Полный трындец, или Феникса вызывали? - Углицкая Алина

И вообще! Как посмел этот гномий выползень нас так обмануть?! Где мои обещанные апартаменты?!

На этой мысли я даже споткнулась.

Стоило только чему-то пойти не так, как запланировали, и я уже побегу плакаться Марциусу в жилетку? А что же дальше? Ябедничать каждый раз, как кто-то косо посмотрит или, не дай бог, ложки супа мне не дольют? А как же я собираюсь учиться на боевом факультете? Там же в запале тренировки могут и по голове каким-нибудь заклинанием долбануть. И вообще, я же теперь парень для всех, и отношение ко мне будет соответствующее. А если оно мне не понравится, что тогда?

От сумбурных мыслей, которые перекрикивали друг друга, я даже растерялась немного. Во мне будто спорили два моих «Я». Одно — родное, привычное. Оно хотело сейчас же все бросить и идти писать кляузу на имя ректора. Мол, так и так, непорядок у вас тут, батенька, черт-те что в вашей академии творится!

Второе же, более уверенное в себе и степенное, утверждало, что нажаловаться можно всегда, но буду ли я себя уважать, если спасую перед первой же трудностью? Ах, не дали элитные апартаменты? Плак-плак. Может, сразу вещи собрать и помахать академии ручкой? Вернуться с Марциусом в лес и сидеть там, носа не показывать? А то мало ли, вдруг кто-то обидит?

Я не знала, кого из них слушать. В конце концов мысленно закричала:

«Так!!! Хватит! Я вас поняла. Жалобу отложим на неопределенное время. — Уже тише добавила: — Может, выходка коменданта будет нам на руку. Все-таки фей парень неплохой, да и этот… — вспомнила ряшку с кольцом в носу и поморщилась. — В общем, будем действовать по обстоятельствам!»

Хармс странно взглянул на меня.

— Что?

— Ты идешь и головой киваешь.

— А, не обращай внимания, — я махнула рукой. — У меня так бывает.

Не рассказывать же ему, что я сама с собой начала разговаривать? Да, помню, во многих книгах встречалось такое: у героини вдруг просыпался вредный внутренний голос. У меня их теперь целых два.

Но другим об этом лучше не знать.

* * *

С Марциусом, как и договаривались, встретились у главного входа.

— Ну, как устроились на новом месте? Как обстановка? — поинтересовался старик.

— Отлично. Нам все выдали, мы всем довольны, — лаконично ответила я.

Я старательно изобразила на лице счастье и незаметно толкнула локтем Хармса. Тот усиленно закивал болванчиком, подтверждая мои слова.

Марциус больше не расспрашивал, только ненадолго задержал на мне задумчивый взгляд.

Я поскорее перевела разговор на тесты. Как оказалось, заранее никто не знает, как они будут проходить. Известно только, что на них выясняют уровень магии и способности абитуриента. И именно на тестах окончательно определяют, на какой факультет идти.

У меня от волнения потели ладошки. Я чувствовала, как магия Феникса клокочет внутри, словно раскаленная лава. Ей было тесно, она хотела свободы, но что-то сдерживало ее.

Я не знала, смогу ли справиться с ней… Но я должна попытаться. Должна! Марциус в меня верит.

Он даже не стал дожидаться окончания тестов, потащил нас на рынок покупать нужные вещи.

Постельное белье и форму нам выдали в общежитии, а вот туалетные принадлежности, бумагу, чернила и самые обыкновенные перьевые ручки пришлось прикупить за свой счет. Точнее, за счет Марциуса. Как оказалось, ручки-самописки, типа ректорской, не по карману бедным студентам.

Закупившись всем необходимым, повернули назад. Вещи плыли за нами, уложенные в футляры и пакеты. Это освобождало руки и ощутимо сохраняло силы. Не представляю, как бы мы все это тащили до академии.

Хотя во всем этом был один жирный минус: такая доставка недешево стоила. Но я уже пообещала себе, что отдам Марциусу все до копейки.

По пути с рынка Марциус зазвал нас в трактир перекусить. Я не стала отказываться: неизвестно еще, когда нам придется ужинать сегодня, а мне после всех метаний и нервотрепок жутко хотелось есть.

— Ты прости, Злата, не могу я больше в столице задерживаться, — произнес Марциус за столом. — Я должен сегодня же отправиться обратно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я знала, что старик не будет вечно опекать нас, но почувствовала грусть и сожаление от расставания. А еще страх. За эти дни я успела прикипеть к Марциусу душой, в которую уже проникли холодком сомнения: а справлюсь ли одна без посторонней помощи? Ведь все это время я чувствовала поддержку умного и доброго старика. Он первый, кто помог мне в этом мире, утешил, направил. Вся поездка до столицы благодаря ему казалась приключением.

Но я посмотрела на Хармса и поняла, что не стоит бояться. Друг рядом.

Совсем недавно он вот так же чувствовал себя одиноко, лишившись привычного уклада жизни. Сейчас я еще острее ощутила, как ему было тяжело, но нужно двигаться дальше, не оглядываться назад и верить, что все получится.

Мы уже в академии, есть крыша над головой, есть все необходимое к учебе. Конечно, во многом благодаря профессору, но теперь настал час проститься с ним и действовать самой.

Я должна показать, на что способна, и терять решимость мне никак нельзя.

Ели мы молча, ценя последнее совместно проведенное время. Каждый из нас был погружен в свои мысли, но при этом я чувствовала единение, родство между нашими душами. Мы сблизились благодаря трудностям и тем событиям, что встали у нас на пути.

Выйдя из таверны, Марциус вложил в мою ладонь мешочек с монетами. Мы тепло обнялись. Я не хотела принимать деньги. Профессор и так сделал многое для меня и Хармса, но старик настоял, сказал, что они нам нужнее.

Мы проводили Марциуса до окраины рынка, где он нанял деревенский транспорт затри медных монеты. Пожелали ему счастливого пути и долго смотрели вслед скрипучей телеге, пока она не скрылась из виду.

Только тогда я почувствовала, что изо всех сил сжимаю подаренный мешочек, и разжала онемевшие пальцы.

— Пойдем? — обратилась я к застывшему на месте Хармсу.

Ему тоже было нелегко. Они неплохо поладили, анимаг и полукровка. Но как бы ни было тяжело на душе от расставания с профессором, мне не хотелось это показывать. Я толкнула Хармса и, улыбнувшись, подмигнула:

— Не дрейфь, прорвемся!

* * *

Мы удачно успели на дилижанс, влетели в последнюю секунду перед отправлением, и он без всяких происшествий доставил нас до ворот академии.

— Почему ты ему не сказала? — проворчал Хармс, едва мы вошли под арку.

Я зашипела и толкнула его:

— Тихо ты! Обращайся ко мне как к парню! Тут полно лишних ушей. А не сказал, потому что хватит уже ему с нами нянчиться. Неужели ты не понял?

— Чего не понял? — он поднял на меня обескураженный взгляд.

Пришлось объяснить:

— Я не хочу из-за каждой ерунды бегать к Марциусу или ректору и жаловаться. Это привлечет к нам ненужное внимание. Какой из меня парень, если я ябедничать начну? Пора учиться самим отвечать за свою жизнь и ставить на место обидчиков. Учитывая, что на самом деле я девушка, да еще физически не сильна, это будет очень непросто. Ну ничего, смелость города берет, как говорил мой папа.

Хармс опустил голову, принимая мои слова на свой счет. А я сама удивилась тому, что сказала. Откуда во мне такая решительность? Никогда особой смелостью не отличалась, а тут говорила от сердца и действительно думала то, что говорю. Неужели этот мир меня изменил? Или, может, я просто взрослею?

— И вот еще что, — озвучила свои мысли, — нам нужно найти работу. Любую. Главное, чтобы за нее платили. Мне не хочется тратить деньги профессора, пусть лежат на крайний случай.

Хармс кивнул, соглашаясь.

Едва мы оказались на территории академии, как тут же рядом со мной возник Пашка и закурлыкал как ни в чем не бывало.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Надо сказать, что в город он с нами не ходил, и это меня немного напрягло. Просто исчез, когда мы с Марциусом покинули академию.

Сначала я думала, что он стал невидимым, но нет, он испарился бесследно, и где был все это время — известно ему одному.