Право на сына (СИ) - Черно Адалин

Врать, так до конца.

— Забудь, — отмахивается Стас.

Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент мой телефон играет привычной мелодией, которая стоит только на Лерку. Я вздрагиваю, коря себя за то, что не отключила мобильный после отмены такси.

— Не возьмешь трубку? — Стас кивает на телефон. — Подруга волнуется.

— Да, — киваю. — Можно я… выйду на балкон?

Телефон перестает звонить, правда, уже через секунду мелодия разносится по комнате снова. Вот же… Лерка!

— Иди, — он кивает, а я быстро сгребаю телефон в руку, отвечаю на звонок и иду к балконной двери.

— Черт, Настя, где ты! Я жду тебя, жду, а ты не приезжаешь. Еще и трубку не берешь. Ты осталась в клубе? — укоризненно шипит подруга, задавая следующий вопрос как раз тогда, когда я захлопываю за собой дверь. — Лебедев там что?

— Лера! — шиплю настолько тихо, насколько могу. — Я не могу разговаривать!

— Что? — не унимается она. — Ты где вообще?

— Я у него, — решаю обойтись без имен, чтобы потом снова не объясняться.

— У Лебедева, что ли?

— Да, — тихо выдыхаю и поворачиваюсь, чтобы убедиться, что сзади никого нет.

Там и правда пусто. За балконной дверью никто не прожигает мою спину пытливым взглядом, поэтому я немного расслабляюсь и позволяю себе говорить громче.

— Я приеду и все расскажу, хорошо?

— Я не верю! — кричит подруга. — Тебе как удалось?

— Лер, давай завтра поговорим. Мне некогда.

Несмотря на то, что мужчина меня на подгоняет, я вовсе не хочу большую часть времени провести на балконе. На сегодня у меня совсем другие планы и к ним еще нужно как-нибудь приступить, ведь Стас обещал не трогать меня.

— Ты точно уверена, что хочешь этого?

— Лера-а-а-а, давай не будем обсуждать это в сотый раз.

Стук за спиной заставляет меня вздрогнуть и выронить телефон, поэтому последние слова подруги я не слышу. Чертыхаясь, подбираю смартфон, быстро говорю подруге, что перезвоню и поворачиваюсь, встречаясь с изучающим и пытливым взглядом Лебедева, который уже успел зайти на балкон.

— Ты всегда такая? — с усмешкой спрашивает он.

— Какая?

— Испуганная, нервная, растерянная. Я проверил твой телефон, но не могу избавиться от мысли, что ты чего-то не договариваешь.

— Я просто впервые в такой ситуации, — вот здесь я отвечаю честно, ничуть не кривя душой.

— В какой такой?

— Оказываюсь в квартире едва знакомого мужчины.

Стас смеется. Не так, как в социальной сети, когда ведет сторис, и вовсе не так, как смеется на камеру, когда его поддевают журналисты. Сейчас он расслаблен и у него нет необходимости держать лицо, ведь девушка напротив не имеет ни малейшего понятия, кто перед ней.

— Я же сказал, что не трону тебя.

— Я бы хотела другого.

Наши взгляды скрещиваются. Стасу требуется всего несколько мгновений, чтобы понять, о чем я, после чего он усмехается и делает шаг ко мне. Усилием воли заставляю себя оставаться на месте, хотя очень хочется отпрянуть назад и вжаться в стену. Я вовсе не боюсь его, но в такой ситуации я правда впервые. Обычно на близость с парнями мне требуется время. Да и парней-то у меня было… двое. Сравнить особо не с кем.

— Я думал, после случившегося тебе понадобиться время, — замечает Стас, намекая на то, что едва не произошло у клуба.



— Предпочитаю не делать трагедию из того, чего не случилось.

Если он и удивляется, то не подает виду, вместо этого приближается почти вплотную, возвышаясь надо мной нерушимой скалой, обнимает за талию, резко притягивая к себе. Я тут же кладу руки ему на плечи, хочу потянуться за поцелуем, но вовремя одергиваю себя, вспоминая, как он оттолкнул меня.

— Боишься? — спрашивает Лебедев, видимо, замечая мои колебания.

— Нет, — мотаю головой. — Думаю, стоит ли попробовать поцеловать вас, или не стоит даже пытаться, вдруг вы снова передумаете и оттолкнете меня.

— Я не стану этого делать, — произносит Стас хриплым голосом.

— И почему же?

— Хотя бы потому что мы на десятом этаже, а сзади тебя всего лишь метровый парапет. И тебе пора перейти на ты.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Думаете? — намеренно игнорирую его просьбу.

Мне нравится дразнить Стаса, нравится видеть в его глазах зажигающийся опасный огонек, и нравится то, как крепко он меня обнимает.

— Если ты хочешь перейти на следующий этап нашего знакомства, это обязательное условие.

— Тогда… — я делаю непроизвольную паузу. — Поцелуй меня, Стас.

* * *

Я столько раз представляла, каким будет наш поцелуй. Смотрела его видео в сторис, проматывала записи новостей с его участием, искала хоть какую-то информацию, но все, что я видела и знала ни на грамм не соответствует тому, что происходит сейчас. Как можно представить то, чего ты никогда не испытывал?

До того, как Стас касается моих губ своими, я наивно полагаю, что уже знаю и умею это делать. Что у меня были парни, что ничего нового я не почувствую, но все это оказывается миражом, когда я понимаю, что целуюсь, по-настоящему целуюсь впервые в жизни.

Что с таким напором, желанием и дикой страстью не было ни единого парня. На фоне Лебедева все остальные блекнут до такой степени, что при всем желании, я бы даже не вспомнила ни одного из них.

Его губы по-хозяйски сминают мои, язык грубо вторгается в рот, вызывая приятно-болезненный укол в самое сердце. Колючая мужская щетина слегка царапает кожу, наверняка оставляя заметные следы, но сейчас это вовсе не отталкивает меня, а наоборот, притягивает.

Я рискую закинуть руки ему на плечи и скрестить пальцы за его спиной, набираюсь смелости ответить так же дерзко и уверенно, ожидая, что Стас оттолкнет меня, но ничего подобного не происходит, напротив, он отстраняется лишь затем, чтобы увести нас от ограждения и прижать меня спиной к стене.

Наш поцелуй прерывается на какие-то жалкие мгновения, во время которых я успеваю сделать вдох и вновь погрузиться в бездну страсти. Мою спину покалывает шероховатая поверхность стены, ноги подкашиваются от бешеного мужского напора, а низ живота непривычно тянет. Я определенно испытываю такой ураган чувств впервые. И мне не хочется это заканчивать.

— У тебя еще есть время оттолкнуть меня, — шепчет Стас, разрывая наш поцелуй на несколько мгновений и давая мне возможность ответить.

Первые секунды я не понимаю, что происходит, распахиваю глаза, приоткрываю рот в удивлении, собираюсь сказать, что не собираюсь передумать, но Стас не дает, тихо произнося:

— Прости, но это за гранью моего терпения, — шипит и снова впивается в мои губы, сминает их, пробует.

Его терпкий мужской аромат забивает мои ноздри, на губах чувствуется вкус кофе, который он, видимо, выпил перед тем, как выйти ко мне. Я охотно отвечаю на поцелуй, провожу руками по его спине, сминаю рубашку, льну к нему ближе.

— Пошли, — Стас отстраняется, хватает меня за руку и куда-то тянет.

Я не успеваю запротестовать, лишь послушно следую за ним, оказываясь в спальне. Стас послабляет коричневый галстук и отбрасывает его в сторону так, что тот попадает прямо на спинку кресла. Я подмечаю эти мелочи, чтобы хоть немного отвлечься и напомнить себе, что я здесь не ради удовольствия.

— Настя, — произносит Стас, расстегивая несколько верхних пуговиц. — Ты уверена?

Вся моя решительность мигом улетучивается. Уверена ли я? Скорее нет, чем да, но уже поздно отступать. Я должна забеременеть сегодня, иначе возможности у меня больше не будет.

Хочу отшутиться, но веселая юмористка умерла во мне в момент, когда Стас снимает запонки и отбрасывает рубашку вслед за галстуком. Я жадно осматриваю его тугой пресс, мелкую поросль светлых волосков на груди и чуть ниже пупка, рельефные бицепсы. Смотря на него обнаженного вдруг думаю о том, что он никогда не выходил в эфир без рубашки и галстука. И ладно при разговоре с журналистами приходится держать лицо, но даже в личном блоге он не позволял себе больше, чем пара расстегнутых пуговиц у воротника.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})