Белокнижье. Собрание сочинений в 4-х томах. Том 1 - Терентiй Травнiкъ

И псевдоним «Травнiкъ», конечно же, не случаен, и буква «i» – тоже, и твердый знак в конце – не только правило грамматики в данном случае, а еще и намеренный символ. Когда-то давно «травником» его звали друзья – художники и музыканты. Видимо, потому, что он увлекался изготовлением несложных гербариев: собирал, сушил, клеил на лист и писал к ним причудливые комментарии. Позже стал ездить за травами по всей России. В детстве немного учился этому занятию у ныне покойной травницы – Александры Ильиничны Орловой. В детстве каждое лето Игорь жил на даче в Софрино с мамой близкого друга своего отца, Владимира Семеновича Орлова. Так вот, баба Шура, так ее все называли, брала его по утрам с собой за травами, которые ей были нужны для лечения. Вставали рано-рано, шли в лес, а там, собирая, она ему и рассказывала о них.

«Мне было интересно все, и запоминал я мгновенно. Баба Шура плохо видела, и мне доставляло особое удовольствие находить для нее всякие травки и быстро приносить, пока она еще собирала в мешок хвою-перегной для своего огорода. Но больше мне все-таки нравилось просто гулять, а ходили мы, надо сказать, далеко и надолго», – пишет он в своем дневнике. Она и стала первой травницей в его жизни и научила различать и находить многие травы. Но, пожалуй, самое главное то, что она заложила «первый кирпич» в фундамент не только его творческого имени, но и всего дальнейшего мировоззрения, вплоть до осознанного вегетарианства и «особого, почтительного» отношения к зеленому цвету в гамме его картин, в домашнем интерьере и в одежде. «Это очень здоровый, миролюбивый цвет. Цвет сердца, я это очень чувствую», – дополняет он.

Уже позже он проведет много лет в путешествиях по России, исходит деревни и села, где соберет знахарский фольклор.

В 1999 году Травнiкъ заканчивает большой труд об этом и пишет на эту тему книгу «Разнотравье». Она готовится к выходу в свет как раз в это время, когда я работаю над статьей. Думаю, что в этом году многим удастся познакомиться с новой работой Травнiка.

Терентiемъ Травнiкомъ Игорь стал после принятия таинства святого крещения. По святцам это происходило как раз в день памяти Св. муч. Терентия. Игорь испросил благословение на свое творческое имя у протоиерея Алексия Бойкова, который и совершил таинство. Так появился в мире поэт, художник и музыкант Терентiй Травнiкъ, или – «травотрущий», как он сам себя иногда именует. «Это что-то вроде кнута и пряника, – уточняет он, – Травнiкъ – мягкий, а Терентiй – жесткий и перетирающий». С 1990 года он начинает писать картины, книги и музыку уже под этим именем, официально зарегистрированным в Палате по авторским правам при ЮНЕСКО.

В творчестве Травнiка выделяется несколько главных тем, которые отражены в его в поэзии, прозе и даже… в музыке. Это философско-богословская тема, лирика о природе, размышления о личном, о слове, языке, литературе, а также стихи-рисунки, стихи-портреты, стихи и сказки для детей. Тема природы, конечно же, занимает немалое место в любом из видов его творчества.

Часто он «рисует» словом, как будто красками, свои стихи, – напомню, что он еще и талантливый живописец, и это особенно заметно в строчках о природе – его слова, как яркие крупные мазки, размашисто и эскизно набрасывают пейзаж, точно и зримо вылепливают деревья, тонко прописывают передний план, играют светом и тенью. Это эксперимент на грани разных искусств, поэт словно пишет словом картину – сочно, пастозно, смешивая краски на палитре страницы, и мы видим его охру, сепию, белила или изумруд в рифме и ритме. «Я —живословец и буквомуз, пишу стихи по нотам и без нот, рисую их также, только реже, а когда пишу картины или музыку, то читаю им стихи, преимущественно классиков…» – пишет он летом 1999 года своей двоюродной сестре Елене в Санкт-Петербург.

К природе у поэта почтительное отношение, а он, улыбаясь мне, добавляет – «еще и почитательное, я всем советую почитать ее книги. Не оторвешься…» Травнiкъ бесконечно влюблен в нее. Влюблен весь до капельки. «Сколько дорог мною исхожено, сколько тропинок я изучил, но все равно будто и не был нигде, так велика Россия, так велика моя Родина», – с волнением отвечает он в одном из своих писем Андрею Ивановичу Корневу, своему учителю рисования.

Россия росами свежа, —босая, может, оттого,Что травы, травы и лугаи в росах вся…Я россиянин от полей,от рос закатных и рассветных.Учу я с детства наизустьТвою Россию, мою… Русь

«Если история и события на Руси уходят и приходят, то ее овраги, долы и поля, леса и реки живут в вечности, и, обращаясь к ним, проваливаешься с ними в это безвременье», – напишет он позже в своей статье «Зримое золото полей», посвященной творчеству своего друга – художника Юрия Чевелихина. Что характерно, Травнiку удалось избежать скучной описательности при создании образа природы, как это часто случалось с поэтами-пейзажистами.

У него особая, анимистическая поэзия. «Я Велимира Хлеб отведал – вкусён до жути Велимир», – пишет он своей сестре в Петербург.

В своих стихах Травнiкъ говорит с природой, ее очеловечивает, одухотворяет, часто явления природы становятся живыми персонажами, действующими лицами, иногда даже пишутся им с заглавной буквы: Осень, Рябина, Метель, Земля. У них свой характер, тонко подмеченные манеры, свои взаимоотношения. Поэт разговаривает с природой, словно хочет услышать от нее какую-то тайну, разгадать ее секрет – и ведь разгадывает.

«Мне интересно ее (природу) так услышать, как было бы для меня самого неожиданно. Нет, я не ищу оригинальности, просто обнимаю ее словом своей души, кладу голову ей на плечо и засыпаю… засыпаю… – стихами», – пишет он Хелене Квочек, польской журналистке, которая неоднократно, будучи в России, брала у него интервью.

Прежде всего Травнiкъ видит природу в слове, а слово одухотворяет через природу. Все, кто мало-мальски знаком с творчеством Травнiка, замечают его особое отношение к слову, он и в этом оригинален и неповторим. Не просто строчки, не просто рифмы, а сами слова часто рождаются на глазах у изумленного зрителя. Поэт смело экспериментирует со словоформами, вплетая их в задуманный узор, и, если нет нужного слова в русском языке, оно должно немедленно родиться, «замешаться на палитре листа и мазнуться в строчке», если оно не хочет склоняться по правилам, значит, ему тесно в этих правилах и оно вырывается на волю. Потому и нескучно, потому и привлекает – неординарностью мысли, точностью, меткостью.

Макаю в тучи, пишу на бумагеЧернильной грозою, дождливыми буквамиВсе в той же обычной, школярской тетради,Промокшей под лирикой и под науками…

«Еще я заметил вот что: даже если и пишу печально о природе, то все равно не так, как о наших житейских делах. В природе все возвышеннее и все оправдано. В ней скорбь высока и радость не резка. В ней всем и всему для поэта есть место…» – отвечал он своими стихами в письмах к другу, художнику Вадиму Овсянникову.

В ответ получал прекрасные письма-размышления о живописи и о месте художника в истории от знаменитого ныне мастера колористики – художника Вадима Геннадьевича Овсянникова.

Осенняя палитра под ногами.Размазываю краску по холстуЯ шарканьем по листьям сапогами —Вот так свои полотна и пишу.

Природа – неисчерпаемая тема для творческого человека, особенно для такого многогранного, откликающегося на события и звуком, и словом, и цветом, как Терентiй. Он рисует природу, у него много и музыки, написанной о ней и для… нее.

Есть музыкальные композиции о травах и цветах, миниатюры для гитары с названиями «Календула», «Ромашка», также знаменитые «травниковские» Арборианские симфонические концерты, каждый из которых посвящен определенному дереву, – всего двадцать два произведения. Еще есть музыка для вегетарианцев, музыка кустов, семян и цветов, но это уже совсем другая история.

Я же пишу о Травнiке – поэте… или о поэте Травнiке – как кому будет угодно.

Когда не пишется, а хочется писать,То я иду с тетрадию на волю.А как на воле можно не писать?Как можно не летать по ветру в поле!?

Сторонушка, я пью тебя захлёбно.За строчкой строчку с нового листа.И если суждено прослыть мне звездным,Твоя в том виновата красота…

Ее – до золота застенчивая осень,Ее – до хруста снежная зима,Ее весной разбуженная сочностьИ лето красное – для красного словца.

«Обречена страна на смерть,Где детства нет и старость нища…»

С точки зрения Травника-поэта, есть два основополагающих социальных понятия в обществе – детство и старость. Собственно, это неминуемые реалии бытия. Начало и конец, места, вехи или отметины в нашей жизни, нуждающиеся в особом, человечном понимании.