Курс чудес - Кеннет Уопник

II. Профессия или психотерапия?

1. Строго говоря, ответом будет «нет». Разве возможно считать узкой профессией такую, в которую вовлечены все? И разве можно положить пределы взаимодействию, в котором каждый — и психотерапевт, и пациент, в любых взаимоотношениях? Практически, однако, можно сказать, что некоторые посвятили себя тому или иному роду исцеления, избрав его своей главной функцией. Именно к ним и обращается за помощью значительная часть остальных. Такова по сути своей практика психотерапии. Поэтому–то психотерапевты — «официальные» помощники. Свою профессиональную деятельность они посвящают определенного рода потребностям, хотя вне этого они могли бы стать гораздо лучшими учителями. Конечно, эти люди не нуждаются в особых правилах, но могут быть позваны для специфического приложения общих принципов исцеления.

2. Прежде всего, профессиональный психотерапевт находится в прекрасном положении, чтобы продемонстрировать отсутствие степеней трудности в исцелении. Для этого, однако, ему необходима специальная подготовка, поскольку тот учебный план, в соответствии с которым он стал психотерапевтом, учил его не очень многому, или же не учил совсем реальным принципам исцеления. По сути, данный план скорей всего учил его, как сделать исцеление невозможным, большинство учений мира следуют плану суждения, цель которого — обратить психотерапевта в судию.

3. Но даже этим может воспользоваться и обязательно воспользуется Святой Дух, если Ему послано пусть слабое, но всё же приглашение. Неисцеленный целитель может быть самонадеян, эгоистичен и безразличен, а то и попросту бесчестен. А исцеление может не быть его первейшей целью. Но что–то с ним произошло, каким бы незначительным оно ни оказалось, когда он выбрал стать целителем, каким бы ложным ни было им выбранное направление. Этого «чего–то» достаточно. Рано или поздно оно поднимется и разрастется: пациент тронет его сердце, и психотерапевт молча попросит его о помощи. Он нашел своего психотерапевта. Он попросил Святого Духа прийти во взаимоотношения и исцелить их. Он принял Искупление для себя.

4. Нам было сказано, что посмотрел Господь на всё Им сотворенное и объявил, что это хорошо. Нет, он объявил, что оно совершенно, поскольку таково оно и было. А в силу того, что Его творения и вечны, и неизменны, то сотворенное Предвечным совершенно и сейчас. Однако невозможен ни совершенный психотерапевт, ни совершенный пациент. Тот и другой, должно быть, отрицали собственное совершенство, поскольку их нужда друг в друге предполагает ощущение недостатка. Отношения один на один не есть Единые отношения. Но они — средство возвращения; тот путь, который Бог избрал для возвращения Его Сына. В сей странный сон должна войти и странная коррекция, поскольку лишь она — призыв проснуться. А чем еще должна стать терапия? Проснись же и возрадуйся, ибо тебе простились твои грехи. Эту единственную весть любые двое должны нести друг другу.

5. Нечто благое должно явиться результатом каждой встречи пациента с психотерапевтом. И это благо сохраняется для них до того дня, когда они способны осознать, что лишь оно и было настоящим в их отношениях. В этот момент благое к ним вернется, благословленное Святым Духом как дар Творца и как знамение Его Любви. Ибо целительные отношения должны уподобиться взаимоотношениям Отца и Сына. Нет никаких иных, поскольку нет ничего иного. Психотерапевты этого мира не ждут подобного исхода и многие пациенты не приняли бы помощи от них в противном случае. Но ни один из психотерапевтов в действительности не устанавливает цели отношений, в которые он вовлечен. Его понимание начнется с признания этого и отсюда продолжится дальше.

6. В тот момент, когда психотерапевт забывает судить своего пациента, и происходит исцеление. Некоторые отношения не достигают подобной вехи, хотя и пациент, и психотерапевт способны изменить свои сны в процессе общения. Но это не один и тот же сон для них обоих и, следовательно, он не станет сном прощения, в котором оба пробудятся в один прекрасный день. Добро сохранено, действительно взлелеяно. Но сэкономлено немного времени. Новые сны утратят свою временную привлекательность и обратятся в сны, пронизанные страхом, который и есть содержание всех снов. Ведь ни один пациент не может принять больше, чем он способен получить, и ни один психиатр не в состоянии предложить более того, что он, по его мнению, имеет. Поэтому–то в нашем мире есть место всяким отношениям, и они принесут столько блага, сколько каждая сторона сможет принять и использовать.

7. Только с полным отказом от суждения приходит исцеление, ведь лишь тогда возможно понять, что в исцелении нет степеней трудности. Такое понимание необходимо исцеленному целителю. Он постигает, что пробудить его брата от одного сна не труднее, чем от другого. Ни один профессиональный психотерапевт не в состоянии постоянно удерживать в своем сознании такое понимание, предлагая его всем, кто к нему пришел. Некоторые в нашем мире подошли к этому довольно близко, но не приняли дар полностью для того, чтобы оставаться, позволяя их пониманию оставаться на земле, покуда не придет их время. Их вряд ли можно назвать профессиональными психотерапевтами. Они — Святые Божьи. Они — Спасители мирские. Их образ остается, поскольку таков их выбор. Они занимают место других образов и помогают видеть благие сны.

8. Как только профессиональный психотерапевт осознает, что разумы едины, ему под силу осознать и бессмысленность степеней трудности в исцелении. Но задолго до того, как он постигнет это во времени, он может приближаться к этому. Много святых мгновений способен он пережить на своем пути. Цель знаменует конец пути, а не его начало, и только достигается одна, как тут же тускло замаячила другая. Большинство профессиональных психотерапевтов всё еще находятся в самом начале самой начальной стадии их самого первого пути. И даже те, кто уже начал понимать, что нужно делать, всё еще противятся началу странствия. Но все законы исцеления могут стать их в одно мгновение. Странствие продолжительно лишь во сне.

9. У профессионального психотерапевта есть одно преимущество, которое при правильном использовании способно сэкономить много времени. Он выбрал путь, отмеченный великим соблазном неверно воспользоваться своей ролью. Если он избежит искушения принять на себя функцию, не данную ему, то он минует множество препятствий к покою довольно быстро. Чтобы понять отсутствие степеней трудности в исцелении, он должен также осознать свое равенство с пациентом. И здесь нет полумер. Либо они равны, либо нет. Попытка психотерапевта пойти на компромисс в этом аспекте по меньшей мере странна. Некоторые целители приравнивают отношения к собиранию тел, чтобы служить в их храме, и принимают это за исцеление. Многие пациенты также принимают подобную нелепую процедуру за спасение. Но в каждой встрече присутствует Тот, кто говорит: «Мой брат, сделай новый выбор».

10. Не забывай, что любая форма особости должна и будет защищаться. Не–защищающийся психотерапевт несет в себе силу Бога, а защищающийся потерял из поля зрения Источник своего спасения. Не видит он и не слышит. Как же тогда способен он учить? Он учит, потому что есть Господня Воля на то, чтобы он занял свое место в плане спасения. И потому что в Божьей Воле — помочь его пациенту соединиться с ним в том плане. И потому что его неспобность видеть и слышать никоим образом не ограничивает Святого Духа. Разве что во времени. Во времени может оказаться значительная задержка между предложением исцеления и его принятием. Это и есть завеса перед лицом Христа. Но это — не что иное, как иллюзия, поскольку времени не существует, а Воля Божья всегда была такою, как сейчас.

III. Вопрос оплаты

1. За терапию никто платить не может, поскольку исцеление — от Бога, а Бог ничего не требует. Однако часть Его плана состоит в том, чтобы Святой Дух мог использовать всё в этом мире как помощь в исполнении плана. Даже самый продвинутый психотерапевт имеет земные нужды, покуда он здесь. Если он нуждается в деньгах, деньги будут ему предоставлены, но не как плата, а как помощь для лучшего исполнения плана. Деньги — не зло. Они — ничто. Но здесь никто не в состоянии прожить без иллюзий, ибо каждый должен еще содействовать тому, чтобы последняя иллюзия была принята всеми и везде. Ему принадлежит огромная роль в осуществлении этой единственной цели, ради которой он сюда пришел. Он остается здесь ради нее. И покуда он остается, всё, что ему необходимо, будет ему дано.

2. Только неисцеленный целитель будет пытаться исцелять за деньги и будет безуспешен в той мере, в какой он ценит их. И собственного исцеления он не найдет в таком процессе. Будут и те, с которых Дух Святой попросит плату ради Его цели. Будут и те, с которых он не спросит ничего. Не психотерапевт принимает подобные решения. Есть разница между ценой и платой. Дать деньги там, где предусмотрено Божьим планом, не стоит ничего. Зато изъятию их из того, чему они принадлежат по праву — неимоверная цена. Психотерапевт, поступающий подобным образом, теряет право называть себя целителем, ибо совсем не понимает исцеления. Он не способен его дать и, следовательно, сам лишен его.