Черный список - Александра Маринина

Делая вид, что мы бесцельно слоняемся в ожидании события, я потащил нашу развеселую компанию вокруг гостиницы, чтобы еще раз осмотреть все подходы и возможные пути бегства. Подходов оказалось много, путей отхода – еще больше. И ребята из службы безопасности доверия у меня не вызывали. Я знал, что Борис Рудин всегда выбирал приближенных по принципу личной преданности, а не по профессиональным качествам, и подозревал, что службу безопасности он скомплектовал из людей, безусловно преданных ему лично, но не особо грамотных в вопросах охраны.

Оглядывая тропический сад, густо заросший какими-то диковинными кустами, я невольно перехватил взгляд Юрия Сергеевича, который смотрел на буйную экзотическую растительность с видом отнюдь не любителя природы. На лице его застыла усмешка, в которой ясно читались те же мысли, что бродили сейчас у меня в голове. Интересно, этот социолог в охране что-то смыслит или просто так ухмыляется?

– Как вам нравится этот сад? – спросил я как можно безразличнее.

– Совсем не нравится, Слава, совсем не нравится, – ответил он, не задумываясь ни секунды, словно прекрасно понимал, что я спрашиваю его не о красотах, а о таящейся в саду опасности. – Насколько я понял, вы чего-то опасаетесь?

– Ну, вы же телевизор смотрите, газеты читаете, да и Ирочка вам наверняка рассказала о том, что здесь произошло. Убиты две кинозвезды, и у меня есть все основания полагать, что вот-вот погибнет третья, Сауле Ибрайбекова.

– Да что вы? Сама Ибрайбекова? Ей грозит опасность?

– Полагаю, да. Вот я и пытаюсь понять, с какой стороны может исходить угроза, чтобы по возможности ее предотвратить.

На несколько минут мы остались с ним вдвоем, Таня и Ирочка потащили Лилю в глубь сада смотреть какую-то экзотическую флору. За эти несколько минут я здорово переменил свое мнение о бородатом социологе Юре Мазаеве. Глаз у него оказался острым и наметанным, и мою проблему он просек с первого, как говорится, предъявления.

– Знаете, Слава, мне кажется, мы с вами сами должны контролировать выходы, на этих наемников надежда слабая. Давайте я с Ирочкой останусь здесь, а вы с Таней идите к центральному входу. Помните, что самый сложный момент – появление Юшкевича. Все внимание переключится на него, вольно или невольно, и охрана будет на него таращиться. А мы с вами должны будем смотреть только на двери. И еще одно, Слава. Все время помните, что толпа обладает мощной способностью к психическому заражению. Всеобщий восторг, коллективный гнев, паника, агрессия. И даже непременное желание протиснуться поближе и увидеть своего кумира, дотронуться до него. Все это заразно, как вирусная инфекция. Старайтесь держать себя в руках.

– Вы в курсе социальной психологии изучали психологию толпы? – спросил я.

Он как-то странно посмотрел на меня.

– И это тоже.

Из глубины сада выплыли наши нимфы числом до трех штук, держа в руках сорванные (разумеется, в нарушение всех правил), одуряюще пахнувшие цветы. И в этот момент к нам буквально подлетела симпатичная девица хипповатого вида с блокнотом в руке.

– Прошу прощения, вы не могли бы уделить мне пять минут? Я провожу социологический опрос по заказу одной фирмы, всего несколько вопросов.

– Валяйте, – вяло разрешил я. – Кто должен отвечать?

– Все по очереди. Итак, первый вопрос: вы проводите свой отпуск за рубежом или только в России?

– В России, – ответил я.

– Тоже, – откликнулась Таня.

– И я, – отозвалась Ира.

– Когда как, – произнес Юрий.

– Второй вопрос: если вы проводили отпуск за рубежом, то в какой стране вам больше понравились климат, кухня, жилищные условия, цены.

Теперь девушка смотрела только на Мазаева, поняв, что с нами каши не сваришь.

– По ценам, конечно, Кипр, – ответил он. – По климату – Кемер, Турция, по жилью – Испания. А кухня мне нигде не нравится, только в России.

– Отлично, – улыбнулась девушка. – Еще вопрос: если бы вам предстояло в этом году провести отпуск за рубежом, какую сумму вы готовы были бы потратить на это?

– Не более двух тысяч долларов.

– Спасибо, теперь вопросы к вам. – Она подарила нам ослепительную улыбку, а я удивился, что мы все еще были ей интересны.

– Вы не ездите за рубеж из-за материальных трудностей или по другим соображениям?

– По другим, – в один голос ответили мы. Не хватало еще признаваться этой свистушке в своей нищете.

– Какое место в России нравится вам больше всего по ценам, климату, жилью, кухне?

Мы по очереди добросовестно перечислили названия мест, где нам доводилось отдыхать. В части климата все трое сошлись на полуострове Крым.

– Я же питерская, – пояснила мне Татьяна, когда девушка-интервьюер поблагодарила нас и убежала дальше. – У нас очень влажный воздух, сыро, ветрено, и практически у всех хроническая пневмония или хронический бронхит. А после Крыма я по крайней мере полгода не кашляла. Жалко, что теперь эту лавочку прикрыли.

По изменившемуся гулу толпы я понял, что машина с Юшкевичем вот-вот появится. Юрий и Ирочка остались в саду, а я, схватив одной рукой Лилю, другой – Татьяну, стал пробираться к центральному входу. Возле крыльца стояли два парня из службы безопасности и девушка из оргкомитета, та самая, которая помогала нам с Сергеем искать фиолетовую сумку с желтыми ручками. Чуть дальше, метрах в трех от входа, стояли милиционеры, которые должны были обеспечить проход Юшкевича в гостиницу. А дальше начиналось сплошное людское море.

Я поднял глаза и посмотрел на балкон на седьмом этаже. Слава богу, Сауле видно не было. Из-за поворота показалась длинная блестящая машина, и меня буквально окатила волна радостного напряженного ожидания, исходившая от толпы. Прав был наш бородатый социолог, нужно держать себя в руках и не увлекаться.

Машина плавно остановилась, и глазам присутствующих предстал Олег Юшкевич. Я и не представлял, насколько он хорош на самом деле, а то, что видел на экране, по привычке делил на тридцать восемь, принимая во внимание грим, освещение, мастерство оператора и костюмера. Я вообще-то не ценитель мужской красоты, но Юшкевич был парнем супер-экстра-класса. Не зря девки по нему с ума сходят.

Он изобразил дежурную улыбку и сразу же стал искать глазами вход. Девушка на крыльце помахала ему рукой, дескать, я здесь, господин Юшкевич. Он увидел и помахал ей в ответ, мол, вас вижу, сейчас буду к вам пробираться. И в следующую секунду я потерял его из виду. Вот только что он был здесь, перед моими глазами, – и его нет. Толпа с ревом набросилась на своего кумира, мелькали головы, руки с зажатыми в них фотографиями, приготовленными для получения автографа…

Я с трудом оторвал взгляд от того места, где только что видел Олега Юшкевича, и уставился на входную дверь. Нет, никто не пытался прошмыгнуть мимо охраны ни с улицы, ни на улицу, хотя охрана как будто ослепла и не видела ничего, прилипнув взглядами к водовороту, образовавшемуся в месте нахождения Олега. Взгляд наверх – балкон пуст. Молодец, Сауле, выдержала.

Внезапно над толпой пролетел и растаял в вечернем небе пронзительный вопль. И следом за ним повисла тишина. Сказать, что у меня появилось недоброе предчувствие, – это ничего не сказать. В этот момент я уже знал точно, что произошло несчастье.

Я сжал руку Татьяны и шепнул ей:

– Уводи Лилю. Идите в сад, к Ирочке и Мазаеву.

Таня, не задавая вопросов, кивнула, взяла мою дочь за руку и повела прочь от центрального входа.

Толпа расступилась, пропуская милиционеров, и я увидел Олега Юшкевича. Суперзвезда и секс-символ лежал на земле лицом вверх, устремив свои знаменитые голубые глаза в темное бархатное южное небо. Беда пришла совсем не с той стороны, откуда ее ждали.

От гостиницы мы уходили в хорошем темпе. Я боялся, что понаедет милицейское начальство, и совсем не хотел встречаться с тем полковником, который велел хорошему мальчику Сереже Лисицыну не водиться с плохим дядькой Владиславом Стасовым. Мне-то по большому счету на этого полковника наплевать, он не может запретить мне находиться там, где я хочу, но мне не хотелось навлекать на Сергея дополнительные неприятности. Кроме того, я не пылал желанием встречаться ни с Ритой, ни с ее любовником Борисом Рудиным. Рудин, конечно же, вцепился бы в меня мертвой хваткой насчет пойти к нему работать, ну а про Ритку и говорить нечего, учитывая, что рядом со мной находится Татьяна. Мадам Мезенцева начнет есть ее глазами и говорить неприкрытые гадости.

Миновав шумный многолюдный центр города, мы сбавили шаг и пошли медленнее. Три нимфы, две большие и одна маленькая, шли впереди, а мы с Мазаевым отстали, вполголоса обсуждая только что происшедшую у нас на глазах трагедию. Олег Юшкевич был заколот шилом в спину. Острая сталь, судя по мгновенной смерти, попала прямо в сердце. Удар был нанесен мастерски, точно и незаметно. Я по опыту знал, что убийства, совершенные в толпе, раскрыть невозможно. Помочь здесь может только чудо в виде добровольного признания виновного, но такие чудеса, как показывает практика, случаются так же часто, как рождение щенков у кошки. Ну, может, чуть чаще.