Исповедь узницы подземелья - Екатерина Мартынова

– Не знаю, – пожала она плечами. – Я, кажется, уснула.

Но продолжить разговор нам не удалось, так как машина неожиданно покатилась вниз по дороге. Я закричала, а Лена попыталась достать до ручного тормоза. В этот момент наши спутники вернулись и на ходу запрыгнули в авто. Благополучно остановиться у водителя не получилось, и мы врезались в дерево.

– Забыл на тормоз ручной поставить, – первый раз за все время подал голос Виктор. – Фара разбита, придется ехать ко мне менять, иначе гаишники оштрафуют, – пояснил он, – вас же еще домой отвезти нужно.

– Где мы находимся? – Тут же задали мы вопрос.

К этому времени я немного пришла в себя, скорее всего, потому, что снотворного в воде было недостаточно, чтобы я уснула надолго.

– В Рязани, недалеко от площади, где дискотека была, – здесь есть частный сектор, – ответил Лёша. – Виктор тут недалеко живет, сейчас заедем к нему, фару поменяем и вас домой отвезем.

Делать ничего не оставалось, общественный транспорт уже не ходил. Телефона чтобы вызвать такси не было. Да и новые знакомые внушали нам доверие. Ну, что может нам сделать этот безобидный дядечка со смешной лысиной? А Лёша так вообще душка.

Подъехав к деревянным воротам, Виктор вышел, открыл их, загнал машину во двор и снова закрыл въезд. Мы с Леной сидели молча. Вокруг было темно, только где-то вдалеке горели фонари и громко лаяли собаки. Наши новые знакомые вышли из машины и исчезли из поля зрения.

– Не волнуйся, сейчас они быстро фару поменяют и поедем домой, – сказала подруга. – Я тебя провожу.

Я кивнула. «Хорошо бы было прийти не одной. Можно соврать, что у Лены в гостях засиделась, а она подтвердит?» – подумала я. Мысли о том, что родные могут волноваться, мне в голову не приходили. Вот отругают и накажут – это да!

Вскоре дверь автомобиля, расположенная с моей стороны, открылась, и Лёша попросил меня выйти. Я удивилась, но послушалась. Лена осталась внутри.

Впереди чернела какая-то постройка. Алексей взял меня за руку и повел к ней. Это оказался гараж. Мне стало не по себе. На все мои вопросы он уже не отвечал. Указав рукой на кровать, которая стояла среди всякого хлама в этом небольшом помещении он сказал:

– Садись, сейчас Витя придет.

И ушел, закрыв за собой дверь. Я присела на край грязного матраса и стала ждать. Думать, что будет дальше, не хотелось, да и не верилось, что со мной может случиться что-то плохое. Мои часы, которые я не завела вовремя, остановились, и понять, сколько сейчас времени, я не могла. Наконец, пришел Виктор. Он был достаточно высокого роста, среднего телосложения, с большими и какими-то грязноватыми руками.

– Ты еще не разделась? – удивился он

– Зачем? – я сделала вид, что не понимаю его.

– Как зачем? Трахаться будем!

– Я не хочу! – Слезы сами полились из глаз… – Отвезите нас домой! Где Лена?!

Но ответа не последовало. Он молча вышел из гаража. А через минуту туда зашел Лёша. Мужчина приблизился ко мне и слегка ударил по щеке.

– Если сейчас ты не разденешься и не сделаешь, что тебе говорит Виктор, я отпущу собак, и они вас загрызут.

Я заплакала еще сильней. Перспектива отдаться этому противному Виктору была не лучше, чем быть съеденной собаками.

– Ну, что думаешь? – Леша сжал мое лицо рукой. – Потрахаешься с Витей, отвезем вас домой, нет – пойду спускать собак.

Я стала снимать колготки и трусики. Руки тряслись, голова кружилась. Леша подождал пока я лягу на кровать и ушел. Я закрыла глаза и стала ждать. Минут через пять я почувствовала, как Виктор навалился на меня и начал насиловать. Было очень больно и мерзко. Этот ублюдок на грязном матрасе в вонючем гараже помимо моей воли лишал меня девственности, и ему было наплевать на то, что срывать этот цветок он не имеет никакого права!

Минут через пятнадцать он закончил и сказал, чтобы я одевалась.

– Где Лена? – Снова стала спрашивать я.

– Ждет тебя, – ответил Виктор. – Пойдем, отведу тебя к ней.

В каком-то тумане и еще даже полностью не осознавая, что случилось, в надежде, что весь этот кошмар закончился и скоро мы с подругой окажемся дома, я безропотно пошла за ним. Машина стояла на том же месте, но была пуста. Мохов, не выпуская меня из виду, обошёл гараж сбоку и присел на корточки. Подковырнув пальцем самый нижний лист железа, которым был обит гараж, он открыл небольшую дверцу размером примерно восемьдесят на восемьдесят сантиметров.

– Лезь туда, – приказал он.

– Зачем? – испугалась я.

– Там Лена. Здесь переночуете, а утром я фару заменю и отвезу вас домой, – пообещал Виктор.

Я колебалась, и тогда он силой запихнул меня в эту темную дыру. Потом залез сам, закрыл дверцу и включил свет. Помещеньице было крошечное, с бетонными стенами и низким потолком. Мохов наклонился и резким движением открыл люк в полу. Я увидела еще одно маленькое пространство, стены и пол которого имели светло-зеленый цвет.

– Спускайся, – приказал мне мой мучитель.

Я покорно спустилась вниз. Меня охватил еще больший ужас. «Зачем он привел меня сюда? Лены здесь нет. Сейчас еще раз изнасилует и убьет», – вертелись в голове страшные мысли. Но Мохов не торопился лишать меня жизни. Он снова присел на корточки, и тут я увидела еще один люк, расположенный в стене.

– Давай лезь! Что застыла?! – Виктор дёрнул меня за подол юбки.

Я посмотрела на крышку люка. Его толщина превышала двадцать сантиметров и выглядела монолитным бетонным блоком с двумя железными засовами. Мало того, эту толстенную дверцу, в размере не превышающую пятьдесят сантиметров на восемьдесят прикрывала еще одна защита, но уже из дерева, по периметру обитая железом и имеющая такой же внушительный засов, как и первая дверь.

Даже со своим небольшим ростом, маленьким весом и весьма скромными габаритами, если так можно сказать, я с трудом смогла протиснуться в эту дырку. Следующее помещение было расположено чуть ниже и по сравнению с предыдущим, оказалось большим, примерно два на три метра. В тот момент я даже не могла предположить, что это подземное пространство станет моим домом на долгие три года семь месяцев и четыре дня.

Потом, когда спустя несколько лет мы обретем свободу, я узнаю, что наше с Леной исчезновение поставило на уши всю рязанскую полицию. Сначала теплилась надежда, что мы просто найдемся сами – вдруг молодые девчонки просто решили «оторваться» и весело провести время? Искали не всех близлежащих стройках, в коллекторах, наркоманских притонах… Но шло время, а милиционеры не могли найти наших следов ни в каком виде, мы как в воду канули… Было возбуждено уголовное дело, наше бесследное исчезновение заставило правоохранительные органы даже делать запросы в Интерпол. Все с ужасом сопоставляли наше исчезновение с другими пропажами людей – а вдруг, завелся серийный убийца? Предполагали самое страшное, что нас продали в сексуальное рабство на Ближний Восток. Но предположить, что две девушки могла оказаться в сексуальном рабстве в родной области, на расстоянии всего 90 километров от областного центра? Этого предположить не мог никто. И город Скопин даже не был в маршрутах поисков! Ориентировки с нашими фотографиями постоянно показывали по телевизору, ими были увешаны все заборы Рязани. Но… всё было тщетно. Не было свидетелей, не было никаких следов – ничего… Родители плакали и молились, а следствие не трогалось с мертвой точки. Для всех мы как будто провалились сквозь землю… Что, в общем-то, в нашей ситуации фактически так и было…

Подземный плен

Мохов ушел, заперев меня снаружи. Я огляделась. Бетонные стены покрывает белая краска, деревянные полы выкрашены в коричневый цвет. В побеленном потолке – два небольших вентиляционных отверстия, обеспечивающих приток кислорода. У противоположной от люка стены стоит одноместная кровать с железными спинками и пружиной. Матрас и постельное белье – старые, но видно, что чистые. Слева от спального места прибита небольшая деревянная столешница с двумя полками внизу, рядом – табуретка с металлическими ножками и пластиковым сиденьем. В углу, на уровне пояса – две деревянные полочки, прикрепленные к стене, по другую сторону от них находится ведро с крышкой, для нужд. Завершает картину небольшой обогреватель советского образца, который, видимо, и прогревает комнату, так как батареи – не предусмотрены. Если бы не было этого немудрящего обогревателя, в бункере стоял бы просто могильный холод. В целом помещение новое и чистое, как будто только после ремонта.

Помещение действительно было новое. Потом нам расскажут, что Мохов три года готовился к преступлению. С 1997 года он начал рыть этот бункер. Вывез с участка несколько грузовиков земли… Что он говорил своей матери, с которой жил в одном доме? Неужели она и правда верила, что такой основательный подвал нужен для варений и солений?! Ведь подвал готовился практически как бомбоубежище: толстые стены, основательные бетонные перекрытия, электричество, вентиляция… Для хранения картошки и домашних заготовок такое сооружение явно избыточно…