Нежность ночи - Ярослава Лазарева

 Я, не дослушав, вошла в салон. Я заметила, что мамино лицо выглядит очень довольным, оно просто светилось счастьем. А когда Лиза закончила работу помимо стрижки и укладки она нанесла и легкий макияж,— мама настолько преобразилась, что даже я с трудом ее узнала. Довольно короткая стрижка хорошей формы, золотисто-каштановый цвет волос, светлый тональный крем, легкие румяна, помада естественного цвета, умело подкрашенные глаза в сочетании с новой модной одеждой превратили ее в другого человека. Мама, пристально глядящая в зеркало, сияла. Правда, когда она только увидела свое отражение, ее глаза повлажнели. Мне даже показалось, что она сейчас расплачется от неожиданности. Но к любым улучшениям привыкаешь мгновенно, и вот уже мама смотрит на себя с явным восторгом. Налюбовавшись, она повернулась к нам.

— Лизочка, у тебя золотые руки!— взволнованно сказала она.

— Да ладно,— смутилась Лиза.— Вам очень идёт! Видите, даже укладывать особо не нужно.

 И она вдруг взлохматила ее волосы. Мама испуганно отпрянула и глянула в зеркало. Быстро поправила пряди, и они послушно легли. Прическа снова была в порядке.

— Надо же!— удивилась мама.— И правда, все снова красиво!

 - Это стрижка такая,— улыбнулась Лиза.— Можете после мытья вообще руками укладывать, волосы сами примут нужную форму.

 Когда мы попрощались с Лизой и вышли на улицу, мама посмотрела на меня растерянно: она не знала, что дальше. Я раздумывала. По правде говоря, мне очень не хотелось возвращаться в пустую квартиру и снова погружаться в мрачные размышления. Но и в компании мамы я начала чувствовать какое-то странное неудобство. По всей видимости, я отвыкла от такого долгого общения с ней и уже не знала, о чем говорить. И в то же время, простив ее от всей души, я чувствовала, как любовь заполнила меня. И это было приятно, будто я после долгого отсутствия возвратилась в родной дом, где меня ждут и любят.

— Ладушка, а может, к нам поедем?— тихо предложила мама.— Ты так давно не была... дома!

 В первый миг я растерялась, так как все еще не представляла, как встречусь с отцом, хотя он мог и не быть дома. К тому же я помнила, что мою комнату после моего ухода из дома родители быстро превратили в свою спальню и убрали все мои вещи. Для меня это оказалось настолько болезненным, что я даже какое-то время не разговаривала с мамой и в душе считала ее предательницей. Получалось, что мне не было пути назад.

— А где сейчас отец? - поинтересовалась я.

—  У него какая-то важная встреча по работе,— с готовностью сообщила мама.— В ресторане,— зачем-то добавила она.

Я улыбнулась, тряхнула волосами, подхватила ее под руку и быстро пошла в сторону Павелецкой. Оттуда на трамвае до нашего дома было всего несколько остановок. Мама обрадовалась и приноровилась к моему шагу. Всю дорогу она рассказывала мне о том, что происходило с ней в последнее время. Возбуждение, волнение, приподнятое радостное настроение словно открыли клапан, так долго сдерживающий ее эмоции. И вот они хлынули мощным потоком. Впервые мама полностью раскрылась. И я, слушая ее, все больше убеждалась, какую же сильную боль причинила ей и своим уходом, и дальнейшим нежеланием общаться. Конечно, прямо она об этом не говорила, но эхо ее боли рефреном звучало в беседе, и я его четко улавливала.          

 Когда мы вошли во двор, я замедлила шаг: увидела паркующийся джип отца. Мама явно растерялась и посмотрела на меня с испугом. Но я сжала ее локоть и направилась к джипу. Раз уж решила наладить отношения, то отступать не стоило. Отец выбрался из машины, закрыл дверцу, включил сигнализацию, повернулся и только тут заметил нас. Маму в первый миг он не узнал, и мне доставило удовольствие наблюдать за сменой выражений его лица. Он словно не верил тому, что видел. Его приоткрытый рот и округлившиеся глаза выглядели глуповато, и я начала улыбаться, тут же ощутив, как спадает напряжение.

— Кто это?!— всплеснул отец руками, когда мы приблизились. - Что это? - уже тише спросил он.

— Это мы,— дрожащим голосом ответила мама.

 Я посмотрела на ее раскрасневшееся похорошевшее лицо. Золотисто-каштановый цвет волос делал кожу свежее, а удачная стрижка подчеркивала миловидные приятные черты. И я понимала, отчего отец оторопел. Никогда мама не выглядела так стильно.

— Что с тобой произошло, дорогая женушка?— тихо поинтересовался он, приходя в себя.— Ты словно превратилась в Василису Прекрасную! Лада, твоя работа?

— Скорее Лизы,— улыбнулась я.— Так и будем здесь стоять?

 Отец посмотрел на меня с затаенным любопытством, взял маму под руку, и мы направились к подъезду. Я порадовалась его выдержке, приобретенной за многолетнюю работу в рекламном бизнесе, потому что мама сильно разнервничалась и была на грани обморока. Она привалилась к плечу отца, шла с трудом, возможно, из-за высоких каблуков, хотя у меня создалось впечатление, что у нее от волнения подгибались колени.

 У подъезда отец остановился.

— Одну секунду! - сказал он и быстро отошел от нас.

— Ты куда, Гриша? - растерянно крикнула ему вслед мама.

 Но он даже не оглянулся.

—  Чего это с ним? - спросила она, поворачиваясь ко мне.

—  Не выдержал радости встречи и сбежал,— пошутила я.

 Но мама шутки не восприняла и смотрела на меня немного испуганно.

— Он же сказал «секунду»,— напомнила я,— так что не волнуйся! Сейчас появится!

— Ладушка, ты того...— робко начала мама,— ты уж... Ты так изменилась! Я тебя не узнаю. Такая стала... решительная, настойчивая, упрямая. Ты уж полегче с отцом-то. Он ведь не на шутку переживает вашу размолвку. Ты не думай! Это вид у него такой невозмутимый. Но в душе-то! Плохо ему!

— Хорошо, мамочка! Я все поняла. Только не волнуйся! Ты же видишь, я пришла к вам... домой.

— Ты нас простила?— еле слышно спросила она.

—  Конечно!— улыбнулась я и поцеловала ее в щеку.

 Она сжала мою руку и расцвела счастливой улыбкой.

— Чего мы тут застряли?— продолжила я.— Может, домой пойдем? А отец, думаю, скоро появится.

— Не знаю,— неуверенно ответила она и вытянула шею, видимо высматривая его.

 Я тоже глянула за угол и так сильно вздрогнула, что выронила сумочку. К нам быстро шла... Лера. Ошибиться я не могла. Несмотря на то что двор у нас довольно темный, к тому же пошел снег, я ее мгновенно узнала. Она по-прежнему была в имидже актрисы немого кино. Я нагнулась за сумочкой и начала отряхивать ее от снега, делая вид, что не вижу ее. Лера поравнялась с нами и расплылась в любезной улыбке.

—  Привет, Лада!— сказала она ласковым голоском.

 Мама с изумлением на нее посмотрела.