Чемоданчик для Бен Ладена - Максим Шахов

– Чего? – снова не понял Дуб.

– Какой-то ты заторможенный сегодня, – вздохнул Макс. – Короче, я предлагаю это дело отметить с музыкой.

– Чего отметить?

– Начало нашей свободной жизни. Программа примерно следующая: свал через забор в гражданке – закупка шампанского – оргия в общаге музыкального училища. Надо же нам как-то притираться друг к другу?

– Ты что, издеваешься?

– Наоборот. Хочу тебе по-дружески помочь. А то у тебя такой вид, как будто по тебе пять тысяч демонстрантов прошло, прорвав оцепление…

– Да пошел ты! – резко отвернулся Олег.

– Дуб, ты не прав. Нам работать в одной дыре.

– Вот именно! – зло выкрикнул Дуб, оглядываясь. – Ты с первого курса балду гонял, а я пахал как проклятый!

– А кто теперь виноват? У меня, между прочим, только четыре «тройки» по профильным предметам, сам знаешь почему. Остальные «пятерки». Так что учился я не хуже твоего, хоть и не уродовался.

– Правильно! Но ты трахнул жену Станюковича! А жен преподавателей профильных дисциплин трахать нельзя! Скажи спасибо Мартову, что он тебя вообще из школы не отчислил! Понял?

– Понял, – кивнул Макс. – А преподавателям профильных дисциплин можно заставлять курсантов в учебное время клеить у себя дома обои?

– Нельзя. Но тебя это не оправдывает!

– А по-моему, оправдывает, – ухмыльнулся Макс. – Потому что с тех пор, как я трахнул жену Станюковича, все преподаватели делают себе ремонты сами. Это во-первых. А во-вторых, открою тебе, Дуб, один секрет. Это не я трахнул жену Станюковича.

– А кто… тогда?

– Это она меня трахнула в ванной, Дуб. Она разнузданная нимфоманка, честно.

Олег недоверчиво моргнул на Макса и вдруг решительно махнул рукой:

– Все, не хочу об этом слышать! У тебя одно на уме – напиться и кого-нибудь трахнуть!

– Ну, во-первых, не кого-нибудь, Дуб, а во-вторых, что в этом плохого? Ты когда-нибудь имел пианистку на рояле?

– Все, Макс. Уволь меня от этих скабрезных разговоров! Понял?

– Понял, – вздохнул Макс. – Значит, к пианисткам мы не едем?

– Ни к пианисткам, ни к баянисткам, ни к саксофонисткам! – От возмущения Дуб раскраснелся, на его квадратных скулах выступил румянец. – У меня есть девушка!

– Нашел чем удивить, – хмыкнул Макс.

– Тебе этого не понять, так что никакого бордельеро не будет!

– Да нет, Дуб, бордельеро будет. Только без тебя. А девушке передай, что я ей сочувствую.

– Да пошел ты!

– Сам дурак!

Глава 6

В джинсах, короткой кожаной куртке и бейсболке, с большой спортивной сумкой на плече Макс Исаев стоял на перроне железнодорожного вокзала и поглядывал на большие электронные часы.

Посадка на 212-й пассажирский поезд заканчивалась, а Дуб и не думал появляться.

Когда до отхода осталась одна минута, Макс сплюнул на перрон и вздохнул:

– Удивительный ублюдок!

С надеждой посмотрев на двери вокзала, он оглянулся на поезд и ненадолго задумался.

Когда состав тронулся, Макс вздохнул еще раз, поправил на плече сумку и медленно двинулся к кассам.

Он успел сдать билеты, выстоять очередь в справочную и съесть мороженое, когда на привокзальной площади наконец появился Дуб.

В костюме, при галстуке и в темной куртке нараспашку он с опущенной головой дотащился до входа в вокзал и заметил Макса только тогда, когда тот его окликнул.

– Ушел? – бесцветным голосом спросил Дуб.

– Кто?

– Поезд.

– А ты думал, что ты Ким Чен Ир и ради тебя перекроят все расписание?

– Понятно, – сказал Дуб.

Сняв с плеча большую сумку, он опустил ее на асфальт, поверх поставил аккуратный «дипломат» и спросил:

– И что теперь делать?

– Для начала сходи сдай билеты.

– А потом?

– А потом будем штурмовать дизель и часов двенадцать стоять на одной ноге до Вересаевской.

– А зачем нам эта Вересаевская?

– А затем, Дуб, что следующий пассажирский поезд в те края будет теперь только послезавтра. А на чем мы будем добираться до Охтинска от этой Вересаевской, я и сам не знаю.

– Я не хотел, Макс, – вдруг сказал Дуб. – Просто так получилось. Вообще-то я думал, что ты уедешь без меня.

– Индюк тоже думал, – сплюнул Макс. – Пошли, а то опоздаем и на дизель.

Глава 7

Макс как в воду глядел. Посадка в дизель здорово походила на штурм Бастилии. Даже немалый опыт, полученный в оцеплении на демонстрациях, помог слабо, и первые три часа поездки Макс с Дубом действительно простояли на одной ноге в тамбуре.

Потом народ стал постепенно рассасываться, выплескиваясь порциями на забытых богом полустанках.

– Пошли! – наконец сказал Макс, заглянув в вагон.

– А-а… что? – спросил Дуб.

Выглядел он вконец пришибленным и за три часа поездки не произнес ни слова, только пялился за окно и каждые полминуты вздыхал.

– Пошли! – повторил Макс. – Может, где-нибудь присядем.

– А-а, – кивнул Дуб. – Пошли.

Отыскать свободное место оказалось не так просто, но Макс пустил в ход свое обаяние и все-таки втиснулся между двумя хихикающими девицами деревенского вида.

– Феликс! – представился он, поворачивая бейсболку задом наперед. – Как поголовье медведей, что с урожаем гнуса, удои кедрового ореха растут?

Девицы и их спутницы, сидевшие напротив, прыснули. Потом самая толстая из них поджала губы и важно сказала:

– А мы, промежду прочим, в техникуме учимся в городе, на офис-менеджеров.

– Во как! – обрадовался Макс. – А про новую офисную игру компании «Майкрософт» слышали?

– Это ж какую? – настороженно спросила толстая.

– Стрип-покер. Вам без нее никуда.

– И что ж это за игра такая?

– А очень простая. Играешь со своим офис-начальником в покер. Если проигрываешь, сама раздеваешься, а если выигрываешь – он тебя.

Девицы заржали как лошади, потом долго вытирали слезы и наконец извлекли из чьей-то сумочки колоду затертых карт. Играть, правда, за недостатком опыта, решили в обычного «подкидного».

Дуб, которому не нашлось места, все это время стоял рядом в проходе с неподвижным как у сфинкса лицом. Толстая девица бросила на него пару любопытных взглядов и наконец не выдержала.

– А это, чай, твой дружок будет? – шепотом спросила она, наклонившись к Максу.

– Ага.

– А че он такой?

– Умный шибко. Думает.

– Так, может, его тоже пригласить?

– Попробуй.

– Слышь, – повернулась к Дубу толстая. – Садись, что ли, в карты с нами играть.

– А-а… э-э… – промычал застигнутый врасплох Дуб. – Я не умею…

Тут уж девицы заржали так, что затряслось стекло.

– Вот так умный, – откровенно удивилась толстая. – В карты-то любой дурак играть может. Ну тоды, голубок, постой, че зря место занимать в конпании?

Дуб обиженно засопел и отвернулся. Смешливые девицы кое-как успокоились, и вскоре игра в «подкидного» пошла вовсю, помогая скоротать время нудной поездки. С краснолицыми сибирячками Макс сошелся на удивление легко – как будто родился и вырос вместе с ними где-то в этой глуши.

Между тем вагон дизеля все больше пустел. Дуб давно устроился на освободившемся сиденье и неотрывно смотрел в окно. Наконец засобирались и девицы.

– Ну, пока, Феликс, – негромко сказала русокосая Варвара. – А хош, айда ко мне. Тятька с мамкой к брательнику уехали…

– Давай в другой раз, Варвара, ладно?

– Как знашь…

Девицы гуськом двинулись на выход, Макс оглянулся на Олега, сидевшего через проход наискосок, и позвал:

– Дуб!

– Чего?

– Двигай сюда, поедим, что ли, я голодный как волк.

– Я тоже, – начал подниматься Дуб и вдруг вскрикнул: – Черт! Моя сумка!

– Что?

– Моя сумка пропала! – проговорил Дуб, заглянув под сиденье.

– Так, – быстро поднялся Макс.

Окинув взглядом полупустой вагон, он тут же направился к переднему тамбуру.

– А ты назад, в темпе!

– Ага! – кивнул Дуб.

Через тридцать секунд они снова встретились на середине вагона.

– Глухо! – развел руками Макс.

– У меня тоже, – понурил голову Дуб.

– А когда вообще-то ты ее видел в последний раз?

– Когда садился у окна.

– Понятно, – махнул рукой Макс. – Можешь с ней попрощаться.

– Ну почему мне так не везет?

– Вопрос правильный, – согласился Макс. – Сейчас мы его всесторонне обсудим, у меня как раз есть бутылка. Только не бросай свой «дипломат» в проходе, а то с такими темпами ты в Охтинск в одних трусах приедешь…

Глава 8

Пить Дуб поначалу категорически отказался, потом все же глотнул граммов пятьдесят из пластикового стаканчика, а дальше пошло-поехало.

Бутылка водки пустела на глазах. Мгновенно захмелевший Дуб раз за разом требовательно протягивал свой стаканчик Максу, а перерывы между возлияниями заполнял внезапно напавшей икотой и бесконечным «шекспировским» монологом.