Пылающий горизонт Юго-Восточного фронта - Владимир Карагодин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ростов-на Дону встретил меня ранним утром, сонными носильщиками и хмурыми лицами встречающих, которых заставили в такую рань ждать на вокзале. Зайдя в привокзальное кафе, чтобы перекусить, я обратился к его хозяину словами:
– Что у вас есть свежего?
– У нас висё свежее – очень возмутившись, ответил тот.
Он видно из-за моего сарказма, стал очень плохо понимать по-русски, а говорить ещё хуже.
Рассматривая пюре на наличие в нём несъедобных ингредиентов и перейдя к осмотру котлеты, я очень сильно пожалел о своём поспешном решении, позавтракать в привокзальном кафе. «Вот поедешь ты в больницу с кишечной палочкой, а не в Новороссию, – вертелось у меня в голове, – вот смеху-то будет».
Узнав у дворника, как пройти к ближайшему парку, так как встречаться с вокзальной полицией мне не хотелось, я отправился в путь. По дороге я позвонил на номер, который был прислан на мой телефон связным. После продолжительных гудков мне ответил мужчина, который продиктовал мне адрес кафе, которое мне будет нужно найти, и, не заходя в него, позвонить ему ещё раз, после чего ко мне выйдут. «Почему возле кафе? А, не возле дома, у них, что там штаб в кафе?
Отвезут меня на кирпичный завод, куда-нибудь на Кавказ, и буду я там рабом лет на пять, пока руки не отвалятся. «Какая же всё-таки это авантюра».
На поиск места ушёл битый час. «Они хоть бы стрелочки на дороге нарисовали, – думал я, слоняясь по огромному пустырю. Спустившись к берегу Дона, я посмотрел на огромный мост, возле которого виднелось маленькое строение, а напротив метрах в тридцати находился небольшой дом с железным забором, окружавшим его по периметру. Приблизившись, к строению я прочитал вывеску: Кафе Райский уголок. Ну, они и место выбрали: вокруг пустырь, место глухое, ни остановок ни указателей. Как будто тот, кто строил это заведение, специально выбрал такое место подальше от глаз обыкновенных обывателей. И всё же, Ростов-на Дону – криминальный город.
Подойдя к кафе, я сделал звонок и сказал, что жду возле входа, как и договаривались, а также описал себя. Через минуту калитка у железного забора отварилась, и из неё вышел молодой высокий парень. За ним сразу же закрылась дверь, а он направился ко мне. «Ну, хоть не из кафе вышел»,– отлегло немного у меня на сердце.
– Ты доброволец? – спросил он.
– Да, есть желание помочь.
– Пошли за мной.
Когда мы подошли к забору, он передал по рации, чтобы ему открыли ворота.
Железные двери скрипнули и отворились, в моей голове вертелись мысли: «А вдруг обман, ещё есть шанс уйти…» Оглянувшись назад, я переступил через дверной проём.
Пройдя за ворота, я наткнулся на толпу парней, которые занимали почти всё пространство небольшого дворика, меня постигло ощущение, будто бы я попал в первый класс. Некоторые были с большого похмелья, некоторые шутили и вели себя непринуждённо. Во многих читалось обыкновенное ребячество, с каким мальчишки дёргают девочек за косички в младших классах.
– Постой пока здесь, – сказал мне приведший меня парень и удалился в одноэтажный дом, в котором вероятней всего располагался штаб, потому, как над зданием развивался флаг Донского казачества.
Оставшись у ворот, я почувствовал себя изгоем, почти все из них окинув меня беглым взглядом, вновь возобновили свои дела. Лишь некоторые одиночки, стоявшие в углу, косились на меня, словно следя за каждым моим движением.
Почувствовав своё нелепое положение, я прошёл вглубь толпы. «Ну, хоть бы кто-нибудь подошёл и поинтересовался, из какого я города или спросил закурить!» Но нет, меня продолжали не замечать, как будто бы меня и не было вовсе.
И вот, наконец, ко мне подошёл мужчина в камуфляжной рубашке, пенсионного возраста. В голове промелькнула мысль: «Неужели в России закончились добровольцы, если они стали набирать этот антиквариат».
– Пойдём за мной – буркнул он.
Мы поднялись на крыльцо и зашли в большую комнату, напоминавшую склад. Повсюду валялись полипропиленовые мешки, коробки с консервами, солдатские вещмешки, матрацы и прочие вещи. Недалеко от окна стоял стол, за которым сидел мужчина лет сорок пяти. Под носом, напоминавшим большую картофелину, располагались пышные усы. Одет он был в десантную тельняшку и казачьи шальвары с красными лампасами. «И когда это казаки стали прыгать с парашютом?»
– Проходи, садись, – добродушно сказал он. – Фамилия, имя, отчество.
Я представился.
– Какая гражданская специальность?
– Токарь-расточник 5 разряда.
– О, токаря нам нужны.
– Нет, отец, токарем, я и за забором мог неплохо жить, я приехал помочь в военном деле.
– Ну, ты так не горячись, вот помню в Таджикистане, ребята днём «БТРы» модернизировали, а ночью на них в разведку ходили.
– Нет, больше за станок я не встану…
– Ну, смотри сам, кстати, если есть продукты: колбаса, мясо, яйца, в общем, всё скоропортящееся лучше отнеси на кухню, увидишь на выходе, а консервы можешь положить в ящик возле входа. Вам всё равно сухой паёк выдадут при переходе через границу. А теперь скажи номер телефона, по которому мы сможем сообщить в случае твоей смерти.
И вот тут, я замешкался: «Чей же номер дать? Матери? Нет уж, она-то точно не поймёт, когда ей скажут: «Ваш сын погиб», – с первого раза не запомнит адрес, откуда нужно будет забрать тело, будет перезванивать, и отвлекать людей от важных дел.
Я дал номер лучшего друга, с которым по отъезду так и не смог попрощаться. «Ну, извини, брат, если сделаю тебя вестником скорби».
– А теперь иди и найди командира своего отделения, эту информацию узнаешь у Иваныча, он тебя сюда привёл.
Я положил в ящик у входа несколько банок тушёнки и вышел во двор, после чего направился на кухню. Кухня представляла собой пространство, огороженное четырьмя столбами с натянутой на них сеткой рабицей. Несколько столов выстроенных в два ряда, и аккуратно выложенные на них тарелки напоминали атмосферу свадебного торжества. Вот только девушка, которая сидела за отдельным столом, была похожа больше на вдову, чем на невесту.
– А куда можно положить колбасу? – спросил я у неё.
Не успела она взглянуть на того, кто вырвал её из своих размышлений, как тут же ко мне подошла женщина лет пятидесяти и сказала:
– Давай сюда парень, у нас как раз завтрак, на всех и поделим.
Я отправился искать Иваныча, поиски не заняли много времени, он стоял и отчитывал молодого парня за то, что тот без разрешения ушёл в город.
– Ты понимаешь, что вы здесь нелегально?
– Да, Иваныч, но ты сам пойми, я уже здесь третий день, не могу больше, я, что сюда приехал в зарницу играть?
– Сынок, ты не понимаешь, куда ты едешь, там тебе не школа, там двоек не ставят. Шлёпнут тебя, если будешь таким нетерпеливым, а если будешь приказы нарушать, могут шлёпнуть не только тебя, но и твоих товарищей, понятно?
– Понятно, Иваныч.
– Раз понятно, тогда с тебя после обеда окоп для одного бойца по пояс, всё ясно?
– Ясно.
Где-то, я уже это слышал: в армии или в каком-то фильме. Вот старый пердун, что-то не похож он на кадрового офицера, максимум на прапорщика. И тут женщина, которой я отдал колбасу, закричала как на пожаре: «Завтрак! Ребята на за-аа-автрак!»
Вероятно парни, которые приехали сюда недавно, выстроились в очередь первыми, а те, кто находился в лагере несколько дней, пытаясь всем остальным показать свою исключительность, стояли в стороне и демонстративно закуривали сигареты.
После завтрака, все также культурно помыв за собой посуду, разбрелись по углам. «Нужно же доложить о себе», – подумал я и отправился искать Иваныча.
Иваныч, озадаченный какими-то расчётами, мельком взглянув на меня, сказал, чтобы я сам искал себе команду и командира тоже. Вот это поворот, какая неорганизованность, и где же я буду их искать? Долго искать мне не пришлось, в пяти метрах от столовой стоял паренёк в серых штанах и камуфляжной футболке с тетрадкой в руках, в которую он записывал данные высокого мужика, прибывшего после меня.
Дождавшись, когда он освободится, я, подойдя к нему, чётко изложил свою просьбу: «Мне нужно найти командира и записаться в команду». Посмотрев на меня искоса, и недоверчиво качая головой, он с улыбкой произнёс:
– Есть вакантное место командира отделения, не желаешь ли занять эту должность?
«Ну и козёл же он! Интересно, он всем так говорит, или я один удостоился такой чести?» Скрестив руки на своей груди, я ответил:
– Командиром это конечно хорошо, другой вопрос: кем командовать прикажешь? Мне только самых опытных парней.
На мой ответ вся его команда рассмеялась. Он смутился и проговорил:
– Автомат-то хоть держать умеешь?
– В армии научили.
– А людей убивать тебя не научили? По людям стрелять сможешь?
– По людям не смогу, а вот по врагам постараюсь.
– Ладно, опыт боевых действий был?
– Нет, но с оружием обращаться умею.
– Сколько полных лет?
– Двадцать восемь.