Мой друг Иисус Христос - Ларс Хусум

– Ты куда-то собралась?

– Домой.

– В Тарм? Почему?

– Потому что я тут никому не нужна.

Велик фыркнул:

– Черт возьми, Анита, ты не можешь отправиться домой только потому, что Николай не хочет тебя трахнуть.

Свищ решительно встал, выхватил у Аниты из рук сумку, открыл ее и раскрутил в воздухе, так кто вся одежда разлетелась по кухне. Пара ее трусиков оказалась в завтраке у Йеппе. Анита попыталась остановить Свища, но тот оттолкнул ее и продолжил крутить сумку, пока она не опустела.

– Зачем ты это сделал? – Анита заплакала.

– Мы все вместе приехали сюда и тут все вместе останемся.

Анита молча отвернулась и в ярости ушла в свою комнату, хлопнув дверью. Обстановка в квартире накалялась. Через две секунды дверь открылась, она высунула голову, крикнула: «Гребаные уроды!» – и хлопнула дверью еще сильнее. Марианна вышла из ванной обмотанная полотенцем:

– Что тут происходит?

– Анита расстроена тем, что Николай не хочет вставить ей, – отозвался Велик.

– А почему, в самом деле, ты не хочешь? – удивленно поинтересовался Свищ.

– Почему он должен хотеть? Вы тоже можете с таким же успехом.

– Но она-то хочет Николая.

– Ага, но у нее с ним ничего не выйдет.

– Это ты определяешь? Уже зарезервировала его себе? – дразнился Велик.

Марианна покраснела:

– Да нет.

Марианна постучалась в комнату – ей нужно было одеться. Но дверь оказалась заперта на замок. Нам сообщили, что мы все тупые уроды. И Марианна тоже тупица.

– Я была в душе. Почему же я тупая?

– Просто так, – кричала из-за двери Анита.

– Открой, я хочу одеться.

Марианна начинала потихоньку раздражаться, ведь это была и ее комната, а она вынуждена сидеть в штанах и рубахе, позаимствованных у меня. Надо сказать, моя одежда на ней смотрелась намного лучше, чем на мне.

Утро оказалось скомканным, к тому же мы осознали, что у нас нет плана действий. Мы ехали в Копенгаген, надеясь на какое-то озарение. Теперь мы не могли сделать ставку на эффект неожиданности, ведь Бриан уже знал моих друзей в лицо, и в следующий раз он их не пощадит. Мы пододвинули стол к двери комнаты, где заперлась Анита, чтобы она осознала важность своего вклада в обсуждение, сидели и безучастно смотрели друг на друга. Из-за двери не было слышно даже никакого покашливания, и с нашей стороны воцарилось полное молчание.

– У кого-нибудь есть предложение, что нам делать дальше?

Все молчали.

– Тогда мы могли спокойно остаться в Тарме.

– Мы можем сначала разобраться с Силье, – высказался Велик.

Я покачал головой:

– Нет, начать нужно с Бриана.

– Почему?

– Так надо.

– Я с ним не встречалась, – раздался радостный голос Аниты.

Значит, она все-таки слушала. Дверь потихоньку отворилась, и на пороге появилась Анита. Выйти из комнаты она не могла, так как дверь подпирал стол.

– Меня он не знает в лицо…

Мы с интересом смотрели на нее, и она гордо продолжила:

– Я могу завоевать его доверие и заставить встретиться с тобой.

– Каким образом?

– Понятия не имею. Но он же не знает меня.

– Означает ли это, что ты остаешься?

– Ну да.

Ее голос дрогнул. Свищ поспешил отодвинуть стол, и все, что на нем стояло, полетело на пол. Мы окружили Аниту. Она хорошая девушка, но не для меня.

Детский садик

Велик, я и Свищ стояли за прямой путь. Суть его заключалась в том, что Анита должна была просто снять штаны и убедиться, что Бриан это заметил. В трудных ситуациях нужно использовать свои сильные стороны. Девушки наотрез отвергли эту идею, и мы принялись их уговаривать. Анита начала поддаваться, с каждой секундой становясь сговорчивее.

– Заткнитесь! – закричала Марианна.

Мы тут же примолкли – крик Марианны был слишком громким и пронзительным.

– Что вы о себе возомнили? Вы думаете, вы кто такие?

– Мы просто обсуждаем, – осторожно сказал я.

– Я сказала, заткнитесь.

Она запустила в меня вилку, которая просвистела рядом с моим ухом.

– У нас, кажется, был договор.

Она в ярости смотрела на меня. Я не посмел перечить и молча кивнул. Остальные недоуменно смотрели на нас.

– Я обещал Марианне, что у нее будет право вето.

– Так не честно, – расстроился Велик.

– Возможно, но так должно быть.

Анита восхищенно посмотрела на Марианну.

Прошло несколько часов нашего военного совета, хотя это, наверное, сильно сказано. То и дело всплывала прежняя идея, но Марианна тут же пресекала все попытки ее развить. Мы уже начали унывать, но нас спасла Анита. Ее опыт подсказал ей, что путь к сердцу отца-одиночки лежит через его ребенка, так что Аните необходимо было устроиться на работу в «Божью коровку».

К нам на помощь в Копенгаген приехала Карен. И мы вместе с ней и Анитой отыскали Гитте и Ханну. Мы сидели в полупустом кафе «Бопа» в Эстербро. Ханна никак не могла понять:

– Объясните, пожалуйста, еще раз.

– Мы хотим помочь Бриану. Я его шурин, а Анита – моя подруга. Бриан в ужасном состоянии.

Ханна и Гитте кивали.

– Я хочу помочь ему, но он отвергает всякую помощь и ведет себя крайне агрессивно. Анита расслабит его, а потом уже за дело примусь я. Понимаете?

Они одновременно закачали головами.

– Мы не желаем ему зла. – И я показал им содержимое своей сумки, в которой лежало триста тысяч крон. Выглядело это впечатляюще, и Гитте с Ханной побледнели.

Карен вступила:

– Гитте, ведь ты в ужасном стрессе.

– Простите?

– Если ты возьмешь больничный, сославшись на стресс, Анита может подменить тебя. Мы говорим о сроке в три месяца, за который ты получишь двести тысяч.

Гитте вновь заглянула в мою сумку.

– А ты, Ханна, получишь сто тысяч за гарантию того, что Анита устроится на это место.

Они стыдливо взяли деньги, и Анита через неделю приступила к работе воспитательницы в детском саду.

В первый же день мы с нетерпением ожидали Аниту. Было уже около шести вечера. Она должна была прийти еще час назад, но мы решили подождать еще минут пятнадцать. Когда она наконец пришла, мы не дали ей войти в квартиру, тут же засыпав вопросами. А она только улыбнулась, сняла куртку и бросилась на диван. Она выглядела уставшей. А мы весь день смотрели кино, поэтому были полны нерастраченной энергии. Она выдохнула:

– Хотите услышать, как все прошло?

– Да, черт возьми!

– О, это был самый замечательный день. Я причесала одну девочку, и после этого все захотели, чтобы я и их причесала, в том числе воспитатели. – Она вся сияла от радости.

– Ну а с Брианом тебе удалось поговорить?

– Нет.

– А что тогда ты подразумеваешь под «самым замечательным днем», если ты с ним даже не разговаривала?

– Мне понравилось работать в детском саду.

Это нас удивило. Ей было ужасно некомфортно, когда она уходила утром из дома, а теперь она излучала спокойствие.

– Но с Брианом ты не общалась?

– Нет, он оказался таким замкнутым. Но я обязательно это сделаю. Просто потребуется какое-то время. Я разговаривала с Аланом. Он такой милый. – И она умиротворенно улыбнулась.

Карен борется со сплетнями

Как только я без предупреждения покинул Тарм, там пошла целая лавина слухов. Карен решила пресечь их все разом и пригласила на беседу Надю Йессен из «Скьерн-Тарм дагбладет».

Даже самые неудачные дни, проведенные в Тарме, оказались лучше самых прекрасных дней в Копенгагене, говорит подруга Николая Окхольма, Карен Йуль.

Автор текста: Надя Йессен

Когда Николай приехал в Тарм, я взяла у него весьма откровенное интервью. Он не скрывал, что совершил в жизни много вещей, которыми не пристало гордиться: глупые решения, агрессивные действия, бездумные поступки. Он надеялся, что переезд в Тарм станет для него поворотным пунктом, но он думающий человек и не может не оглядываться назад, на шероховатости и неровности, некогда сопровождавшие его по жизни. Он не изжил воспоминания о них, и потому мы все очарованы Николаем. Он хороший парень, которому не по себе от того, что он когда-то натворил.

Он решил на какое-то время съездить в Копенгаген и взял с собой несколько своих новых друзей из нашего города. Уверена, что не я одна чувствую странную пустоту от того, что Николай, совсем недавно переселившись в Тарм, вновь покинул наш город. Сплетни очень быстро распространяются в Тарме и окрестностях. Сплетни о том, что он возглавляет какую-то религиозную секту. О том, что он основал рок-группу, отправившуюся на гастроли в Германию. Бежал от полиции. Каждый старался перещеголять другого в глупости распространенной им сплетни, пока Карен Йуль, соседка и друг Николая, не позвонила мне и не предложила рассказать историю, которая сделает Николая еще большим любимцем жителей Тарма.