Птица не упадет - Уилбур Смит

В тот же вечер, сразу после закрытия магазина, Марк впервые за неделю отправился в библиотеку. Библиотекарша поздоровалась с ним строго, как недовольная школьная учительница.

— Я думала, что мы вас больше не увидим, что вы отказались от своего замысла.

— О нет, ни в коем случае, — заверил Марк, и она смягчилась и протянула ему ключ от читального зала.

Марк начертил в блокноте генеалогическое древо Кортни, потому что начал путаться в их отношениях. У Шона был брат, тоже полковник, тоже получивший на англо-бурской войне Крест Виктории за храбрость. Действительно выдающаяся семья. Этот брат, полковник Гаррик Кортни, со временем стал известным писателем, автором книг по военной истории и биографий других выдающихся военных, начиная с «С Робертсом до Претории» и «Буллер, сражающийся солдат» до «Битвы на Сомме» и книги «Китченер. Жизнь». На все эти книги «Прожектор» печатал подробные рецензии. У их автора был единственный сын — Майкл Кортни. До 1914 года постоянно встречались упоминания о нем как об управляющем лесопилками Кортни в Ледибургском округе. Потом, в 1917 году — НАГРАЖДЕНИЕ ЛЕДИБУРГСКОГО ГЕРОЯ.

Капитан Майкл Кортни, сын полковника Гаррика Кортни, кавалера Креста Виктории, награжден крестом «За летные боевые заслуги» за участие в боях во Франции в составе 21-й боевой эскадрильи Королевских военно-воздушных сил. Капитан Кортни, сбивший пять немецких аэропланов, по отзывам его командира, храбрый и преданный офицер, летчик-ас. Герой, сын героя.

Потом, несколько месяцев спустя, на первой полосе — статья в широкой траурной рамке.

С огромным сожалением сообщаем о гибели в ходе боевых действий КАПИТАНА МАЙКЛА КОРТНИ, кавалера креста «За летные боевые заслуги». По нашим сведениям, капитан Кортни был сбит и сгорел в своей машине на вражеской территории, и сбил его не кто иной, как знаменитый барон фон Рихтгофен, прославившийся своими кровавыми деяниями. «Ледибургский прожектор» выражает глубочайшие искренние соболезнования отцу и семье погибшего. Роза, сорванная в самом расцвете.

Деятельность этой ветви семейства Кортни описывалась во всех подробностях, то же относилось и к семье Шона Кортни в период до 1910 года.

Подробно описывалась женитьба Шона Кортни на миссис Руфи Фридман — начиная от подвенечного платья невесты и заканчивая тортами и мороженым. Одной из девочек, держащих во время венчания букеты, была мисс Буря Фридман, четырех лет, в точной копии маминого платья. У мистера Дирка Кортни появилась новая сестричка-красавица. После этого упоминания имени, которое больше всего интересовало Марка, до мая 1910 года оно больше не мелькало.

В последующих номерах страницу за страницей занимали описания достижений полковника Кортни в политике, бизнесе и самых серьезных не-деловых сферах; его избрание в законодательное собрание Наталя, а позже включение в состав кабинета премьер-министра Луиса Боты; став главой Южно-Африканской партии в Натале, в составе делегации он отбыл в Уайтхолл обсуждать условия создания Союза, а с ним — вся его семья.

Деловые интересы Шона Кортни множились, он процветал, появлялись новые лесопилки, новые плантации, он получал все более важные назначения: председатель первого Строительного общества Южной Африки, директор пароходства «Юнион Лайн», глава правительственной комиссии по природным ресурсам Наталя.

Председатель Южно-африканского «терф-клуба»[10], коммодор Королевского яхт-клуба, где построено свыше ста пятидесяти роскошных яхт… и никаких упоминаний о Дирке Кортни до мая 1910 года.

Первая полоса «Ледибургского прожектора-хроникера» за 12 мая 1910 года.

«Ледибургский прожектор» с огромным удовольствием сообщает, что весь пакет его акций приобретен мистером Дирком Кортни, вернувшимся после нескольких лет отсутствия.

Мистер Кортни рассказал нам, что провел эти годы в путешествиях, накапливая опыт и капитал.

Очевидно, эти годы были потрачены не зря, ибо сразу по прибытии мистер Кортни приобрел контрольный пакет акций Ледибургского фермерского банка за миллион фунтов стерлингов наличными.

Ледибург и все его жители, несомненно, выиграют благодаря огромной энергии, богатству и целеустремленности мистера Дирка Кортни. «Я намерен ежедневно интересоваться всеми аспектами деятельности моих компаний в Ледибурге, — заявил он, когда его спросили о дальнейших планах. — Прогресс, рост, всеобщее процветание — вот мой девиз». Мистер Дирк Кортни, «Ледибургский прожектор» приветствует вас как замечательное украшение нашей прекрасной общины.

После этого ни один номер «Прожектора» не обходился без похвал в адрес Дирка Кортни, в то время как о его отце и семье говорилось все реже и все упоминания встречались только в небольших заметках в конце номера.

Чтобы узнать о Шоне Кортни, Марку пришлось обратиться к другим натальским газетам. Начал он с «Натальского Меркурия».

Ледибургские конные стрелки отплывают во Францию. Генерал Кортни снова ведет своих людей на войну.

Это сообщение встряхнуло Марка. Он хорошо помнил морской туман в заливе и ряды одетых в хаки фигур, поднимающихся по трапам с ранцами за спиной и ружьями в руках. Пение, плач женщин, бумажные ленты и лепестки цветов, веселыми пестрыми облаками падающие на землю, траурные сигналы ревунов с утеса. Все это по-прежнему дорого его памяти.

Вскоре и он последует за этими частями, прибавив себе год, благо сержант, набиравший рекрутов, не стал допытываться.

Атака Ледибургских конных стрелков под Делвилл-Вудом не удалась. Генерал Кортни: «Я горжусь ими».

Марк читал длинный перечень погибших, останавливаясь, когда встречал знакомое имя, вспоминая, вспоминая, снова погрузившись в страшное море грязи, крови и страданий, и слезы жгли ему глаза.

Кто-то тронул его за плечо. Он опомнился и выпрямился, ошеломленный неожиданным возвращением к реальности.

— Мы закрываем, уже десятый час, — негромко сказала молодая помощница библиотекаря. — Боюсь, вам придется уйти. — Она внимательнее пригляделась к нему. — С вами все в порядке? Вы плакали?

— Нет! — Марк быстро достал носовой платок. — Просто читая, глаза устали.

Когда он поднимался в свою комнату, хозяйка крикнула:

— Для вас письмо.

Письмо на первый взгляд было объемом с полное собрание сочинений Шекспира, но когда Марк его распечатал, там оказались всего двадцать две страницы, начинавшиеся словами «Мой дорогой Марк, конечно, я прекрасно вас помню и часто думала о вас, гадая, что с вами стало, поэтому добро пожаловать. Ваше письмо оказалось приятным сюрпризом».