Золотая Орда и зарождение казачества - Андрей Гордеев

Рост военной мощи Руси увеличивался с увеличением ее вооруженных сил. По сведениям историков, количество вооруженных сил московского князя, включая постоянные войска и народные ополчения, собираемые на случай войны, достигали 150000— 350000 человек. Но качество войск увеличивалось, главным образом, не количеством народных ополчений, а ростом численности «нарочитых» или постоянных войск.

С Крымом Москва продолжала поддерживать дружественные отношения; против Казани князь Иоанн пользовался помощью состоявшего на его службе казанского царевича, который вел борьбу с братом, убившим их отца и правившим Казанью. Крымский хан Менгли-Гирей продолжал войну против хана Золотой Орды и вместе с тем расширял свои владения в сторону литовского княжества. Борьба ханов за наследство чингисхановичей вела к окончательной гибели Золотую Орду.

В 1502 году хан Менгли-Гирей нанес решительное поражение хану Золотой Орды Шейн–Ахмату, разрушил Сарай и окончательно покончил с Золотой Ордой. После этого поражения Золотая Орда прекратила свое существование.

Азовские казаки, занимая независимое положение от крымских ханов и турецкой власти, продолжали нападать на крымских татар, чем вызывали недовольство султана и он решил покончить с казаками. В 1502 году султан приказал крымскому хану. Менгли-Гирею: «Всех лихих пашей–казачьих и казаков доставить в Царьград». Хан выступил с крымскими татарами против казаков, живших в Приазовье, и занял Азов. Казаки были вытеснены из пределов Азова и устья Дона, двинулись вверх по Дону и основали городки при слиянии Дона и Северного Донца, с центром в Раздорах. После гибели Золотой Орды образовались слабое астраханское царство и разрозненные ногайские орды, не признававшие власть астраханского хана. По течению Дона освобождались земли, на которых столетиями жили казаки. Со стороны Волги, по левому побережью Дона до устья Хопра кочевали ногайцы. Вся степная полоса к западу от Дона была свободна от кочевников и превращена была в «дикое поле», страшное для невооруженного человека. При слиянии Дона и Северного Донца и обосновалась часть казаков, вытесненная из Азова и Таврии. По притокам Дона Хопру и Медведице, не покидая своих прежних мест, продолжали жить казачьи поселения. Значительная группа казаков в нескольких городках жила на среднем течении Северного Донца. Но поселения были редки. И путешественники того времени описывают эти земли, как земли необитаемые. В 1476 году венецианский посол, Кантимир, проезжая из Астрахани донскими и воронежскими степями, не видел ничего, кроме неба и земли. В 1514 году посол султана, князь Мангунский, проезжая в Москву из Азова через донские степи, терпел голод и лишился коней, шел до Ряжска пешком. Сведения этих путешественников по донским степям приводят историков к выводу, что «дикое поле» в то время было, действительно, необитаемым, и никакого населения к югу от границ московских княжеств не существовало. Плотность населения того времени нельзя измерять масштабами XX века. Население московского княжества, включавшего в свои владения Нижний Новгород, Тверь, Рязань, Новгород и Псков, по подсчетам современников, составляло 1400000-1500000 человек. Обширная территория московских владений была покрыта редкими населенными очагами — городов, сел и деревень, которые не имели между собой сообщений по причине густых лесов, озер и бездорожья. Донская степная полоса даже в XX веке отличалась тем, что, проезжая по большим дорогам, и даже почтовым трактам, на протяжении 40 верст можно было не встретить ни одного жилого помещения, и расстояния между станицами и хуторами в 25–30 верст было нормальным. Поэтому записки путешественников конца XV и начала XVI веков не могут служить доказательством действительного наличия или отсутствия населения Подонья.

После того, как Золотая Орда окончательно прекратила свое существование, казаки, покидая службу на границах рязанского и других княжеств, стали уходить в степи и занимать свои прежние места.

Уход казаков с границ рязанского и других пограничных княжеств обнажал границы и оставлял их без наблюдения и защиты со стороны степи. Княгиня рязанского княжества, Аграфена, сестра князя Иоанна, бессильна была удерживать казаков и писала своему брату, князю Иоанну. На ее жалобы князь отвечал грозными грамотами, требуя, «чтобы княгиня запретила уход казаков на юг «самодурью», а их бы ты, Аграфена, велела казнити, вдовьим же и женским делом не отпиралась бы, а по уму бабью не учнешь, казнити, ино мне велети казнити и продавать их в окуп…» С границ московских княжеств к концу царствования Иоанна III на Дон и Терек ушло до 4000 казаков. Большинство ушедших осели в передах Хопра и Медведицы, и присоединившись к жившим там, образовали «верховое казачество». Таким образом, в начале XVI столетия по течению Дона и его притокам образовалось два казачьих Стана: низовых и верховых казаков. Первый Стан имел центром

Раздоры, при слиянии Северного Донца и Дона и второй — Верхние Раздоры, на Медведице… Одно из больших поселений расположено было на среднем течении р. Северного Донца.

На Тереке и Яике продолжали жить терские и яицкие казаки, и в пределах Литвы, по Днепру — жили приднепровские казаки. Места расселения казаков в начале XVI века подтверждают то, что эти поселения существовали на этих местах и при ханах Золотой Орды.

Казаки несли службу на московских границах по договорам с князьями, не связанные присягой. Уход их с границ происходил под влиянием различных причин и обстоятельств.

Слабость Москвы принуждала князей держаться мирной политики в отношении азиатских орд: Астрахани, Крыма и ногайцев, за которыми стояла Турция. Поэтому московские князья строго запрещали казакам без их разрешения нападать на азиатские орды и требовали поддерживать с ними дружеские отношения. Казачьи пограничные полки находились все время под контролем московских воевод и карались за нарушения приказаний князя. Царь Иоанн III в своей осторожности переходил все границы и не только не решался вступать в открытый бой с татарами, но даже под Казанью, когда казаки самочинно пошли на штурм, увлекая за собой московские войска, захватили город и много добычи, даже тогда он подверг атамана опале. Казаки хорошо знали психологию азиатских народов, уважающих только силу, и справедливо считали лучшей тактикой в отношении их — нападение. Кроме того, казаков тянули земли, на которых они жили столетия и на которых продолжала жить большая часть их сородичей. Но одной из главных причин было то, что казаки, поступая на службу русских князей, старались сохранить свою независимость и не превратиться в бесправных «холопий» московского князя, в состоянии которых находился весь русский народ. Условия, влиявшие на разную судьбу и быт казаков и русского народа, сложились под властью монгол. Русский народ и казаки по расе, языку и религии были родственны, но, поставленные монголами в разные бытовые условия, в течение 200 лет теряли чувство кровной связи и вырабатывали разные бытовые и психологические особенности.

Народ северо–западных княжеств жил под гнетом монгол, находился в положении плательщика тяжелой имущественной дани и всевозможных физических повинностей и был поставщиком 1/10 части населения, забиравшейся в качестве «налога крови», или тагмы.

Народ и князья находились в полной зависимости от иноземной силы, основная цель которой состояла в том, чтобы вытянуть возможно больше материальных средств и живой силы.

Князья являлись ответственными за исправность сбора дани и других требований монгол, и положение их зависело от успешных выполнений требований ханов, невыполнение которых грозило смертной казнью. Князь, таким образом, должен был являться полным хозяином всей земли и имущества народа, но народ являлся поставщиком требуемой имущественной дани и находился на положении княжеских действительных «холопей», личные интересы которых полностью поглощались государством.

По–другому складывались быт и отношения с властью монгол казачьих поселений. Они обязаны были ханам службой, той, которая требовалась от всех подвластных ханам народов, но они не несли других тягот: они не платили дани, и наоборот, за службу получали «жалованье» хлебом и предметами вооружения, имели и другие льготы. Живущие среди кочевых народов, казаки постепенно вырабатывали свой особенный им присущий порядок жизни.

В быту первобытных кочевых народов военные качества: храбрость, отвага и бесстрашие составляли главные достоинства человека и эти качества всячески развивались и поддерживались. Казаки в течение двухсот лет состояли на службе татар, сжились с их бытом и нравами, усвоили их военную психологию.

О казаках продолжали писать иностранные наблюдатели и во время, непосредственно относящееся к происходившим событиям. В конце 15 ст. византийский путешественник, Г. Пахимер, писал: «Многочисленные народы русов, черкес, алан, принявшие нравы монгол, их одежду и даже язык, находясь на службе монгол, составляют их бесчисленные войска».