Лезгинка по-русски - Сергей Самаров

– А это, кстати, неплохое оружие! И без звука… Голову можно одним ударом проломить.

– Понял. Присмотрю. – Майор Тихомиров сразу взял на себя обязательства, которые вовсе не предполагали, что он не будет отходить от грузинского подполковника, но, как обычно, обещали, что Тихомиров предупредит и других офицеров группы, чтобы те тоже присматривали.

Самым сложным был вопрос обеспечения связи. Согласно данным разведки и расположившегося недалеко в горах российского мобильного ОРПУ,[19] по ту сторону границы грузинских или американских ОРПУ или аналогичных средств радиоразведки не стояло. Та техника радиоперехвата, что имелась у грузинской стороны, располагалась на границах с Южной Осетией и Абхазией. Тем не менее разговоры и по сотовой связи, и даже по спутниковой были рискованными на предмет прослушивания, поскольку грузинская территория может контролироваться и другими ОРПУ, стационарными и более мощными. Посовещавшись, сошлись на том, что полковник Самокатов тоже обзаведется спутниковой трубкой и через систему спутников управления космической разведки ГРУ запросит контроль за двумя номерами. Посодействовать в этом, после звонка Занадворова, полковнику ФСБ пообещал начальник штаба бригады спецназа ГРУ подполковник Строев. Такой вариант связи был проверенным, и при обнаружении прослушивания спутники просто включали аппаратуру глушения ближайших ОРПУ, наполняя эфир такими помехами, пробиться через которые сигнал спутниковой трубки не мог. Это, конечно, было неудобно тем, что прерывалась связь. Но происходило это только во время попадания сигнала в сектор слежения радаров противника, и связь могла быть легко восстановлена чуть позже или с другой точки. Но подобные методы обеспечивали секретность операции, а это было немаловажным и необходимым фактором, безопасности группы. Не имея в группе шифровальщика, подполковник Занадворов рисковал быть обнаруженным противником именно на осуществлении связи, которая всегда была самым уязвимым участком в работе всех разведчиков во все времена.

Первым улетел вертолет, доставивший груз группе Занадворова; следом в воздух поднялась машина с «краповыми», осуществляющими обеспечение безопасности при работе следственной бригады. Последним, вместе со следователями, взлетел полковник Самокатов, особо не нажимавший на Занадворова своими указаниями. Главное из них было понятно всем и звучало безоговорочно: найти лабораторию, производящую наркотики и осуществляющую их поставки на территорию России. А дальнейшие действия вполне вписывались в стандартную формулировку воинских приказов: действовать исходя из обстановки. Полковник Самокатов не мог взять на себя смелость отдать приказ к уничтожению лаборатории, поскольку это означало бы ведение боевых действий на чужой территории. Не мог взять на себя такую ответственность и начальник штаба бригады подполковник Строев. Все понимали, что следует делать, но никто, как обычно бывает, не говорил об этом вслух. Вслух рассматривался единственный вариант – по возможности следовало добыть информацию о сфере интересов лаборатории и ее деятельности. Это, конечно, смогло бы дать определенные козыри дипломатам в выстраивании сложных дипломатических игр с Америкой. Но все прекрасно понимали, что существует множество вариантов с экстренным превращением американской военной лаборатории в частную инициативу отдельных лиц, пусть и носящих армейские погоны, что не принесло бы никакого результата. Возможно, точно такая же лаборатория вскоре открылась бы в другом месте и под другим руководством. Короче говоря, подполковнику Занадворову все предстояло решать самому, в том числе и вопросы международных отношений. А в этих последних вопросах всегда следовало соблюдать повышенную осторожность. Но думать об осторожности тоже следовало исходя из обстоятельств, то есть тогда, когда группа, пополнившаяся за счет грузинского подполковника и капитана ФСБ Джабраила Дидигова, вышла бы к рубежу своего исследования. Откладывать выступление необходимости не было. И даже время, отведенное для обеда, решили сэкономить и двинуться раньше. В крайнем случае перекусить можно будет и на ходу.

Подполковник Занадворов от имени всей группы попрощался с Абали и Хамзатом Дидиговыми. Альбика проводить спецназовцев не захотела и из дома не вышла. Возможно, здесь были какие-то восточные мотивы, возможно, еще что-то, Сергей Палыч даже уточнять не стал. Просто пожал руку метеорологу и его сыну и только спросил на прощание:

– Вы Джабраила Дидигова не знаете?

Вопрос носил проверочный характер и особой нагрузки не нес.

– У нас в селе три Джабраила Дидигова, – ответил Абали. – Один старик и два молодых парня. Который из них тебя интересует?

– Мне трудно сейчас объяснить, который из них… – сказал Сергей Палыч. – Ладно. Это вопрос второстепенный. Счастливо оставаться. Желаю тебе, Хамзат, завести новую хорошую собаку. И пусть она тоже будет доброй! Если будет возможность, я сам тебе привезу щенка ньюфаундленда. Размерами ньюф больше кавказской овчарки, но очень добрый…

У мальчишки навернулись на глазах слезы. Скорее всего не от благодарности, а от воспоминаний об Артуре.

– Спасибо. Не нужно. Я теперь заведу себе очень злую собаку. Самую злую, какую только можно!

– А вот этого делать не стоит. Отчаяние никогда не бывает хорошим советчиком. Оставайся самим собой, и это главное, что человеку стоит делать при любых обстоятельствах…

Тормозящим фактором сразу же попытался стать подполковник грузинской разведки, хотя он сам же, когда настаивал на собственной вербовке – правда, еще не зная условий, которые ему предложат, – торопил события. Теперь торопиться не хотел, «кося» под свою хромоту, вызванную ранением. Однако майор Тихомиров, которому было поручено присматривать за Мелашвили, несколькими конкретными фразами вернул Элизабару здоровье и силы. Но при этом грузин, уже добровольно, служил и проводником группы. Оказалось, подполковник обладает великолепной зрительной памятью. И когда он показал на ответвление от основной тропы, а Занадворов, сверившись с картой, сказал, что на карте этого ответвления вообще нет, Мелашвили на своем настоял:

– Джогирг сказал, что по этой тропке мы за сутки три часа сэкономим. Я там не ходил, мы здесь шли… Но у меня нет оснований считать, что Джогирг обманывал.

Занадворов согласился. Он потому поверил Мелашвили, что был уверен: делать своими ногами лишний крюк подполковник грузинской разведки не пожелает. Просто ногу побережет и потому покажет более короткий путь.

Когда с узкой тропки снова вышли на главную тропу, Сергей Палыч, сверившись с картой и прикинув расстояния, согласился, что они сэкономили около трех часов. Впрочем, размышлять о странностях поведения Элизабара времени не было, потому что подполковника Занадворова вызвал по «подснежнику» капитан Ёлкин:

– Я – Лесной. Вызываю Дворового, вызываю Дворового…

Капитан Ёлкин шел в передовом дозоре вместе с пулеметчиком старшим лейтенантом Заболотновым, и вести от него могли быть важными.

– Я – Дворовой. Слушаю тебя, Лесной.

– Командир, рядом с тропой, шагах в десяти, следы свежего костра. Судя по следам, отдыхало не менее шести человек. Один или двое раненых. Может быть, и больше. Но следы твердые. Шагают прямо. Если раненый один, то ранен тяжело. Слишком много окровавленных бинтов. Часть из них сожжена. Если двое, то тоже бинтов хватает… Предполагаем, это то, что Тихий оставил на десерт. Идут нашим направлением.

– Можешь примерно определить, когда ушли?

– Если судить по костру, то около часа назад. Но могли и раньше, оставив костер незатушенным. Могли уйти позже, но просто никому не хотелось идти за дровами. Вариантов много. По следам определить сложно. Погода в течение ночи и дня не менялась.

– Подожди минутку…

Занадворов достал карту. К нему приблизился и майор Тихомиров, тоже склонился над картой, поскольку слышал разговор с капитаном Ёлкиным.

– Вполне может статься, что мои недобитыши, – предположил он.

– А кто еще мог здесь появиться? – скорее сам себя, чем майора, спросил Занадворов. – Конечно, есть боковые проходы, по которым можно выйти на тропу. На карте мало что обозначено, мы сами в этом убедились. Мы сократили три часа пути. Они этот проход не знают и потому шли по тропе. Здесь отдыхали, потом двинули дальше. Без отдыха они идти не могут – есть раненые. Ты там гранатами насорил… Не может не быть раненых. А посторонняя группа могла пройти или мимо нас, или мимо села. В любом случае ее должны были заметить. «Краповые» посты выставляют всегда тщательно, мимо них мышь не проскочит.

– Командир, недобитышей следует добивать, – сделал вывод Тихомиров.

– Кому?

– Тому, кто не добил…

– Тогда и действуй. Сколько человек берешь?

– Троих хватит, с пулеметом.