Анна Самохина. Роковая женщина советского кино - Юлия Андреева

Понятно, что с таким характером сидеть и ждать у моря погоды невозможно. Ко всему прочему, скорее всего, решили, что туда конкурс априори меньше.

Аня поразила жюри сразу, окончательно и бесповоротно. Буквально вошла, махнула ресницами, сверкнула дивными, почти цыганскими глазками с колдовской поволокой, прочитала пару строк, и… «Спасибо, девушка. Следующий», – с годами отработанным равнодушием произнесла свою любимую реплику председатель жюри. «Неужели все так плохо?» – метнулось в голове Анны, но она не стала спорить и настаивать на нормальном прослушивании. А просто ушла в подавленном состоянии, с нерадостными мыслями.

Удивительное рядом. В результате она увидела свою фамилию в списках зачисленных студентов. Это была ее первая настоящая победа.

«– К спискам поступивших я сначала даже боялась подходить: не возьмут, думала. Потом гляжу – моя фамилия красуется в первой десятке!

– Счастье вас, наверное, просто переполняло?

– Потом однокурсники говорили, что я даже какой-то танец странный прямо перед стендом отчебучила. Ничего не помню! Только радость. Бездонное море радости!»[4]

Анна Самохина с однокурсниками. Ярославль. 1978 г.

На самом деле в то время Анечка Подгорная понятия не имела о своей красоте. Одевалась она бедненько, была худенькая и маленькая, так что на фоне расцветших красавиц, поражающих воображение формами и одетых по последней моде из журнала «Работница», она видела себя дурнушкой. «Красоткой я себя никогда не считала. Мне казалось, у меня все не так, но я никогда на этом не зацикливалась. Я много училась, была постоянно чем-то занята. Конечно, старалась как-то поинтереснее выглядеть. Например, в классе восьмом начала завивать и осветлять волосы. Красок тогда не было, поэтому я осветлялась перекисью водорода. И усердствовала до тех пор, пока не стала рыже-желтого цвета. Помню, учительница сказала в мой адрес: „Вот до чего дошло! Комсомолки красят волосы!“»[5].

Странно представить теперь всем известную актрису и красавицу Анну Самохину в образе эдакой серенькой мышки: «Анна – очень страстная, эффектная, грациозная и сексуальная женщина. Перед ней невозможно было устоять. Все ее партнеры по сцене и киносъемочной площадке влюблялись в нее по-настоящему»[6]. И тут новое наваждение. Аня увидела его – нет, не сбежавшего Ромео, образ последнего моментально поблек и со свистом покинул девичье сердечко, – Анна смотрела на первого красавца курса, 24-летнего Александра Самохина, восторгаясь и понимая, что рядом с таким парнем ей ничего не светит.

«Приехала, помню, девочка четырнадцати лет из Череповца, – рассказывала преподаватель актерского мастерства Ярославского театрального училища Ирина Савинова. – Простенькая такая. По наивности, по-девчачьи сильно накрашенная. Худенькая как сосулечка. Она была скромна, и ее талант мы раскрыли лишь на втором курсе»[7].

Анна Самохина в 1973 г.

«Мне всегда надо двигаться вперед, я не приемлю застой в любом деле».

Девушка не знала, и никто не мог ей подсказать, как следует раскрыть свою красоту. Как краситься, причесываться, ухаживать за лицом и фигурой. Во что одеваться? Впрочем, даже если бы она и знала, во что, хорошим вопросом оставалось бы «на какие шиши». Так что «не учите меня жить, а лучше помогите материально».

«Первый раз Александр меня заметил, когда сестра привезла мне зеленую бархатную юбку и босоножки на каблуках. Однокурсники за мной сразу стали ухаживать, и Саша в том числе»[8].

Первое признание маме оборвалось категоричным: «С ребенком я тебя в дом не пущу». А действительно страшно: ей пятнадцать, ему двадцать четыре – можно сказать, взрослый человек. Задурит девчонке голову, а дальше что? Ей ведь еще учиться нужно, а не по свиданиям бегать, упаси боже, не с пеленками возиться.

Но, вопреки прогнозам, Саша оказался настоящим джентльменом. Он дождался, когда Анечке исполнится шестнадцать, и только после этого они поженились.

«Анна стала интересней: именно тогда у нее началась любовь с будущим мужем Сашей Самохиным, – вспоминает Ирина Борисовна Савинова. – У них было все так пристойно – без ссор и сцен ревности. Саша провожал ее до общежития, а потом шел к себе на съемную квартиру. У них была дружба, которая переросла в любовь. <…> Помню, – продолжала Ирина Борисовна, – как-то зашла в общежитие к мальчикам, а в комнатах у каждого на стенах – большие портреты Ани. Так они ее боготворили. Саше, конечно, было непросто с ней. Потому что она в отношениях лидировала. Но она чувствовала его мягкость. Чувствовала, что он к ней очень бережно относится. И ценила это в нем. Расписались они летом, между третьим и четвертым курсом училища, когда Ане исполнилось шестнадцать лет. Саша не был честолюбив. С Аней в спектаклях в училище они ни разу не сыграли в паре. Они не были парой в актерстве. По крайней мере, мы этого не увидели. Мы видели их только парой в жизни. Они очень подходили друг другу».

Анна Самохина с будущим мужем Александром. 1979 г.

«Саша Самохин был самым красивым молодым человеком на нашем курсе, никому и в голову не приходило, что он может обратить на меня внимание…»

Да, женщина расцветает от любви и особенно от осознания, что ее любят и ценят. Почему-то вспомнилась притча о красавице и ста верблюдах. Два друга купца приехали в городок и остановились в доме, где жили отец и две дочери. Старшая была красавица, а младшая дурнушка. За красавицу отец просил сто верблюдов, а дурнушку был рад сбыть с рук, да еще и сверху бы приплатил. Целый месяц один из молодых купцов наблюдал за девушками и в конце концов решился жениться.

– Я хочу взять в жены твою дочь, – обратился он к старику. – Твою младшую дочь. И готов отдать тебе за нее сто верблюдов.

– Ты, должно быть, ошибся, чужеземец, и сватаешься к моей старшей дочери, – поспешил исправить ошибку отец. – Моя старшая дочь красива и, безусловно, достойна ста верблюдов.

– Нет. Я желаю жениться на младшей, – гнул свое гость.

– Так забирай ее даром.

– Нет, я хочу жениться на твоей младшей дочери и готов дать тебе за нее сто верблюдов.

На том и порешили.

Вскоре сыграли свадьбу, жених остался со своей новой семьей, а его друг уехал с товаром и вернулся через несколько лет.

На пороге дома его встречала удивительно красивая молодая женщина с ребенком на руках.

– Добрый день, – поздоровался гость. – А где твоя младшая сестра, на которой женился мой друг? – спросил он, думая, что разговаривает со старшей.

В кругу друзей. 1979 г.

– Я и есть младшая сестра, на которой женился твой друг, – спокойно ответила женщина и проводила гостя в дом.

– Но как же так? Что с тобой произошло?

– Я стала красавицей, после того как узнала, что за меня готовы заплатить сто верблюдов, – ответила женщина.

Итак, с точки зрения преподавательницы, Анна стала интересна где-то на втором курсе, тем не менее сама Самохина с этой датировкой не согласна. Вот выдержка из статьи Людмилы Грабенко «Анна Самохина» («Бульвар Гордона», № 39 (231) 2009, сентябрь):

«– Когда вы поняли, что красивы?

– Наверное, когда вышли мои первые картины – „Воры в законе“ и „Узник замка Иф“. Все вокруг рассыпались в комплиментах, я и поверила, подумала: „Может, правда?“. В школе мальчики особого внимания на меня не обращали, а мама вообще говорила: „Ты у меня косая, как заяц“. А потом вдруг в один момент все решили, что я красива. Будто кто-то на высоком уровне подписал об этом указ.

Вообще, на мой взгляд, красота – понятие относительное. Если у женщины не уродливые черты лица, умелый макияж сделает ее неотразимой. Особенно если речь идет о нас, славянках.

Вот в Западной Европе с этим действительно большие проблемы: они всех своих хорошеньких соотечественниц неосмотрительно сожгли еще в средние века. Только в Швеции я видела действительно красивых женщин: то ли инквизиция туда просто не добралась, то ли она там не так сильно свирепствовала. Пусть меня простят за такие слова, но женщины в Европе просто страшненькие. Смотришь и недоумеваешь: откуда такие черты лица?! А славянкам грех жаловаться».

На съемочной площадке фильма «Царская охота».

Фото – Ленфильм

М-да, опять она мне словно ответила. Никогда с такой скоростью не удавалось собирать материал, тут же, как будто бы кто-то моей мышкой водит, открывая нужные сайты и указывая, что, читать.

«Думаю, процентов на семьдесят – это гены, – продолжила Анна. – Иногда люди стареют в двадцать пять, и ничего с этим не поделаешь. Ну а оставшимися тридцатью процентами я распоряжаюсь по-умному. Я не считаю, что в стремлении заработать все деньги нужно тратить все свое здоровье и силы. Если чувствую, что начинаю переутомляться, либо попадаю в ситуацию, которая вытягивает из меня все силы и нервы, без колебаний отказываюсь от этой истории. Потом на лечение больше потратишься! В общем, надо уметь отказываться от непосильных для себя соблазнов»[9].