Как в страшном сне. Шоу ужасов (сборник) - Марина Серова

Парни переглянулись. Влад обратился к широкоплечему:

– Сходи-ка, проверь… А заодно спроси, ждут ли девушки Евгению Охотникову.

Надо же, запомнил мое имя.

Все-таки я продемонстрировала парням документ, дающий мне право на охрану чужого тела.

Я обвела взглядом парней.

– Зря вы приуныли, – произнесла я, – считайте, что проявили самую настоящую бдительность, потому что, честно говоря, в моем лице можно найти опасного противника. И стрелять я умею очень хорошо, поэтому вряд ли промахнулась бы, я попала бы не по фанерному амурчику, а в нужную цель. Вот только не занимаюсь этим из принципиальных соображений, потому что моя работа заключается в том, чтобы защищать, а не обижать.

– Неужели, – протянул Влад. – Вот уж не ожидал услышать нечто подобное.

– Никогда не знаешь, чего можно ожидать даже от самого себя, – сказала я. – Будем считать, что наше знакомство состоялось, потому что отныне нам придется работать вместе.

– О нет! – воскликнул молодой человек с румянцем на лице. – Ты слышал, Влад, теперь нас уволят…

– Заткнись! – рявкнул гладколицый, который и подумать о подобном не мог. – Мы еще разберемся, что здесь происходит.

Это точно, никто и не сомневался.

Надо было как-то разрядить напряжение, потому что в лице этих четверых я могла нажить смертельных врагов, а этого мне очень не хотелось. Да и кому нужно с самых первых шагов испортить отношения с людьми, с которыми придется сталкиваться нос к носу по сотне раз на дню.

– Ребята, давайте будем считать, что вы сделали ложный ход, так у вас будет одним подозреваемым меньше. Меня это очень устраивает, а вас?

По лицам парней вообще непонятно было, что их устраивало, а что нет.

Вернулся широкоплечий.

– Девушки в шоке и срочно требуют к себе эту самую…

Он указал на меня пальцем – совершенно невоспитанный молодой человек.

– Меня зовут Евгения Охотникова, – твердо и с расстановкой произнесла я. – Запомните мое имя, а заодно и отчество: Евгения Максимовна.

– Нужно нам твое отчество, – буркнул парень с бульдожьей мордочкой.

Широкоплечий поторопил нас.

– Скорее, девушки волнуются, они почти в истерике.

– Так чего стоим, время тратим? Пойдемте быстрее, – произнесла я.

За кулисы можно было попасть двумя путями – коротким, через сцену, что на данный момент было неприемлемо, и длинным, мимо гардероба по узким коридорам, а затем по крутым лестницам на уровень номер три, потому что слово «этаж» здесь просто неуместно.

Поднявшись на нужный ярус, мы оказались в коридорчике, в который выходили четыре двери от гримерных, среди них была и та, что значилась под номером двенадцать.

Влад осторожно постучался, и мы услышали: «Войдите».

Шеф охранного квартета толкнул дверь, и мы вошли в комнату размером примерно три на два метра, в которой у противоположных стен стояли два стола с трельяжами, подсвечивавшиеся лампами. Комнатушка была завалена реквизитом и костюмами, все лежало в единой большой куче.

Вошли мы двое – я и Влад, остальные остались в коридоре.

В комнате находились три девушки из четырех, одна отсутствовала, и я тут же сделала вывод, что она работает на сцене соло.

Они сидели на стульях в кожаных шортах и таких же бюстгальтерах.

В динамике, висящем в углу комнаты, слышались звуки музыки, которая звучала со сцены, пение четвертой артистки и ритмичные хлопки публики. Очевидно, актеры ориентировались в представлении по звукам из динамиков, чтобы знать, когда выходить на сцену.

– Здравствуйте, – произнесла я, – меня зовут Евгения Охотникова, если помните, мы созванивались три дня назад.

Глава 4

Девушки помнили об этом, еще бы. Они вскочили со стульев и бросились ко мне.

– Как хорошо, что вы пришли! – затараторила одна – высокая, с каштановыми волосами и родинкой на верхней губе справа.

– Очень приятно! – воскликнула вторая девушка, которая была выкрашена в блондинку, хотя раньше была черноволосой красавицей. Этот вывод я сделала, глядя в ее темно-карие глаза.

– Ждем с нетерпением! – провозгласила третья. Отличительной особенностью ее внешности был слегка вздернутый носик, пухленькие красные губки и бездонные голубые глазки. Куколка, так я окрестила ее про себя.

– Знакомьтесь, – зачем-то произнес Влад, который, видимо, почувствовал себя церемонимейстером. – Таня, Маша, Оля. Ира сейчас выступает на сцене.

Я с интересом разглядывала всех, особенно Ольгу – девушку с пухленьким личиком, как у того амурчика, который висел над сценой и не понравился неизвестному стрелку. Голубые глаза смотрели с тревогой, голова вся была в кудряшках, а на подбородке ямочка.

– Вам не нужно выходить на сцену? – первым делом мне пришло в голову спросить именно это.

Девушки переглянулись.

– Сейчас будет перерыв, это последний номер первого отделения, – произнесла Маша.

Понятно…

Вскоре номер закончился, со сцены объявили о том, что предстоит небольшой перерыв, только не уточнялось, какой именно, хотя это было немаловажно.

В гримерной появился человек лет тридцати пяти в черном костюме из легкой ткани с коричневым в голубой горошек галстуком. Черные глаза и черные волосы делали его похожим на кавказца.

– Как настроение? – спросил он и уставился на меня.

– Здравствуйте… – поздоровалась я.

– Добрый вечер, – с подозрением в голосе произнес человек. – Вы кто?

– Евгения Охотникова, вот пришла по приглашению девушек.

– А я – продюсер Валентин Михайлович Новиков, можно называть меня просто Валентин. Вы не пробовали работать в шоу-бизнесе?

Я покачала головой.

– До сих пор не доводилось, хотя с некоторыми представителями этого вида деятельности мне приходилось общаться по служебным делам.

– Можно посмотреть, как вы двигаетесь? Давайте разденемся, – неожиданно сказал продюсер. – Я вижу, что у вас отличная фигура – стройная, спортивная. Могу предложить хорошо оплачиваемую работу.

– Валентин, она – телохранитель, – жестко заявила Маша.

– Телохранитель? – удивился Новиков и посмотрел на Влада, который стоял столбом. – Это как понимать?

– Мы нанимаем ее, – поддержала разговор Татьяна.

– То есть как?! – удивился продюсер. – Что за блажь такая, у вас есть охрана, чего же больше? Хотите, мы удвоим штат, у каждой двери поставим по человеку.

– Вообще-то, есть разница между охраной и телохранителем, – сказала я. – Охрана что-то такое охраняет, порой сама не знает, что именно, а телохранитель несет ответственность за жизнь человека. Насколько я знаю, у девушек неприятности, даже можно сказать, что они касаются вас тоже, потому что бизнес под угрозой. Только что я была свидетелем того, как неизвестный злоумышленник выстрелил в актеров из пистолета.

– Мы принимаем меры, – заявил Новиков.

– Какие?

– Проверяем штат, организуем охрану…

– Валентин, этого недостаточно, – произнесла Ира, пришедшая только что со сцены. – Твоя охрана не может быть повсюду, а нас не оставляют в покое уже целый месяц.

– Вы думаете, что прием на работу этой девушки спасет положение? – насмешливо спросил продюсер. – Я даже не знаю, кто она и каковы ее деловые качества.

– Мы навели справки и получили рекомендации, которые нас вполне устраивают, – сказала Татьяна. – Евгения может находиться с нами круглые сутки, даже ночью, чего мы не можем позволить охранникам-мужикам.

– Даже ночью? – подивился Валентин. – Вы в курсе, что круглосуточная работа стоит больших денег, а у нас нет лишних средств? Мы же не в Москве работаем…

– Мы сделаем это за свой счет, – сказала Татьяна. – В конце концов, жизнь дороже.

– Может быть, вам на время прекратить выступления? – предложила я.

Все присутствующие словно по команде замотали головами.

– Деньги нужны… К тому же коллектив, который выходит из поля зрения публики, обречен на забвение, а это грозит финансовыми проблемами в будущем.

– Это что же получается, – произнес продюсер, – мне придется уволить охрану и оставить одну лишь Евгению Охотникову?

– Совсем нет, – сказала я, – охрану вам нужно оставить, только несколько упорядочить ее работу. Теперь они должны действовать как телохранители.

– Это как? – поинтересовался Влад.

– Сначала я хочу спросить, какова ваша профессиональная подготовка?

Гладколицый пожал плечами.

– Два года в армии, работа в частном охранном агентстве.

– Понятно. Вы в курсе, что телохранитель рискует собственной жизнью, защищая клиента?

– А охранник что же – не рискует?

Я покачала головой.

– Не скажите… Охранник может и в сторону отступить, когда звучит выстрел. Это просто символическая фигура, она как бы должна отпугнуть потенциальных злоумышленников, мол, учтите, здесь есть человек, который призван охранять территорию. Что касается телохранителя, то он обязан грудью заслонить своего клиента, умереть за него. А это не так просто сделать, скажу я вам.