Дежавю, или Час перед рассветом - Татьяна Корсакова

— Спрашивай.

— Как ты с ними управляешься, с волками?

— Как? — Черноволосый, которого звали странным именем Чудо, вытащил из-за голенища сапога нож. Саня вытянул шею, чтобы разглядеть нож получше, но почти ничего не увидел. — А вот с помощью этого.

— Нож?.. — в голосе Ефимки слышалось разочарование.

— Это смотря для кого. Видишь, на рукояти волк?

— Ну?

— Вот и думай. Да ты глазом не зыркай, нож этот не всякому в руки дастся, и волки не всякому служить станут. Смотри! — Чудо замахнулся, нож по самую рукоять вошел в ствол дуба. — Попробуй-ка достать.

Ефимка был хоть и коротышкой, но кряжистым и с виду очень сильным, но вытащить нож из дерева так и не смог.

— Крепко засел, — сказал он, стирая со лба пот. — Не выходит.

— Не выходит, значит. — Чудо прокачал головой. — Ну-ка, отойди!

От дерева его отделяло метров пять, не меньше, но подходить он не спешил, вместо этого протянул вперед руку.

Что случилось потом, Саня не понял. Только что нож торчал из ствола, и вот он уже в руке у Чуда. Сам прилетел…

— Батюшки! — Ефимка прижимал руку к щеке, между его растопыренных пальцев стекали ручейки крови.

— Я же велел отойти. — Чудо сунул нож обратно в сапог. — Понимаешь теперь, кому служишь? — Не дождавшись ответа, он вскочил в седло. — Держись меня, Ефимка! Со мной не пропадешь, а задумаешь предать…

— Ни за что! — Ефимка схватил вороного за стремя, хотел поцеловать пыльный хозяйский сапог, но Чудо не позволил, натянул удила. Вороной взмыл на дыбы. Ефимка рухнул в траву.

Эти двое уже давно убрались восвояси, а Саня все не решался выбраться из своего укрытия, вспоминал и обдумывал увиденное и услышанное. Особенно страшно было вспоминать про нож. У него самого имелся похожий, острый, как бритва, с вырезанным на костяной рукояти вепрем — подарок деда на десятилетие. Но его нож был обыкновенный, а этот, волчий, какой-то зачарованный. Надо расспросить у деда, когда он придет в себя. Дед точно должен знать.

Добравшись до избушки, Саня первым делом осмотрел дедовы раны, потрогал горячий, как припечек, лоб, а потом достал из печи котелок с кипятком, бросил в воду щедрую щепоть гарь-травы, пообедал щами, пока готовился отвар, поменял повязки, смазал раны мазью, до самой бороды укрыл деда тулупом.

Трава настоялась ближе к вечеру, и Саня медленно, по каплям, принялся вливать в деда горький, пахнущий дымом отвар.

Ночью снова приходили волки, пугали Саню тоскливым воем, заглядывали в окошко. Уснул он опять только под утро, перед тем как провалиться в сон, успел с радостью заметить, что жар у деда спал.

Матвей

Утро следующего дня выдалось жарким и душным. Это лето грозило побить все температурные рекорды. Матвей потянулся, настежь распахнул окно, сощурился от ослепительного солнца и едва не оглох от рева газонокосилки. Газонокосилкой управлял кряжистый дядька в синем рабочем комбинезоне и защитных очках на пол-лица.

— Ильич? Эй, Ильич! — Матвей замахал руками, привлекая к себе внимание.

Рабочий выключил газонокосилку, сдернул с лица очки. Матвей не ошибся — перед ним был их давний знакомый, еще в лагере работавший садовником.

— Разбудил я вас? — Ильич виновато улыбнулся. — Простите, не знал, что к Степану гости приехали.

— Ильич, это же я — Матвей! — Он перемахнул через подоконник, приземлился на свежескошенный газон. — Не помнишь меня?

Тот вспомнил, улыбка из виноватой сделалась радостной.

— Вот это новость! — Ильич стащил перчатку, пожал протянутую руку, чуть поморщился. — Артроз, чтоб его! Сначала спина, а теперь вот суставы прихватывают. А ты, я смотрю, орел! Надолго к нам?

— В отпуск! — Матвей пожал плечами.

— Один или полным составом?

— Все приехали: и Гальяно, и Дэн. Степка позвал, и мы приехали.

— Вот и меня Степка, то есть Степан Владимирович позвал. — Ильич достал из кармана комбинезона сигареты, закурил. — Десять лет по земле мотался, искал лучшей доли, а под старость на родину потянуло. Вернулся, а тут такие перемены.

— В лучшую сторону?

— Если ты о поместье, то да.

— А если в глобальных масштабах?

Ильич всегда был хорошим источником информации. Грех не воспользоваться.

— А если в глобальном, то про убийство Суворова ты уже наверняка знаешь. — Ильич нахмурился. — и про волков, и про то, что в лесу снова блуждающий огонь появился. Вы ж не просто в гости приехали. Вы же разобраться хотите.

— Ничего-то от тебя не скроешь, — усмехнулся Матвей.

— Так ведь у меня и глаза, и уши, и мозги, слава богу, есть. Думаю, Суворов тоже разобраться хотел, а оно вот как вышло… Вы бы поостереглись в лес ходить. Помнится, вам уже однажды досталось на орехи.

— Ну, так то когда было?! — сказал Матвей беспечно. — Мы уже большие мальчики.

— Суворов тоже был большой мальчик. — Ильич глубоко затянулся. — Ладно, — он похлопал Матвея по плечу, — еще увидимся! А пока, извини, мне работать нужно. Мымра эта заграничная еще похлеще Шаповалова будет, даром что девка.

— Это ты про Алекс?

— Про нее. Все под контролем держит, все видит. Ну, бывай! — Он махнул рукой, врубил газонокосилку.

Матвей постоял секунду в раздумьях, заглянул сначала в окно Гальяновой комнаты, потом — Дэновой. Ни одного, ни второго на месте не оказалось. Ранние пташки.

Он неспешно брел к главному корпусу, когда увидел входящего в ворота Дэна. Если судить по темным пятнам от пота на футболке, тот возвращался с утренней пробежки. А если судить по мокрым волосам, то после пробежки Дэн купался в реке. Или в затоне, что вероятнее.

— Решил тряхнуть стариной? — Матвей пожал протянутую руку.

— Теряю форму. — Краем футболки Дэн вытер влажный лоб. В этот самый момент Матвей и увидел на его груди до боли знакомый медальон. Он мог поклясться, что еще вчера медальона не было.

— И где ты его взял? — Он не стал уточнять, о чем речь, Дэн и без слов все понял.

— Вчера вечером мне дал его Туча.

— А Туча где его взял?

— В лесу, на том самом месте, где ты видел призрак мальчика. Как думаешь, это простое совпадение? — Дэн осторожно коснулся медальона, одернул футболку.

— Я думаю, что таких совпадений не бывает. Мальчик хотел, чтобы мы нашли медальон.

— Зачем? — Дэн смотрел на него очень внимательно.

— Не знаю, но собираюсь выяснить в самое ближайшее время.