покое. – Ты подумай, – он встал и попятился к двери, – обсуди с мамочкой. А я побегу. Сама понимаешь, столько дел!

– Как я тебя понимаю, как понимаю! – всплеснула руками Верочка, толкая его к двери. – Сейчас же перезвоню мамочке. Так, завтра ты заезжаешь за мной в восемь часов утра, Максим! И ни минутой позже. Придется поездить по магазинам.

Она чмокнула его в щеку и, получив подобный ответный поцелуй, захлопнула за ним дверь. После этого Верочка сразу же кинулась к телефону. Кудрин постоял немного у закрытой двери, вспомнив, что он так и не сказал ей главных слов о любви. Он протянул было руку к звонку, но, услышав за дверью радостное щебетание, опустил ее в карман и побежал вниз по лестнице.

Глава 9

Мужчины, выбирающие себе галстуки в крапинку, хорошие и заботливые мужья

Дружинин, как ни странно, на следующее утро все прекрасно помнил. Не успела Олимпиада открыть глаза, как перед нею оказался поднос с дымящейся чашечкой ароматного кофе.

– Это мне? – прошептала она, натягивая одеяло до ушей.

– Тебе, – торжественно произнес Дружинин, подсовывая кофе ей под нос.

– За что? – недоумевала Липа, для которой поведение Дружинина казалось не вполне адекватным.

– Просто так, – щедро изрек Дружинин и все-таки сунул ей в руки поднос.

Неужели Дружинин старался из искренних побуждений? Ничего подобного раньше он не делал. Липа уставилась на довольную физиономию своего жениха. Нынешнего или бывшего? Она не знала. Оставалось ли ее вчерашнее предложение в силе? Дружинин сам ответил на ее молчаливые вопросы.

– Если ты говорила о нашей женитьбе серьезно, то я готов положительно рассмотреть этот вопрос.

Он на ходу одевался и поправлял галстук, как всегда, спешил в свой офис, а Липа, как обычно, катастрофически опаздывала в редакцию. Но, в отличие от него, не торопилась. Спешка, как известно, нужна лишь в особых блошиных случаях. Тем более Сан Саныч уже заметил ее отсутствие, как и нехватку материала по паспортному контролю. Так что Липе было все равно, за что получать взыскания.

– К сожалению, – Станислав оделся и собрался на выход, – я должен сегодня улететь в командировку. Придется заключать договора с итальянскими партнерами на их родине. Она не будет длительной, после Рождества я вернусь, и мы обо всем поговорим. Впрочем, одно я могу сказать уже сегодня. Олимпия! – Дружинин встал в торжественную позу. – Я готов все забыть и выкинуть к чертовой матери из памяти! Но обещай мне никогда, слышишь, никогда! Больше не встречаться с этим человеком!