Вакансия - Анатолий Борисович Шалин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Два корабельных робота гремели подносами и разливали по чашкам знаменитый на всю галактику грюузианский чай. На столе возвышались тарелки с пирожками и пирожными. Однако чувствовалось, экипажу не до развлечений.
Левушкин из своего командирского кресла у дальней стены несколько осевшим голосом вещал о необходимости сохранять спокойствие и уверенность в конечной победе человеческого разума над всеми стихийными силами мироздания.
— Контакт, — говорил он, устремляя взгляд на отливающие голубизной и позолотой корешки Большой Космической Энциклопедии — верхние две полки справа от двери, — это серьезно. Контакт, — приблизительно секунду капитан пристально рассматривал установленное над входом чучело страхиноптериуса с планеты Большая Бзика, потом, заметив застывшего в дверном проеме Геннадия, указал ему на пустующее слева от себя кресло, дождался, когда штурман усядется, пододвинул ему чашку с горячим чаем и тарелку с пирожными и со вздохом повторил: — контакт — это не развлечение на базовой планете. Нужна максимальная осторожность! Расхлябанности, разболтанности не потерплю! Мы на планете неизвестной цивилизации! Всякое возможно, ко всему нужно быть готовыми! Мы люди — представители, надо помнить, положение обязывает!
Штурману стало скучно. Капитан еще долго цитировал параграфы космического устава, напоминал правила общения с инопланетянами, вспоминал разные случаи, когда из-за пустяка возникали муть ли не межпланетные конфликты…
Чувствовалось, Левушкин растерялся, не знает, о чем говорить и что делать, и просто тянет время. По унылой физиономии капитана струился пот, а обычно бодрые расчесанные усы поникли и несколько увяли.
«Тут у кого угодно усы увянут, — размышлял Геннадий, — не захочешь — растеряешься…»
Не намного лучше выглядели и два других члена экипажа. Кибернетик Виталий, явно без аппетита, доедал очередной пирожок, тянул глотками чай из блюдечка и растерянно поглядывал по сторонам, вид у него был самый удрученный.
Планетолог Роман Птицын, внешне спокойный, деловито тасовал на столе многочисленные карты анализов.
Заметив, что планетолог с бумагами разобрался, Левушкин быстро свернул свое красноречие:
— Думаю, всем ясна сложность положения! А теперь, Роман, расскажите нам, что удалось узнать о мире, в который мы так неожиданно попали.
Роман был краток. Смущенно оглядев слушателей, он обернулся к двери: то ли в поисках моральной поддержки у чучела страхиноптериуса, то ли мысленно советуясь с Большой Космической Энциклопедией:
— Пока удалось установить следующее: планета земного типа. Условия для существования человека самые оптимальные. Климат в данной зоне умеренный. Болезнетворных бактерий пока не обнаружено. Температура за бортом: двадцать три по Цельсию. Воздух чистый, кислород в норме. Небо над кораблем безоблачно, ветра почти нет. У меня все.
— Не густо, — проворчал Левушкин, — почему не установлены координаты планеты? Индекс звездной системы? Удаленность от Земли?
— С индексом туго, — сказал Роман, — электроника пока безмолвствует. Ни одного знакомого созвездия найти не удалось. Боюсь, мы в чужой галактике.
Лица слушателей при этом известии вытянулись.
— Приятного мало, — подвел итог Левушкин.
— Что ж, топлива у нас и в своей галактике едва-едва до Солнечной системы хватало, а из чужой галактики нам самим не выбраться. Надо связаться со здешней цивилизацией! Просить о помощи! — сказал Геннадий.
— Выходит, нам навязывают прогулку по планете, — уточнил Виталий. — Посмотрим местные достопримечательности, что ж, кому-то это интересно.
— Нам навязывают большее, — сказал Геннадий. — Хотим того мы или нет. Нам навязывают контакт, причем довольно грубо! Фактически мы пленники. Двигатели звездолета блокированы!
— Гена… — укоризненно протянул Левушкин. — Пока об этой цивилизации мы ничего не знаем. Возможно, у них более гуманные намерения.
В это время включился экран видеофона, возникло изображение озабоченной физиономии Василия Огурцова.
Пилот кивнул собравшимся и, поглядывая на Левушкина, доложил:
— Со стороны холмов приближается летательный аппарат средних размеров. Какие будут указания, капитан?
Левушкин ожил, теперь от него требовались не теоретические построения о вреде контактов с инопланетянами, а вполне определенные действия.
— Продолжай наблюдения! — скомандовал он Василию. — Мы со штурманом сейчас подойдем. — Капитан посмотрел на собравшихся. — Корабль придется на время покинуть. Пять минут на сборы. Ничего лишнего с собой не брать! Собираемся у шлюзовой камеры. Вопросы есть?
— На корабле кто-нибудь останется? — спросил Виталий. Большой любитель комфорта — кибернетик с предубеждением относился к различным экскурсиям и межпланетному туризму. Лучшим местом работы он считал кибернетическую мастерскую звездолета, а лучшим местом отдыха кают-компанию. Все, что находилось вне стен корабля, воспринималось Виталием как враждебная и крайне неудобная для него среда обитания.
— И не мечтай! — сухо сказал Левушкин. — Тебя здесь никто не оставит. Роботы за собой и сами ухаживать умеют. Нас всего пять человек, и я не собираюсь разбрасываться людьми. Двигаться одной группой, все радости и неприятности встречать вместе. Ясно?
— Вполне, — вздохнул Виталий. — А что будет со звездолетом, с роботами, со всей нашей кибернетикой?
— Думаю, за несколько дней или недель нашего отсутствия с ними ничего страшного не произойдет.
Виталий уныло кивнул. Чувствовалось, что доводы капитана его не совсем убедили.
— Пошли, — сказал Левушкин, и они с Геннадием направились в рубку к Огурцову.
Василий укладывал атласы, зачехлял приборы, наводил порядок в вахтенных журналах.
— Иди, собирай чемоданы, — сказал Геннадий, — а мы с капитаном понаблюдаем за объектом. Где твой летательный аппарат?
Василий кивнул на левый боковой экран.
— Смотрите. Только наблюдать здесь нечего. Явно за нами прилетел.
Левушкин и Геннадий посмотрели в указанном направлении.
На экране метрах в двухстах от звездолета торчала из травы сферическая конструкция, по форме напоминающая приземистый пузатый самовар, какие иногда попадаются в гостиницах космопортов Земли. По величине летательный аппарат не уступал среднему планетолету, но крыльев и рулей высоты видно не было, а в корпусе темнело отверстие, от которого в траву тянулись ступеньки.
— Занятная штуковина, — сказал Левушкин. — Интересно, как она передвигается?
— Летела тихо, на небольшой высоте, — пояснил Василий. — Шумов и помех при появлении не было. Наверное, антигравитация, но уверенно утверждать не берусь.
— Капитан, здесь и в самом деле наблюдать нечего, — сказал Геннадий. — Пора собираться, парни уже, наверное, ждут.
— Хорошо, — махнул рукой Левушкин, и они разошлись по каютам.
Федору Левушкину не хотелось верить, что звездолет они оставляют надолго. Сборы его были быстры. Надел легкий защитный костюм, перекинул через плечо сумку с комплектом приборов и продуктов — стандартный набор космолетчика. Распихал по карманам записную книжку, ручку и передатчик для связи с членами экипажа и электронным мозгом звездолета и вышел.
Геннадий к обязательному набору добавил бритвенные принадлежности, расческу, ножницы — штурман следил за своей внешностью. Подумав, он взял с собой карманную аптечку звездолетчика и поспешил за капитаном к шлюзовой камере.
Василий никакой спешки не терпел. У себя в каюте пилот долго ворчал о инопланетных нахалах, тщательно
