Проект «Украина». Крым в годы смуты (1917–1921 гг.) - Вячеслав Зарубин

Сильный удар по престижу Таврического ЦИК нанесла политика, навязанная его председателем Ж. А. Миллером, который, как пишет Ю. П. Гавен, «разрешил отрядам производить самостоятельно (по усмотрению штабов) и помимо судебных органов обыски, массовые изъятия ценностей, что влекло за собой разложение этих слабо дисциплинированных отрядов и озлобление среди населения»264.

Основным направлением деятельности Совнаркома Республики Тавриды было решение разного рода финансовых вопросов, прежде всего распределение кредитов. Отсутствие необходимых знаний и опыта у наркома финансов бывшего матроса А. И. Коляденко, правда, успевшего побывать губернским комиссаром финансов, да и у других наркомов, неумение найти выход из создавшегося положения приводили к тому, что эти вопросы занимали безумное количество времени и препятствовали разрешению других проблем. Следует иметь в виду, что Таврический ЦИК получил из Центра помощь в размере 49 млн рублей265.

Чтобы компенсировать работникам реальные потери в заработной плате, СНК Республики Тавриды, наркомат труда стали пересматривать должностные оклады, делали всякого рода надбавки, выдавали авансы, отпускали пособия. Это не могло не спровоцировать новых витков инфляции. С целью ее обуздания вводились фиксированные цены на товары, что способствовало созданию их дефицита.

Хотя в составе Совнаркома имелось два крымских татарина – И. К. Фирдевс (нарком иностранных дел и по делам национальностей) и И. С. Идрисов, его помощник, практически не уделялось места решению национальных проблем, в том числе и обострившегося крымско-татарского вопроса. Правда, наркомат включал комиссариат по крымско-мусульманским делам, но он лишь приступил к созданию подобных комиссариатов в городах, уездах и волостях, оказывал финансовую поддержку крымско-татарским учебным заведениям, пытался начать формирование интернациональных отрядов Красной армии. Наркомат предлагал переводить на татарский язык важнейшие декреты и приказы. Организовывались комиссариаты по армянским и польским делам. Последний возглавил «весьма солидный старый коммунист т. Бурхарт». В отношении других национальностей, проживающих на полуострове, каких-либо мер вообще не принималось. Фирдевс констатировал: «Работа среди национальных меньшинств почти отсутствовала. Большевиков из национальных меньшинств было крайне мало: чуть ли во всем Крыму было всего в организации один татарин…», т. е. сам Фирдевс266.

22 марта от имени Совнаркома и Таврического ЦИК правительства Германии, Австро-Венгрии, Турции и Болгарии были уведомлены о том, что «Таврическая Советская Республика принимает условия мирного договора, заключенного между правительствами центральных империй и Советом Народных Комиссаров Российской Федеративной Республики»267. Державы Четверного союза, понимая бутафорский характер созданной республики, не вступали с ее руководством в переговоры, несмотря на наличие на территории полуострова австрийских военнопленных, порученных заботам наркомата иностранных дел и по делам национальностей, выдававшим германским, австро-венгерским и турецким подданным охранные удостоверения.

Как сообщала «Феодосийская Советская Газета», 10 марта268, еще до официального провозглашения Республики Тавриды, в Феодосию прибыла турецкая делегация.

М. А. Волошин с сарказмом описывает этот визит «турецкого посольства». Турки объявились на двух миноносцах с умирающими от голода русскими военнопленными. Местный совет устроил обед, «но не голодающим, а турецкому посольству». «Турки были корректны, в мундирах и орденах. Был произнесен ряд речей.

– …Передайте вашей турецкой молодежи и всему турецкому пролетариату, что у нас социалистическая республика… (…).

Таких речей было произнесено 6–7. После каждой турецкое посольство вставало и отвечало одной и той же речью:

«Мы видим, слышим, воспринимаем. И с отменным удовольствием передадим обо всем, что мы видели и слышали, его Императорскому Величеству – Султану»269.

Страны Антанты сохранили консульства в Крыму, продолжавшие осуществлять свою деятельность. В феврале на полуостров прибыла, возможно, с разведывательными целями, английская миссия во главе с полковником Бейлем. Но крымские власти не вступали в переговоры с представителями Антанты270.

Украинская Народная Республика официально претендовала на северные уезды Таврической губернии без Крымского полуострова, но была крайне заинтересована в Черноморском флоте, активно проводя его украинизацию. Существование Республики Тавриды УНР игнорировалось. Телеграммы и письма, посылаемые ее властными структурами в Крым на украинском языке, адресовались «Губерніяльному комісару на Таврії» (без указания фамилии), либо конкретным учреждениям. Зачастую эти послания носили достаточно странный характер. Так, отдел государственного коннозаводства Департамента сельского хозяйства Министерства земельных дел УНР 3　апреля требует от управляющего Государственной Таврической конюшней «негайно змінити усі надписи, котрі торкаються інституції, з руської на українську мову, а також рівночасно усе діловодство дорученої Вамінституції впровадити на української мові». 16　апреля отдел православной церкви Департамента исповеданий Министерства внутренних дел УНР просит «Губерніяльного комісара на Таврії», «не втручаючись во внутрішнє життя православної церкви, пильно доглядати, аби духовенство виконувало розпорядження про поминання на службі Божій по церквамДержави та Влади української (а не Російської) (в документе подчеркнуто красным. – Авт.). Про випадки, де в церквах не буде виконуватись це розпорядження, Департамент прохає негайно сповістити його»271. Разумеется, внимания на подобные указания не обращалось, и они не исполнялись.

Правда, в середине апреля 1918 года в Симферополь был откомандирован чиновник для создания филиала Информационного бюро Министерства внутренних дел УНР, в функции которого входило ознакомление с политикой украинского правительства населения Крыма и проведение иных мероприятий, направленных на его сближение с властями Украины272.

Не получили развития и отношения между Республикой Тавриды и Советской Украиной. В первых числах апреля 1918 года, когда Народный секретариат (правительство) Украины вынужден был переехать в Таганрог, у председателя ЦИК Советов Украины В. П. Затонского возникла идея создания «Южной Советской Федерации», в состав которой предполагалось включить Советскую Украину, Донскую, Кубанскую республики и Республику Тавриды. Это предложение не встретило поддержки ни И. В. Сталина, ни председателя СНК Советской Украины Н. А. Скрыпника. Позиция руководства Республики Тавриды по данному поводу не известна.

Интересно отметить, что в Республике Тавриды существовал институт гражданства. Наркомат иностранных дел и по делам национальностей установил порядок принятия этого гражданства иностранноподаными и выдавал соответствующие удостоверения273.

Уже на первом же заседании СНК Республики Тавриды был рассмотрен вопрос об организации военно-морского комиссариата. Этот коллегиальный орган, созданный декретом Совнаркома 26 марта, являлся продуктом компромисса между руководством республики и Центрофлотом. В него входили Ю. П. Гавен, Н. А. Пожаров, матрос А. П. Шерстобитов, левые эсеры В. Б. Спиро и Ермилов. Также в состав комиссариата был включен представитель Севастопольского порта, рабочие которого зачастую по ряду вопросов имели особое мнение, отличное от позиции Центрофлота. Фактически вооруженными силами Республики Тавриды одновременно руководили находившиеся в Севастополе военно-морской комиссариат, Центрофлот и военно-революционный штаб (преобразованный из Южного комитета защиты социалистической революции), возглавляемый М. М. Богдановым. Важнейшие решения принимались на совместных заседаниях.

26 марта СНК Республики Тавриды принимает решение о том, чтобы местные советы срочно провели революционный призыв саперов и артиллеристов, объясняя его необходимостью обороны и сохранения нейтралитета, сделали разверстку 1000 лошадей и мобилизовали на оборонные работы 2 % буржуазии. На следующий день от имени СНК и Таврического ЦИК разослана соответствующая телеграмма местным советам, в которой подчеркивалось, что возраст представителей призываемой буржуазии должен быть от 18 до 30 лет, и направлять ее надобно в Чонгар. Инженерные части и лошадей необходимо доставлять в Севастополь. Съезд советов Балаклавы и окрестностей уже 28 марта одобрил эти меры, указав на необходимость привлечения буржуазии к рытью окопов без ограничений по возрасту и не двух процентов, а всех способных к земляным работам, а Ялтинский совет

29 марта, всецело поддерживая решения СНК, предложил мобилизовать в первую очередь буржуазию с 18 до 45 лет, но взять на учет всех, высылая мобилизованных по мере требований Совнаркома274. Подобные инициативы с мест открывали путь к поголовной мобилизации. Для многих больных и старых это означало верную смерть. К счастью, до такого безумия дело не дошло.