Русские и японцы на Сахалине - Николай Буссе

18-го числа, я далъ шабашъ людямъ по случаю масляницы. Самъ же я въ этотъ день отправился прогуляться на рѣку Пуруанку, впадающую въ сосѣднюю бухту Пуруанъ Томари. Я отправился на лыжахъ съ Томскимъ, съ полнымъ охотничьимъ приборомъ и съ подрастающей моею собакою Соболькою. Мы пошли прямо черезъ горы и послѣ крутыхъ и высокихъ спусковъ и подъемовъ, гдѣ я нѣсколько разъ упалъ, достигли наконецъ рѣки и пошли вверхъ по ней. Она течетъ по долинѣ, въ нѣкоторыхъ мѣстахъ открытой отъ лѣсу, около версты шириной. Въ верстахъ 4-хъ отъ устья она такъ съуживается, что образуетъ только ручей. По долинѣ ростетъ лѣсъ довольно хорошій. Направленіе долины къ NO. Слѣды лисицъ, россомахъ, кабарги, бѣлокъ, зайцевъ видны по всѣмъ направленіямъ. Во 2-мъ часу я воротился домой. Послѣ обѣда я вспомнилъ, что наканунѣ былъ день рожденія брата Владиміра. Да проститъ меня онъ, что, не имѣя интереса слѣдить за временемъ и числами, я позабылъ и о днѣ его рожденія. Вспомнивъ это, я велѣлъ подать вино, выпилъ за здоровье его рюмку вина, и выдалъ по рюмкѣ вина служащимъ у меня въ домѣ.

19-го. — Сегодня пріѣхали въ Томари 5 самогировъ. Они привезли изъ Петровскаго зимовья отъ Г. И. Невельского записку въ нѣсколько строчекъ, въ которыхъ сказано, чтобы принять ихъ хорошо и угостить. Вотъ все, что я получилъ съ такъ нетерпѣливо ожидаемою почтою, которую мнѣ Невельской обѣщалъ непремѣнно послать изъ Петровскаго зимовья. Кромѣ Невельского, никто не писалъ. Самогиры эти встрѣтили въ Сарѣ-Моукѣ Самарина, который благополучно выѣхалъ оттуда далѣе и не далъ о себѣ никакого письменнаго извѣстія. Самогиры, судя по ихъ наружности, должны принадлежать въ монгольскому племени. Живутъ они по Амуру и его притокамъ. Одинъ изъ нихъ говоритъ немного по-аински. Они пріѣзжаютъ обыкновенно торговать въ Сирануси. Въ Кусунъ-Катанѣ (берегъ Анивы) они, разумѣется, въ первый разъ, потому что сюда имъ не позволено было ѣздить. Самогиры заплетаютъ волосы въ косы, какъ гиляки, носятъ серьги и манжурскіе кафтаны. Одинъ только изъ нихъ былъ одѣтъ въ собачью шубу. Они пріѣхали на 45-ти собакахъ. Я ихъ помѣстилъ жить въ казармѣ, расположивъ ихъ около чувала у огня, ихъ божества. Кормить ихъ не затруднительно, но съ собаками ихъ не знаю, что дѣлать. Они ходили въ японцамъ, которые сначала-было очень недружелюбно приняли ихъ, имѣя запрещеніе принимать вообще ихъ; но прочитавъ письмо отъ японца Яма-Мадо, встрѣтившагося на дорогѣ съ самогирами, Мару-Яма выслалъ къ нимъ Асаную, и тотъ обласкалъ ихъ и сказалъ въ извиненіе, что джанчинъ японцевъ не приказываетъ принимать ихъ зимою въ Кусунъ-Катанѣ для того, чтобы они ѣздили лѣтомъ въ Сирануси торговать съ нимъ.

23-го. — Вчера уѣхали самогиры обратно въ Петровское. Я послалъ съ ними карты всѣхъ осмотрѣнныхъ береговъ и карту заливовъ Невельского-Идунка и письмо на имя Невельского. Я спрашивалъ самогировъ о времени очищенія отъ льда «Императорской гавани». Они говорятъ, что въ 1-й половинѣ марта уже гавань будетъ чиста, только по берегамъ останутся промои. Если это правда, то суда стоящія тамъ могутъ придти въ одно время съ японскими, если капитаны ихъ не упустятъ времени, что было бы непростительно. Но я думаю, что показаніе самогировъ несправедливо — не можетъ быть, чтобы подъ 49 град. и на азіатскомъ восточномъ берегу ледъ расходился въ одно время какъ въ бухтѣ залива Анивы. У насъ уже началась весна. Солнце сильно грѣетъ и снѣгъ быстро сходитъ.

Когда я пишу эти строки — 6 час., изъ моего окошка видно, какъ блестящее, яркое солнце тихо спускается за горы западнаго берега залива, освѣтивъ тысячью цвѣтами тихія неподвижныя воды моря. Прекрасное зрѣлище!

24 числа уѣхалъ Рудановскій для осмотра Ю.-В. берега Сахалина. Если погода дозволитъ ему составить хорошую карту тѣхъ береговъ, то это будетъ очень пріятно, потому что мы тогда будемъ имѣть большую карту всего Айну-Катава. Но какъ эту новую опись уже я не успѣю сообщить къ Невельскому, то ее можно бы было безвредно оставить до прихода судовъ, когда у насъ будетъ болѣе средствъ, и даже это сдѣлать было бы полезно, потому что тогда у насъ было бы еще 8 собакъ свободныхъ, которыхъ хоть я назначилъ собственно для разъѣздовъ и легкой ѣзды, но при необходимости поспѣшить работами, въ особенности доставкою льда, я конечно употребилъ бы ихъ въ работу.

Наконецъ я получилъ письма отъ Самарина и даже три вдругъ. Онъ благополучно доѣхалъ до гилякскаго селенія Тамо, откуда по переѣздѣ черезъ Татарскій проливъ осталось только 5 сутокъ ѣзды. Изъ Тамо онъ писалъ отъ 5-го февраля и потому надо полагать, что въ половинѣ февраля онъ пріѣдетъ въ Петровское, а если его тамъ не задержатъ, то онъ еще можетъ возвратиться по зимнему пути.

Посѣщенія аиновъ рѣшительно вывели меня изъ терпѣнія; съ ранняго утра до вечера, одинъ за другимъ приходятъ ко мнѣ и для чего — для того, чтобы сѣсть на полу и глазѣть на меня и на комнату. Не умѣя обращаться съ дверьми, они оставляютъ ихъ растворенными, не понимая того, что простудить комнату есть какое-нибудь неудобство. Двери у перегородки сдѣланы съ ручками и задвижками. Не умѣя отворить ихъ, они долго возятся, наконецъ волею неволею приходится вставать, чтобы открыть дверь. Прошу покорно заняться чѣмъ-нибудь. Вотъ и теперь два дурака сидятъ на полу и глазѣютъ. Я, конечно, не обращаю вниманія на нихъ, потому что если со всякимъ разговаривать, такъ не достанетъ ни силъ, ни терпѣнія. Единственное средство отдѣлаться отъ нихъ, это уходить изъ дому и бродить безъ цѣли по двору. Необходимо надо имѣть домъ въ нѣсколько комнатъ, изъ которыхъ одну назначить собственно для этихъ несносныхъ гостей, устроивъ въ ней камины, которые бы вытягивли вонь махорки.

Сетокуреро провожалъ Самарина до Тарайки и теперь пріѣхалъ сюда, чтобы получить подарки и привезти письмо. Въ этотъ разъ съ нимъ пріѣхало менѣе аиновъ. Но на то ихъ много собралось для работъ у японцевъ; ихъ-то визиты и докучаютъ мнѣ.

4-е марта. — Вчерашній день опять прошелъ въ пріемѣ пріѣзжающихъ и отъѣзжающихъ аиновъ. Первые являются съ словами: «чокой огнанъ, чокой котанъ, орики джанче мекура!» вторые — «чокой танто арики, джанче нукора, човой орики джанче сарамна!» Эти прощанія и поклоны имѣютъ всегда одну и ту же цѣль, — выпросить рюмку вина или папушу табаку. Скоро ли Богъ поможетъ мнѣ оставить отечество несноснѣйшихъ аиновъ.

5-го или 6-го числа Рудановскій возвратился съ поѣздки на берегъ Охотскаго моря (Арутора). Онъ разсказываетъ, что въ селеніяхъ въ Аруторо у аиновъ голодъ. Отъ японцевъ я узналъ, что въ Сирануси и Малуѣ тоже голодъ. Японцы отправили туда своего эконома для выдачи аинамъ рису изъ маукинскихъ магазиновъ. Когда разойдется ледъ, они хотятъ послать изъ Томари на лодкахъ ероки (сушеная рыба) и рисъ. Въ Аруторо поѣхалъ аинъ Испонку разузнать о состояніи тамошнихъ селеній. Я приказалъ ему сказать аинамъ, которые не имѣютъ пищи, пріѣхать къ русскимъ, и что мы имъ даромъ выдадимъ крупы и гороху. Анны говорятъ, что у нихъ бываетъ ежегодно голодъ потому, что лѣтомъ японцы ихъ сгоняютъ на работы, такъ какъ для собственнаго запаса рыбы на зиму некому работать. А платы же за лѣтнюю работу даютъ только по одному халату, по двѣ малыхъ чашки рису и 2 папуши табаку да боченокъ водки. Зимою же, табакъ и вино они покупаютъ отъ японцевъ за пушной товаръ. Если это справедливо, то обращеніе японцевъ безчеловѣчно. Къ сожалѣнію, нельзя положиться на слова аиновъ, и потому узнать вполнѣ, какъ именно японцы дѣйствуютъ, можно только изъ собственныхъ наблюденіи. Сирибенусь говорилъ мнѣ, что когда японцевъ еще не было на Сахалинѣ, то аины промышляли китовъ, но что теперь японцы считаютъ китовъ своею собственностью и не даютъ промышлять ихъ лѣтомъ аинамъ; осенью, когда выбрасываетъ иногда убитыхъ китобоями китовъ, они берутъ все себѣ, ничего не давая аинамъ.

Съ японцами мы теперь все болѣе и болѣе сближаемся. Они совершенно убѣдились въ томъ, что мы не хотимъ отнимать у нихъ ихъ промышленности на Сахалинѣ и что присутствіе наше только имѣетъ вліяніе на ихъ отношенія къ аинамъ. Еслибы правительство ихъ не вмѣшалось въ дѣйствія японцевъ на Сахалинѣ, то вѣроятно они скоро сдружились бы съ русскими и оставили въ покоѣ аиновъ, производя работы только своими работниками съ Мацмая. Конечно, имъ было бы жаль потерять свое господство надъ землею и жителями, но выгоды торговли съ русскими вознаградили бы позже эту потерю. Я полагаю, что еслибы русскіе пришли въ качествѣ рыболововъ на Сахалинъ, объявивъ японцамъ, что, имѣя нужду въ рыбѣ и считая Сахалинъ непринадлежащимъ Японіи, они будутъ заниматься рыбными промыслами такъ же, какъ японцы, то это не такъ испугало бы ихъ правительство. Но занятіе военное страны, угрожая ихъ другимъ колоніямъ на Итурупѣ и Кунамарѣ, уже должно быть для Японіи слишкомъ важнымъ происшествіемъ, чтобы правительство ея не приняло серьезно участія въ немъ. — На этихъ дняхъ у меня былъ въ гостяхъ Яма-Мадо и Асануя и мы разсказывали другъ другу объ обычаяхъ вашихъ краевъ. Я спросилъ ихъ, видѣли ли они своего императора, они отвѣтили, что нѣтъ, что если простой человѣкъ на него посмотритъ, то потеряетъ зрѣніе. Императора носятъ въ закрытыхъ носилкахъ, окружаютъ стражами, которые разгоняютъ народъ. Вельможи имѣютъ доступъ къ императору. Императоръ имѣетъ нѣсколько женъ. Въ жены онъ беретъ дочерей вельможъ своихъ. Сыновья его женятся на дочеряхъ то же знатныхъ людей, а дочери выходятъ замужъ за владѣтельныхъ князей. — На этихъ-же дняхъ я опять выслушалъ разсказъ о русскихъ пришельцахъ на Сахалинъ и о разбившемся американскомъ китоловномъ суднѣ около Сирануси, въ 1848-мъ году. Съ послѣдняго спаслись десять человѣкъ, между которыми были и негры. Нужно будетъ сообщить объ этомъ американцамъ, чтобы они выручили своихъ соотечественниковъ, которыхъ, по словамъ аиновъ, японцы увезли на Мацмай. Про русскихъ, кажется, можно вѣрно сказать, что они пришли на Сахалинъ лѣтомъ, въ 1849-мъ году. Въ которомъ году пропалъ безъ вѣсти «Курилъ» — можетъ быть, это были спасшіеся съ него люди.