Золотая клетка для синей птицы - Антон Леонтьев

Светлана не привыкла так плотно завтракать, но Нина Афанасьевна относилась к той категории людей, которые не понимают слова «нет».

– Какие у вас планы на сегодня? Гриша сказал, что сообщил вам все, что знал. Жаль, что я была на дне рождения, но я никак не могла пропустить юбилей моей старинной подруги. Значит, вас занимает дело Оксаны Винокуровой. Да, я прекрасно помню, какой был шум, представляете, изнасилована и убита красивая молодая девушка, это было шоком! Сейчас такое в порядке вещей, но тридцать лет назад…

Нина Афанасьевна пустилась в воспоминания, Светлана не прерывала ее, понимая: пока та не выговорится, все равно не умолкнет. Ухтомина уже приняла решение, что последует совету Ватутина и отправится на встречу выпускников этой школы. И еще ей хотелось бы встретиться с семейством Винокуровых. В особенности с их сыном Вячеславом. Молодой человек, уверена Светлана, имел какое-то отношение к гибели Стаховского. Но где он? Вячеслав, сбежав после гибели Владимира, исчез. Прячется ли он в доме у родителей? Или где-то еще?

– Ага, вот и ты, Гриша, а то мы тебя уже заждались, – приветствовала мужа Нина Афанасьевна.

Светлана заметила, что Ватутин выглядит плохо, под глазами залегли глубокие тени, кожа мучнистая, на лбу выступили капельки пота.

– Да ты никак простудился, мой дорогой, – засуетилась Нина Афанасьевна. – Немедленно пей чай с малиновым вареньем. Или ты хочешь с медом? Но тогда с каким, гречишным, липовым…

Григорий Иванович, привыкший к трещотке-супруге, ничего не ответил, та сама подала ему чашку и налила туда ароматный чай.

– Я покажу вам школу, где пройдет праздничный сбор выпускников, ей исполняется в этом году пятьдесят лет. Это совсем недалеко отсюда. Хотите прогуляться? – спросил ее Ватутин.

Светлана не успела ответить, как Нина Афанасьевна запричитала:

– Но Гриша, как же ты пойдешь, ты же простудился, может быть, отвезешь Светочку на машине?

– Нина, все в полном порядке, – оборвал ее Григорий Иванович. – И, кроме того, Светлана хочет посмотреть на город, не так ли? Вот я заодно и покажу ей наш Усть-Кремчужный.

Нина Афанасьевна смирилась, похоже, она привыкла, что в итоге муж делает все так, как сам считает нужным. После завтрака Ватутин и Светлана вышли на улицу. Шел мягкий снег, ярко светило солнце, день был чудесным и морозным.

– Ну что же, Света, вот он, наш городок. Ничего особенного, но мы к нему привыкли и любим его. Нам туда, – произнес Григорий Иванович. Они, вывернув из небольшого переулка, где проживали Ватутины, вышли на большой проспект, центральную улицу Усть-Кремчужного.

Она была застроена в основном домами пятидесятилетней давности, виднелись купола нескольких церквей, небольшие магазины. Городок походил на сотни других, раскинувшихся на необъятных просторах России. Они миновали памятник Ленину, прошли мимо здания, в котором заседали местные органы власти.

– В той стороне, – Григорий Иванович указал налево, – расположена элитная часть Усть-Кремчужного, там находятся новые девятиэтажки и особняки богатеев. В том числе и коттедж семейства Винокуровых. Так что, если надумаете их навестить, можете идти прямо или сесть на трамвай, который идет в ту сторону. Но я вам уже говорил, Винокуровы не любят чужаков и с большим трудом идут на контакт. С момента смерти Оксаны прошло больше тридцати лет, но у меня создается впечатление, что они так и не оправились от горя. Вот мы и подошли к школе.

Он указал на большое здание из светло-желтого кирпича, около которого на крыльце толпились люди. Светлана, попрощавшись с Ватутиным, получила от него ключ от квартиры.

– На всякий случай, – сказал он. – Или я, или Нина все время дома, но вы должны быть уверены, что в любой момент попадете в квартиру, не так ли? Желаю вам хорошего дня!

Он отправился обратно, Ухтомина проводила глазами его сгорбленную фигуру. Затем двинулась к школе, на фронтоне которой висел транспарант: «Нашей школе сегодня 50. Добро пожаловать на праздник!» Она решила смешаться с толпой выпускников, чтобы не вызывать любопытства. Но никто не обратил на нее внимания, все увлеченно беседовали, кое-кто курил, и Светлана не выделялась из общей массы. Внезапно ее взгляд выделил знакомое лицо – Павел Резниченко!

Так и есть, Павел собственной персоной стоял на крыльце и мило беседовал сразу с двумя полноватыми дамами. Светлана улыбнулась. Это же он подал ей идею отправиться в Усть-Кремчужный. Резниченко, завидев Светлану, направился к ней.

– Какими судьбами! – воскликнул он. – Значит, и вы здесь! Но ведь обещали же позвонить мне, прежде чем поедете сюда. Я вам сам звонил, но мужской голос сказал, что не дает справок о местонахождении Светланы Геннадьевны. Это ваш супруг?

– Мой отец, – сказала Ухтомина. – А с кем это вы так мило щебечете?

– Ах, это Варя и Оля, две прелестные жительницы Усть-Кремчужного. Закончили школу пятнадцать лет назад, сегодня вот собрались, чтобы увидеть тех одноклассников, кто уехал в другие города. Но вы ведь здесь неспроста…

– И вы тоже, – парировала Светлана. – Сознайтесь, вы же не ради этих двух особ тут оказались?

– Сознаюсь – не ради них. Ради вас, – ответил Резниченко. – Я же знал, что рано или поздно на горизонте возникнете вы, Света. Так и произошло. Но где вы остановились, тоже в той премилой гостинице, где по утрам отключают горячую воду?

– Значит, вы принимаете такие муки ради истины, – сказала Светлана. – Нет, мне повезло. Там, где я живу, горячая вода есть, в том числе и по утрам.

– И что же вам удалось узнать? – спросил Резниченко, склонив набок голову. – Наверняка много интересного…

– Паша, ну где же ты, – раздался нетерпеливый голос одной из толстушек. – Мы тебя ждем, пупсик!

– Уже пупсик! – изумилась Светлана. – Быстро же вы, однако, перешли с ними границы светского этикета.

Резниченко, смущенно почесав голову, ответил:

– Они милые дамочки, но не подумайте, что это серьезно.

Он, извинившись, на секунду отошел к ждавшим его толстушкам, что-то сказал им, те бросили оценивающий и злобный взгляд на Светлану. Похоже, они почувствовали в ней соперницу. Светлана ответила им милой улыбкой. Надо же, кто бы мог подумать, что ее будут подозревать в посягательстве на Павла.

– Все улажено, – сказал Резниченко, возвращаясь к Ухтоминой. – Я им объяснил, что вы моя одноклассница, первая школьная любовь, которую я не видел многие годы. И они милостиво разрешили мне поговорить с вами…

– Но потом присоединишься к нам, – сказала одна из дамочек и пригрозила Павлу толстым пальчиком. – А то сам понимаешь, старая любовь не ржавеет…

– Конечно, конечно, – заверил ее Резниченко. – Но вы пока отдыхайте и расслабляйтесь, девочки…

Особы исчезли с крыльца, Светлана, поежившись, проследовала за ними. Внутри школа выглядела так же, как тысячи подобных заведений. Стершийся линолеум на полу, стены, выкрашенные темно-зеленой краской, старые фотографии на стене, стенды с цитатами из лоцманов советского государства. Светлана заприметила даже запыленный портрет Ленина. Скорее всего, именно так и выглядела школа в те годы, когда здесь учились Оксана Винокурова, Владимир Стаховский и Федор Таранцев.

– Милое местечко, не правда ли? – спросил Резниченко. – Мне показалось, что я перенесся в далекое прошлое, как только вошел в холл. Школа, в которой я учился, была именно такой.

– «Сбор выпускников с десяти часов утра», – Светлана прочитала объявление. – Так и есть, сейчас сюда заявятся все, кто когда-то учился в этой школе…

– Все, кроме трех человек – Оксаны, Володи и Феди, – сказал Резниченко. – Они уже никогда не осчастливят своим присутствием стены своей любимой школы. Они мертвы…

Светлана пошла по коридору. Прозвенел звонок, из классов высыпали толпы детей. Кажется, она выбрала не самое удачное время для визита. Пока что экс-учеников мало, все придут под вечер. На восемнадцать ноль-ноль запланирована речь директора и торжественная часть в актовом зале.

– Я думаю, мы можем посвятить оставшееся до вечера время чему-то более важному, – сказал Резниченко. – Не хотите ли заглянуть в кафе? А то я чувствую некоторый голод после завтрака в гостинице.

– Вы всегда угощаете меня, это стало традицией? – сказала Светлана. – Что ж, от чашечки кофе я не откажусь.

– Вот и хорошо, – обрадованно произнес Павел. – Мы с вами, Светочка, вернемся сюда, когда те, кто учился в одном классе с героями нашего расследования, почтят своим присутствием это заведение.

Они вышли из здания школы, и Резниченко сказал:

– Я совершенно случайно обнаружил здесь уютное кафе…

– У вас прямо-таки нюх на них, – сказала Светлана.

– Да, не отрицаю, – согласился Павел. – Но что еще можно делать в таком тихом городке, как Усть-Кремчужный. Спорю, что с момента убийства Оксаны Винокуровой здесь не произошло ничего из ряда вон выходящего.