Несносный тип (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович

Стоя под крыльцом главного входа мэрии, я закурил, с наслаждением чувствуя, как немного отпускает.

— Плохой день, шериф Криггс? — позади меня раздалось нежное грудное контральто.

— Отвратительный, мисс Дийюн. И не у меня одного.

— Может, тогда составите мне компанию в «Теплый приют», шериф? Я бы не отказалась выпить. А заодно, может быть, выслушать вас. Вдруг мои скромные навыки смогут помочь?

— Не вижу причин отказываться.

Выпить мне хотелось сильно.

Ларисс Дийюн, слегка полноватая и совсем немного одноглазая блондинка в свои цветущие «тридцать с хвостиком», была замечательным слушателем. Ей такое качество и так полагалось, как штатному специалисту города по психическим заболеваниям и секретарю Ахиола на полставки, а уж если помножить на вызываемый мной интерес у противоположного пола, так можно сказать, слушали меня всеми жабрами души. Но, при всех своих интересах, доктор Дийюн оставалось крепким профессионалом, родившимся и выросшим в дурдоме, называемом Незервилль.

Мои предупреждения о опасности Суматохи она восприняла остро и всерьез.

— Шериф Криггс, я уверена, что вы не сгущаете краски по поводу опасности нашей… гостьи, но, с другой стороны, задумайтесь — в чем разница между вами, кидом, и Авророй Аддамс? Разница для Основателей, для Ахиола, да хотя бы для меня в данный момент?

— Мисс Дийюн, я прекрасно понимаю, что кредит доверия ко мне, как к Должнику, куда выше, чем к разумному, имеющему в этом мире полноценные корни! Меня легче просчитать, проще контролировать, все действия на виду! Но, я считаю, что Ахиол ошибается, предполагая, что лишенная магии Суматоха — безобидная девушка. Даже если наш бог-мэр обложит её наблюдателями, которые будут фиксировать даже каждый акт дефекации Аддамс, это совсем не гарантирует того, что эти самые наблюдатели поймут её действия!

— Вы… хам, мастер Криггс.

— Я отец уже двоих дочерей на крайне нервной и неблагодарной работе, мисс Дийюн. Более того, ваше непосредственное начальство решило сделать из меня козла отпущения, повесив ответственность за смерть двух сотен заговорщиков, сон Купели и проклятую лечебницу!

В таком духе и продолжилось общение. Спустя несколько стаканчиков самогона, выдаваемого местными за виски, меня слегка попустило и преисполнило пофигизмом. С одной стороны, наличие в городе Суматохи — это огромная и угрожающая всем и вся задница, которая рано или поздно свою угрозу осуществит, накрыв Хайкорт так, что даже у местного короля нежити, весьма малоэмоционального Базилиуса Энно шерсть в паховой области потеряет пигмент, с другой стороны — я уже получил от Ахиола гарантию, что клятвы с длинной ведьмы будут взяты, а заодно и отбоярился от слежки за ней.

Не самый плохой расклад.

Зальцер Херн, владелец «Теплого приюта», ни грамма не стесняясь, грел свои большие и слегка волосатые уши об наш разговор, за что Ларисс кидала на него полные возмущения взгляды. Мне же подобное было лишь на руку — одно дело поговорить о безопасности города, но совсем другое — переходить с одноглазой блондинкой, чей возраст приближался к полусотне лет, в горизонтальные отношения. Нет, для своего возраста мисс Дийюн была более чем симпатична, а я свободен, но этого было решительно недостаточно. Впрочем, лишать хорошую женщину надежд на будущее я не собирался, лишь подавал тонкие намеки, что кроме взаимной симпатии мне нужны стимулы посерьезнее. К примеру информация. Несмотря на то, что я занял очень высокий пост в городке, знал я о Хайкорте прискорбно мало.

— Рекомендую вам, шериф Криггс, первым делом посетить район Живых, — наконец, выдала ценную мысль Дийюн, — Пока мы в мэрии занимаемся устройством мисс Аддамс, но вскоре будет поднят вопрос реформации сил городской полиции. Мы намерены восстановить численность ваших подчиненных, но только из числа живущих. Возможно, вы будете подыскивать кандидатов лично.

— Кажется, двадцать пять марок в месяц крайне мало за мою новую должность…

— Да что вы всё ворчите, мастер Криггс! — попыталась сделать веселый вид и толстый намек подвыпившая блондинка, — Смотрите на мир проще! Наслаждайтесь моментом!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Мне пора домой. Всего хорошего, мисс Дийюн. Мастер Херн? Доброго вечера и вам.

С удовольствием оставив за спиной обломанную в лучших чувствах секретаршу мэра и городского психотерапевта на полных ставках, я вновь вышел на покрытые густым туманом улицы Хайкорта. Дорога от местного питейного заведения до дома была почти знакома, а ориентироваться помогла оставшаяся в «приюте» женщина, полыхающая для моего взгляда изрядно красной аурой злости.

Сигарета привычно воткнулась в уголок рта. Затяжка, выдох густого молочно-белого облака. Мысли целиком соответствуют внешнему виду Незервилля — маленькие, мрачные, каменистые и покрытые пугающе холодной влагой страха. Я не решился рассказать Ахиолу о том, что Деус, Бог-из-Машины, Неверящий бог, имеет свой интерес к Авроре Аддамс. Настолько высокий, что как-то раз бог принудил меня помочь ей, выдав задание с ультимативным штрафом.

И теперь Суматоха здесь, якобы для лечения от бурно и хаотично развивающегося источника собственной магии, но удивительно близко к Аркадии — колоссальному монстру-матке, плодящей ихорников и служащей для местных желтоглазых мертвецов виртуальным пространством, в котором они могут чувствовать себя живыми.

Совпадение? Не думаю.

Вынырнувший из стены тумана дом выглядел как обычно, если бы не доносящее из конуры шкрасса пение. Оно удивило настолько, что я даже заглянул внутрь — недавно обритый мной в целях спасения собственной жизни гигантский манул точно не стал бы петь. Он страдал от унижения и холода, поэтому проводил время в своем домике, где избыток шерсти на стенах компенсировал её отсутствие на теле моего верного транспортного средства. Но вот петь ему точно было не с лапы!

Оказалось, что поёт другая особа, пребывая в мертвецки пьяном состоянии. Здоровенная (с моей точки зрения как гнома) девица в видавшем виды кожаном комбинезоне уютно устроилась у шкрасса между передних и задних лап, хлебала из здоровенной бутылки мутного стекла и завывала нечто своё, насквозь печальное и невнятное.

— Пенелопа Кайзенхерц, — попытался призвать я к порядку пьяницу, — У тебя есть собственный кот и собственный дом. Какого конского полового органа ты досаждаешь моему шкрассу? У тебя что, потаенная ненависть к животным?

— Ик! Н-нет! — довольно живо среагировала пропойца, пытаясь сфокусировать на мне взгляд, — Прросто твои… малолетние… стервы… не пустили меня внутрь!

— А зачем тебе надо было внутрь, Злюка? — вкрадчиво спросил я.

— Набить тебе морду! — был дан мне даже несколько возмущенный ответ.

Оказывается, я перед Пенелопой был в чем-то «виноват». Причем настолько сильно, что удосужился даже эпитетов «сломавший жизнь» и «погубивший мечту». Не став вдаваться в алкогольные бредни далеко не самой лучшей представительницы прекрасного пола Хайкорта, я лишь оценил состояние Каруса — шкрасс был угрюм и насуплен, но вроде бы без особых проблем терпел общество алкоголички. Видимо, ему было легче страдать без шерсти в компании.

В самом доме меня ждали лишь тепло, уют, относительный покой и две радостные до вибрации копчика девушки, которые из лучших подружек переквалифицировались практически в сестер. То, что одна из них слегка мертва, полупрозрачна и левитирует, нисколько не портило сложившейся атмосферы небольшого семейного праздника, в который я с удовольствием и погрузился. Даже некий худой, длинношерстный кот с бело-рыжими пятнами и неустановленным уровнем интеллекта был весьма кстати — Волди, сидя на табуретке, свесив задние лапы, штопал панталоны Эльмы, в то время как сама сероволосая и сероглазая девушка взахлеб делилась с Элли планами по переустройству уже их чердака на две равные комнаты.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Попивая чай, я внес в девчачьи планы несколько дельных замечаний, спасая чердак от судьбы быть безжалостно разделенным на две части. Вместо этого, мы решили воплотить в жизнь задумку про создание раскладных кроватей-шкафов, которые можно будет огородить фальшстеной с окошком. Тем самым у каждой из них будет как своё приватное пространство, так и море свободной площади для всего остального.