Ночь за нашими спинами - Эл Ригби

– Дневник надо увезти. Раз он не открывается, лучше его спрятать, пока не сперли.

– Есть идеи?

– Одна. Только она вряд ли тебе понравится.

– Ну?

Ее обутая в тяжелый ботинок нога что-то выстукивает по батарее. Шифр? Я пытаюсь разобрать сигналы в стуке, но понимаю, что он не имеет смысла. Элм, наклонившись, шепчет мне на ухо:

– Поехали к Анне. На Юг. Прямо сейчас.

– Сдурела? Почти стемнело! Может, завтра?

Она почему-то смущается и рассеянно отвечает, глядя в окно:

– У Джона выходной. Я собиралась съездить с ним. Отвезти какой-то агроприбор, который собрал Вуги. Штуковина как-то поможет фермерским работам Анниного свекра. Она то ли ускоряет рост растений, то ли…

– Так ты едешь с Джоном?

Я злюсь? Ерунда! Просто после тяжелого дня даже ерунда начинает бесить. Я оглядываюсь в сторону кухни: именно там остались Айрин и шеф. Нет, какого черта она пристает к нему? Ей что, мало других, кому она без стеснения вешается на шею?.. И почему Джон, который вроде бы любит уединение, согласился взять ее?

– Как… мило.

Но от Элмайры вряд ли ускользнуло мое желание хорошенько дернуть ее за волосы. Она фыркает и, продолжая болтать ногой, объясняет:

– Я напросилась сама, хотела повидать Анну. Но на самом деле вся эта нервотрепка меня замучила, я не хочу ехать. Может, поедешь ты… если не устала?

Признайся, Эшри: ты хотела это услышать. И все равно что-то – возможно, остатки разума – заставляет заупрямиться:

– Мы не общаемся с Джоном. Я не бывала у Анны и ее семьи.

– Дом как дом… – зеленые глаза Элм уже загорелись, – большая ферма. Курочки, коровки, свинки…

– Я не про это! Что я ей скажу? Привет, Анна, я прошу тебя спрятать в своем доме вещь, из-за которой кто-то рылся в моей комнате и теперь, возможно, попытается убить тебя?

– Ну да… Примерно так. Хотя можешь по дороге купить пиццу, это всегда примиряет с неприятностями. Пицца и смертельная опасность, идеальное сочетание!

– Элмайра!

– Да успокойся. Я предупредила ее по телефону, что привезу кое-что. Уточнять, что, она не стала.

Я устало потираю лоб, не зная, что еще ответить. Элм смотрит на часы.

– Семь вечера. Может, обернешься до девяти?

За два часа на Юг? Раньше, когда я летала, возможно, но сейчас…

– А если Анна работает?

– Она дома. Только недавно вернулась. Лечила людей, госпитализированных вчера.

Анна, как и Джон, обладает сверхспособностями – собственно говоря, как и все особи их расы. Только у нее они проявились в умении лечить. Когда она прикладывает свои прохладные ладони к ранам, это облегчает боль и успокаивает, помню, именно она лечила меня, когда я лишилась крыльев. У Джона этой силы нет. Хотя… есть. Просто он лечит другие раны.

Ехать или нет? На улице мертвые ангелы и тьма. Но провести несколько часов с Джоном и подышать южным воздухом – соблазнительная мысль. Равно как и вырваться ненадолго из штаба, который два политика будто пропитали ядом, прежде чем уйти.

– И-и-и твой отве-е-ет…

– Ладно, Элм. Я смотаюсь с ним к Анне, если он не пошлет меня куда подальше.

Ее физиономия сияет счастьем, будто изначально все так и было задумано. Элм вскакивает на ноги и громко вопит:

– Джо-о-он!

Дверь приоткрывается, Айрин заглядывает в комнату:

– Ты кричала? Что-то случилось?

Элм очаровательно улыбается, накручивая на палец прядь волос:

– Слушай, Джон, я очень устала и не хочу никуда ехать. Но мне очень нужно, чтобы Анна получила подарок, а Эшри подышала свежим воздухом и проветрилась. Как бы мне это совместить?

Некберранец переводит взгляд с Элм на меня и вежливо приподнимает брови:

– Пусть Эшри едет со мной.

– Гениально! Тогда давайте отваливайте скорее и возьмите тачку! Я попрошу Вуги прикрутить ту агрохрень. Эш, ты еще здесь? Собирайся!

Джон вопросительно смотрит на меня.

Я только виновато пожимаю плечами, стараясь улыбнуться. Я чувствую себя глупо… но не совсем. Все-таки иногда мне кажется, что Элмайра – слишком хитрая лиса даже для Города. И иногда я благодарна ей за это.

Крайний Юг

Южные районы не похожи на наши. Здесь даже пахнет не так, как на Севере: лесом, хлебом, табаком и землей. Необычная смесь, но она мне очень нравится – в ней есть что-то успокаивающее. Да и английский язык, на котором общается большинство южан, – равно как и приятный акцент, с которым они говорят на русском, – ласкает слух.

Сев в нашу служебную машину, я ухитрилась сразу заснуть, да еще и уткнулась лбом в плечо Джона. И вот теперь «южный» запах, особенно отчетливо чувствующийся по вечерам, разбудил меня.

– Ауч… – Я потираю затекшую шею. – Сколько времени?

– Почти девять. – Джон поворачивается ко мне. – Не поверишь, но мы постояли в пробке. Кто-то сегодня сильно опоздал домой из-за того, что часть центра перекрыта.

В темноте глаза у него все такие же синие, а кожа выглядит совсем бледной. Темно-русые жесткие волосы развевает ветер, врывающийся в салон из приоткрытого окна. На улице по-прежнему метель, и даже она не может перебить кружащий голову аромат другой жизни. Я перевожу взгляд на лихорадочно лупящие по лобовому стеклу, но абсолютно бесполезные дворники.

– Не волнуйся, я только отдам Анне кое-что и уеду. Не хочу никого обременять.

– Брось. Останешься на ночь. У Анны большой дом.

– Но я не знаю никого из ее семьи.

– Вот и познакомишься.

– Можно тогда я буду спать в сарае?

Он издает какой-то звук, напоминающий фырканье, и снова отворачивается.

– У Анны нет сарая. Но есть амбар.

– Что это?

– Я сам не силен в сельскохозяйственных терминах. В любом случае миссис Гамильтон не пустит тебя к свиньям и курам. Она считает, что все мы немного… странноваты. А куры – дорогое удовольствие.

Именно в этот момент я достала из сумки бутылку минералки и начала пить. И очень зря: слова заставляют подавиться:

– Миссис… – хватаюсь за горло. – Постой, твоя сестра замужем за… Джеем Гамильтоном? Тем самым?

Айрин все так же невозмутим.

– Нет. – Оторвав от руля руку, он хлопает меня по спине. – За Кларком. Но да. Это та самая семья.

– У Гамильтона есть брат? Но он…

Джон чуть снижает скорость. Мы уже выехали за черту Города и теперь плетемся по слабо освещенной пустой трассе. Дворники работают медленнее, и снег иногда успевает прилипнуть к стеклу.

– Джей Гамильтон, как и Элмайра, с Земли. Дом, в который мы едем, принадлежит его приемной семье.

А вот этому я почти не удивляюсь. Могла ли я ждать иного от человека, возглавившего такую партию? И с таким упрямством куда-то ее ведущего?

– А…

Джон слабо улыбается, напоминая:

– Моя сестра замужем за родным сыном его отчима. Почему мне кажется, что ты сердишься?

– Потому что мне кажется, что чтение мыслей у тебя – условный рефлекс… – я скрещиваю на груди руки.

Некберранец снова усмехается, не поворачивая ко мне головы, и продолжает:

– Свекор моей сестры – бывший глава партии Свободы.

– Тот самый, о котором я ничего не помню, потому что он ничего не делал?

– Да. Только не говори такого при нем.

Он произнес это хмуро, почти жестко, и я торопливо прикусываю язык: наверное, действительно не стоит болтать подобное о том, к кому отправляешься в гости, даже если едешь со святошей вроде Джона Айрина.

– Где он откопал нашего Гамильтона? – Я откидываюсь на спинку, чуть вытянув ноги. – Расскажешь? И ли это семейная тайна?

Джон не напряжен. Руки на руле лежат ровно. Но голос – совсем бесцветный.

– Семейная тайна. Я знаю только, что его подобрали на пустыре. Гамильтону было лет шесть, и он не мог говорить – эмоциональное потрясение. На той окраине есть овраг, в котором обнаружили разбившийся двухместный самолет. За ним даже спускались, но в итоге бросили эту затею.

– Значит, он прилетел не один…

Джон хмуро смотрит на часы.

– Неподалеку нашли труп мужчины лет двадцати пяти. Но мальчик, когда к нему вернулась речь, не упоминал, что его сопровождали взрослые. Гамильтоны решили взять его на воспитание. Искать больше ничего не стали. Пустырь – опасное место.

– Но Джон… – я смотрю на замершие дворники и пытаюсь осмыслить все сказанное. – Ведь это еще раз доказывает, что мы не… в замкнутом пространстве.

Айрин явно доволен этим прозрением.

– Не в замкнутом, просто в труднодоступном.

– Я никогда не спрашивала… Как вы с твоей сестрицей попали сюда?

Он устало потирает глаза и, оглядев пустую дорогу, немного прибавляет скорость.

– Наш корабль упал. Знаешь, я плохо это помню, как ни странно, и Анна тоже. Будто что-то отрезало. Вероятно, мы пытались уклониться от астероидного скопления, по крайней мере, корабль так пострадал, что его пришлось разобрать. Я понимал, что он больше не полетит, к тому же он потреблял топливо, которого здесь нет. Если бы я знал тогда Вуги, может…

– Джон…

– Да?