Конфуций. Будда Шакьямуни - Сергей Ольденбург

В истории Китая указывается, что эти армии иногда состояли из сотен тысяч человек. Народу же приходилось строить крепости и нести остальные тяжелые повинности, вызываемые потребностями военного времени, доставлять средства князьям и вельможам на постройку дворцов и на различные пиршества и празднества.

Все это вызвало ропот даже у известного своим терпением и трудолюбием народа. Отголоски его возмущения дошли до нас, сохранившись в безыскусных народных песнях. Подавляемый массой поборов и налогов и непосильным трудом, народ был близок к возврату в первобытное состояние варварства. Должна была наступить пора преобразований. Надо было найти способы водворить в государстве порядок и начать новую жизнь. При безначалии и нравственной и политической распущенности, господствовавшей в Китае в эту эпоху, должны были наконец явиться преобразователи нравов, здравый голос которых указал бы народу и правителям путь к истине, призвал бы их к повиновению законам.

И действительно, в это время стали появляться люди, стремившиеся тем или иным путем внести покой и мир в государство, — люди, сознававшие всю необходимость его объединения.

Среди них были и полководцы, мечтавшие достигнуть заветной цели силою оружия, и политики, старавшиеся путем дипломатических уловок и переговоров достичь того же (дипломатия и в то время имела большое значение, как это видно из существовавшего тогда выражения «трехдюймовый язычок стоит стотысячной армии»), и, наконец, философы. Последние видели спасение страны в установлении и улучшении нравственного и религиозного быта народа, во введении строгого порядка, основанного на правильных гражданских и уголовных законах, и в предложении целого ряда мер к поднятию материального благосостояния народа, улучшения его сельского хозяйства и промышленности.

Из этих философов наиболее известны Лао-цзы, Конфуций и Менций, ученик Конфуция.

Лао-цзы был основателем существующей и поныне в Китае религии даосов. Эта религия основана на древнем, принадлежащем востоку Азии миросозерцании, по которому коренной причиной всего существующего признается высшее вечное духовное существо, а человеческие души — излиянием (эманацией) этого существа. Сообразно этому Лао проповедовал метампсихоз — верование, что душа, не запятнанная грехами, возвращается к своему божественному началу, тогда как грехи осуждают ее на пребывание в других телах животного мира. Во имя этой идеи Лao проповедовал также презрение к внешности, подавление вожделений и страстей и провозглашал приобретенное этим путем душевное спокойствие величайшим благом.

Это учение, заимствованное, по всей вероятности, Лао-цзы у индусов, существует, как мы сказали, в Китае и поныне; оно распространено, главным образом, среди черни, но не приобрело того успеха, какой выпал на долю другого знаменитого китайского философа — Конфуция, к описанию жизни и учения которого мы сейчас перейдем.

Глава I

Китайские летописцы ведут генеалогию своего реформатора от полумистического богдыхана Хуанди[4], изобретателя цикла и компаса[5], царствовавшего за 2637 лет до Р.Х. По их словам, большая часть предков Конфуция отличалась выдающимися способностями и занимала важные административные, военные и гражданские посты в государстве. На одного из этих предков, жившего в восьмом столетии до Рождества Христова, указывают, между прочим, как на большого любителя и знатока старинных обычаев и древней истории — наследственная черта, перешедшая впоследствии к Конфуцию. Об отце Конфуция, которого звали Шу Лянхэ, летописи повествуют следующее: Шу служил в военной службе и отличался необыкновенным ростом, силою и удивительною храбростью, о которой рассказывают чудеса. Он был назначен правителем третьестепенного городка Чеу, находившегося в вассальном княжестве Лy. Шу имел двух жен; от первой, или главной, жены у него было девять дочерей, а от второй — слабый, вскоре умерший сын, по имени Манпи. Шу желал иметь после себя наследника; поэтому он, когда главная жена его умерла, решил жениться вторично, несмотря на свой преклонный возраст — ему было 70 лет. После долгих колебаний выбор его пал на известное в городе семейство Иен, в котором было три сестры. Отец молодых девушек хотя и очень желал породниться с Шу Лянхэ, но не принуждал своих дочерей к этому неравному браку. Призвав их к себе, он передал им предложение Шу и, указав на знатное происхождение жениха и на то, что Шу, несмотря на старость, обладает необыкновенною силою и храбростью и занимает важный пост градоправителя, сказал:

— Мне бы очень хотелось, чтоб предложение Шу было принято! Кто из вас желает быть его женою?

Две старшие дочери промолчали, младшая же, по имени Чин-ци, отвечала:

— Зачем вы спрашиваете нас? Не в вашей ли воле решить это!

Тогда отец предложил ей выйти замуж за Шу. Чин-ци согласилась. Через девять месяцев после свадьбы у них родился сын, будущий законодатель Китая.

Рассказывая о жизни и деяниях Конфуция, китайские летописи не приписывают ему ничего чудесного и легендарного, за исключением одного периода, именно рождения Конфуция, — здесь фантастический элемент выступает на сцену. Самое зачатие, период беременности и, наконец, рождение мудреца сопровождаются разного рода чудесными явлениями. Легенды повествуют, что вскоре после свадьбы молодая жена, боясь, что у нее вследствие старости мужа не будет ребенка, упросила своего супруга съездить с нею на холм Нику. Здесь она обратилась с жаркою молитвою к верховному существу Шанти. Просьба ее была услышана, и она зачала сына. Когда она спускалась с холма, деревья и травы склонились перед нею. В саду, принадлежавшем Шу Лянхэ, ей явилось чудовище Цилинь, явление которого всегда предвещало какое-нибудь великое событие. Это чудовище выбросило из желудка яшмовый камень. На камне были начертаны следующие слова: «Когда династия Чжоу будет клониться к упадку, родится младенец, чистый, как кристальная вода; он будет царем без царства».

Во время беременности Чин-ци увидала во сне черного Ти, который сказал ей, что она родит сына у дуплистого тутового дерева. Чин-ци, при приближении родов, спросила у мужа, где находится такое дерево. Тот указал ей это место. Тогда Чин-ци пожелала отправиться туда. Шу Лян-хэ был сильно поражен этим желанием, но, узнав о ее сне, согласился и приказал сделать все необходимые приготовления. В ночь, когда родился младенец, над холмом все время парили в воздухе два дракона и стерегли холм справа и слева, в небесах раздавались упоительно гармонические звуки и голоса незримых духов пели: «Небеса трепещут от радости при рождении святого сына!» Когда младенец явился на свет, из земли стал бить ключ чистой теплой воды и исчез, как только младенец был омыт. Сам новорожденный обладал необыкновенной, даже чудовищной наружностью, — например, рот его был подобен озеру, губы, как у быка, спина, как у дракона, и т. д. Летописцы, конечно, придавали этим признакам аллегорическое значение. Но оставим легендарные сказания и перейдем к фактическим данным.

Подлинная биография Конфуция составлена очень тщательно его учениками. Она обилует многими любопытными фактами, знакомящими нас как с личностью самого китайского философа, так и с нравами и обычаями его эпохи.

Согласно китайским хронологическим таблицам, Конфуций родился в 21-й день 10-го месяца 20-го года царствования богдыхана Лин-Вана (мудрого царя), то есть в 551 году до Р.Х. При рождении Конфуцию было дано имя Ку — (холм), в знак памяти о холме, на котором молилась его мать. Сведения о детском периоде жизни Конфуция очень скудны. Известно, что на третьем году жизни он лишился отца, отличался необыкновенным послушанием матери, почтительностью к старшим, был тих, степенен и рассудителен не по возрасту и что его любимыми детскими забавами были игра в церемонии и жертвоприношения. Рассказывают, что он часто собирал своих сверстников и проделывал с ними все то, что он замечал за старшими, когда они приветствовали кого-либо по всем правилам церемоний, или раскладывал в порядке на столе все, что попадалось ему под руку, как бы принося жертвы предкам, потом падал ниц и, ударяя головой об землю, проделывал все церемонии, принятые в подобных случаях. В этих детских забавах рано сказался будущий Конфуций, страстный приверженец всех старинных обычаев.

О школьном воспитании Конфуция также не сохранилось вполне достоверных сведений. Существует предание, что, когда Ку исполнилось семь лет, его мать, до того времени сама занимавшаяся воспитанием сына, хотела найти ему учителя, но, будучи еще очень молодой, не решилась взять к себе кого-либо в дом и отдала Ку в общественное училище.