Шанс для чародея - Наталья Якобсон

Но, кажется, мазь и так уже подействовала слишком сильно. Я смотрел на спутниц Поля. Они не разговаривали со мной, но в голове звучали их имена, будто звуки колокола: Марисса и Анетта. А ведь они не называли своих имен. Так, может, я сам это выдумал?

Поль не стал навязывать мне ни свою, ни их компанию и давно уже ушел, а до меня все еще доносились звуки их болтовни.

- Он странный, но красивый, твой брат, очень красивый, - щебетала Марисса.

- Говоришь, он наследник графа, - осторожно выспрашивала Анетта.

А Поль пьяно смеялся в ответ. Он не хотел говорить обо мне. Я уже не видел даже его силуэта вдали, а все еще улавливал его мысли.

- Нечестно, что Винсент нравится им больше. Он ведь ничего из себя не представляет. Милый, но глупый. И почему вообще он родился старшим?

Я даже не сразу различил, как в общую сельскую пастораль вторглись уже совсем другие звуки. Кто-то полз по щебенке и песку, насыпанному возле колодца. Какое-то жуткое обожженное существо со щупальцами вместо пальцев вырисовалось в моем воображении. Нечто такое может выйти лишь из ночных кошмаров. Я устало вздохнул.

- А по запаху ты очень красив.

От этих слов на меня будто дохнуло гарью. Я не успел ничего сообразить прежде, чем те самые щупальца, которые мне привиделись, сомкнулись на моем горле. Я широко распахнул глаза. Оно было передо мной. То самое существо, которое я себе представил. И оно действительно не могло подняться. Оно ползало по земле, лишенное каких-либо конечностей, на которые можно твердо опереться и встать. Целиком обожженное, даже без кожи, а с какой-то паленой кашицей вместо нее, от которой исходил мерзкий запах паленого. Оно будто сгорело заживо и теперь выбралось прямо из пекла. За продолговатой спиной подрагивало что-то похожее на опаленные крылья. Или это был всего лишь уродливый тонкий нарост. Но он шевелился сам по себе.

Я оцепенел.

- Падший ангел, - хотелось шепнуть мне, - обожженный и уродливый, - мозг сам подсказал этот ответ, но я молчал.

Паленые щупальца погладили мою щеку.

- Почти мое лицо, каким оно было у меня когда-то. Если б только ты мог увидеть.

Оно смотрело на меня, пустые белки глаз подрагивали под горелыми веками. Оно принюхивалось ко мне, как к чему-то лакомому. Оно было слепым. Я понял это почти сразу, как взглянул на него. А потом его привлек запах трупа девушки. Я почувствовал, как хватка ослабела.

Если б только оно отпустило меня, но оно не спешило.

- Я все скоро умру, - прошептал я, едва слышно, но оно расслышало и рассмеялось глухим утробным смехом больше похожим на эхо. Эхо запредельных миров. Мне в голову ударили картины блеска, яркости, золота и небес в лазури, райских голосов, больше похожих на музыку, красивых лиц. Божественно красивых. Неужели это существо пришло из того мира. Я не мог в это поверить, но я знал, что ему предложить. Оно ведь было слепо, а у меня в кармане осталась заветная склянка. Вот чем откупиться от дьявола. Если оно и есть та смерть, которая должна прийти за мной, то я рискну предложить выкуп.

- Я знаю, что вам нужно. Не я. Вас привлекло это, - я достал склянку, но существо не проявило особого энтузиазма. Хотя, кажется, оно и в самом деле стало принюхиваться к моим ресницам. Оно было ниже меня ростом и чтобы приподняться опиралось щупальцами о мои плечи. А уродливые вялые конечности волочились по земле.

- Это не мое лицо, а зелье. Оно помогает прозреть. Возьмите, я дарю вам, - я посмотрел на его пустые глаза и сделал свой жест абсолютно бескорыстно. Всего лишь потому, что мне показалось - когда-то эти глаза были невероятно красивы. Когда-то... До того, как родился я. До того, как родилась сама земля. Возможно...

Секунду оно размышляло. Принюхивалось ко мне так, будто надеялось учуять подвох, а потом жидкие щупальца сомкнулись на склянке, и я ощутил желанное освобождение.

Существо, как будто сказало мне:

- Иди.

Хотя не было произнесено ни слова, но я побежал. Сначала осторожно, с оглядкой, потом быстро. Оно уже отползло прочь от того места, где мы стояли, когда я обернулся в последний раз.

Мой конь послушно топтался на одном месте, хотя кто-то уже отпутал его поводья от коновязи. Удивительно, как существо, ползающее в округе и набрасывающееся на людей, не тронуло коня. Пока забирался в седло, я вспоминал щупальца, тянущиеся к моему лицу. Похоже, кто бы оно не было, его интересовали только красивые лица.

Я не жалел, что отдал склянку ему. Смазанный глаз снова начало слегка пощипывать, будто его со всех сторон кололи иголочками. Ощущение было непривычным и неприятным. Я хотел еще раз промыть его водой, но испугался возвращаться к колодцу. Это существо, наверняка, все еще ползает где-то поблизости. А что если оно нападет на Поля? Я чуть было не развернул коня, но передумал. В отличие от меня Поль гулял в шумной компании. К тому же неприятности в последнее время цеплялись ко мне одному. А если честно, я просто струсил. Мне не хотелось еще раз заглянуть в те жуткие слепые глаза. Я бы продал душу лишь бы только этого не делать, не то отдал бы еще одну склянку, имейся она у меня в наличии.

Что за существо!

Я хотел бы его забыть. Но боялся, что оно все еще мне присниться.

ЧЕРТОВЩИНА В ПОМЕСТЬЕ

На подушке осталась вмятина, кто-то спал на моей кровати, пока меня не было, чьи-то когти порвали полог и оцарапали витые столбики балдахина.

Я легко не обратил бы на это внимания, если бы не заметил еще и накрытый, как для пиршества стол. Учитывая то, что я запретил слугам входить в мои покои, никто не мог его сюда принести. Дубовый стол был довольно тяжелым и длинным. Он едва разместился, поставленный поперек комнаты. Мои собственные комоды и тумбы оказались сломанными под его тяжестью. Вокруг разместились стулья. Ровно тринадцать. Можно было не пересчитывать. На белой камчатой скатерти остались отпечатки чьих-то продолговатых ступней с когтями. А вина пролилось столько, что я до сих пор ощущал его запах. Пустые бутылки громоздились рядом, явно позаимствованные из отцовских погребов. Да, мне за это будет нагоняй. Зато нечисть вдоволь повеселилась. Видно, отцовских полей им уже не хватало. Я пришел к ним всего раз, и они уже добрались до поместья. Вернее, до моих личных апартаментов. Они пили вино из кубков, ели мясо с серебряной посуды, танцевали прямо на столе и ломали мои вещи. Мои самые любимые вещи. Они каким-то образом поняли, чему именно я отдаю предпочтение, и раскромсали именно эти предметы. Ну и друзья! Таких бы Полю, а не мне. Жаль, что они не предпочли мне моего брата.

Однако я за ночь так устал, что едва обратил внимание на беспорядок. Вместо того, чтобы ругаться на незримых гостей, тут побывавших, я спокойно сбросил дублет, сел на смятую кровать и принялся снимать сапоги. Кого-то мое поведение явно разочаровало, потому что из пустоты раздались вздохи, стоны и недовольное ворчание. Нужно было лечь спать, не раздеваясь, так бы я, наверное, привлек к себе поменьше внимания. Хотя эти бестии, наверняка, отлично видят в темноте и слышат сквозь стены. Вовсе не надо зажигать свечу или громко шуметь, чтобы они тебя рассмотрели или расслышали.