Затерянные в джунглях - Михаил Шторм

– Это Ренато, – сообщил Мануэль, возбужденно ерзая. – Долго лечиться госпиталь. Травма тяжелая. Грандо торро – большой бык.

– Как же он, слепой, нашел Ренато? – ворчливо спросил Быков, до сих пор не пришедший в себя после откровений об издевательствах над быками.

– Нюх. – Иллюстрируя сказанное, Мануэль шумно подышал носом. – Бык очень опасен. Даже слепой.

Что ж, глядя на арену, нельзя было не согласиться с этим утверждением. Бык являл собой воплощение неудержимой мощи. Ренато в сравнении с ним был все равно что подросток перед танком. Тем не менее он двигался навстречу быку танцующей походкой. Шагах в десяти Ренато что-то выкрикнул и широко распахнул красный плащ. Пару секунд бык оставался на месте, а потом, взбрыкнув задними ногами, ринулся вперед. Ренато вытянулся в струнку, гордо вскинув голову, и пропустил живую торпеду мимо себя. Бык ударил башкой в полу плаща и подбросил рогами материю, но тореадора не задел.

– Маленький тест, – прокомментировал Мануэль.

– Кто кого тестирует? – полюбопытствовал Быков.

– Один другого.

Бык, не встретив препятствия, резко остановился и, развернувшись, снова бросился в атаку. И снова его острый загнутый рог прошел в нескольких сантиметрах от расшитой серебром куртки Ренато.

Войдя во вкус, Быков почти безостановочно нажимал кнопку фотоаппарата, делая снимок за снимком.

Пробежав по песку мимо подпрыгивающего на месте быка, Ренато покинул арену. Его сменил пикадор, похожий на средневекового рыцаря, закованного в железные латы. Разглядев лошадь, бык бросился на нее. Всадник не успел вонзить копье в бычью холку. На красивом лице пикадора появилось глупое выражение. Лошадь встала на дыбы, когда рога, упираясь в ее бок, прикрытый peto[6], прижали ее к красной ограде. Раздался треск досок. Пикадор, разинув рот, свалился на песок.

Спасая его, на арену выбежали бандерильеро, бесстрашные и проворные как обезьяны. В поднятых руках они держали короткие разноцветные палочки с острыми наконечниками.

– Бандерильос, – сообщил Мануэль.

– Угу, – буркнул Быков, не отрываясь от объектива.

Бык, оставив в покое лошадь, принялся поддевать пикадора рогами. Публика заулюлюкала.

– Торо! Торо! – закричали бандерильеро, стараясь отвлечь быка от всадника.

Бык погнался за одним из них, но другой ловко вонзил в хребет животного свою разукрашенную спицу. Так повторилось несколько раз. Один бандерильеро заманивал быка, а другой заходил с тыла. Очень скоро в спине животного раскачивалось пять или шесть бандерилий.

– Оле! Оле! – восторженно гремел стадион.

Бык яростно прыгал на месте. Ему казалось очень важным избавиться от стальных колючек, причинявших ему мучительную боль.

– Сейчас будет главный шоу, – предупредил Мануэль.

Словно по его приказу, на арену вернулся Ренато. Он раскланялся, держа треуголку в руке, и швырнул ее за ограду. Зрители заорали, как футбольные болельщики, предвкушающие гол в ворота противника. Держа шпагу в опущенной руке, Ренато набросил на нее мулету и, придерживая левой ладонью, направился к быку. Делая маленькие шажки, тореадор что-то выкрикивал, встряхивал мулетой и топал ногами.

Быка долго упрашивать не пришлось: опустив голову, он побежал на врага. Ренато вытянул левую руку с мулетой и пружинисто приподнялся на носках. Бык с разбега протаранил красную ткань, и она взлетела, как занавеска, подхваченная порывом ветра. Гибко, по-кошачьи развернувшись, бык снова бросился на Ренато и боднул вместо него мулету.

Зрители дружными криками приветствовали каждую отраженную атаку. Вдохновленный успехом, Ренато порхал по арене. Встречая быка, он изящно выгибал тело, будто танцор, уступающий место партнерше. Быкова заворожили эти движения. Больше всего его впечатляло то, как Ренато поворачивается на месте, в то время как черная громада носится вокруг него, догоняя трепещущую мулету.

Наконец быку это надоело. Отбежав на несколько шагов, он сделал полный оборот, уставившись исподлобья на недосягаемого врага. Бока животного раздувались, словно кто-то накачивал их изнутри. Ренато медленно опустился на колени. Трибуны затихли.

Секунд двадцать бык изучал противника налитыми кровью глазами. Ренато не дрогнув распахнул мулету и почмокал губами. Подобно камню, выпущенному из гигантской пращи, бык устремился вперед. Не вставая с колен, Ренато пропустил его под мулетой.

– Оле! – надрывалась публика. – Оле!

Не давая никому передышки, Ренато продемонстрировал новый трюк, встретив быка гордо выпрямленной спиной и глядя на него вполоборота.

– Профи, – оценил Мануэль, шумно дыша рядом с Быковым. – Экстра-класс! Теперь пора убивать.

Опомнившись, Быков вдруг вспомнил, где и зачем он находится. Он был одним из двадцати тысяч людей, собравшихся посмотреть, как станут убивать одного полуслепого, измученного, доведенного до бешенства быка, с морды которого свисала мочалистая борода пены. Животное уже не рыло землю копытом и не проявляло желания сражаться с мулетой. Бык выдохся, а значит, перестал забавлять почтенную публику. Единственное, чем он еще мог развлечь людей, – это своей смертью. За это они и заплатили: за возможность посмотреть, как живое существо лишат жизни.

– Пойдем отсюда, – буркнул Быков, собираясь встать.

Мануэль силой удержал его на месте.

– Нет! Сейчас самое интересное! Фото на миллион доллар!

Неохотно подчинившись, Быков снова навел фотообъектив на желтую арену, где под торжественную барабанную дробь Ренато взмахнул шпагой, давая понять, что намерен закончить бой. Постепенно ускоряя шаги, бык побежал к нему.

Глава 3

Жизнь полна неожиданностей

Быков не напрягся, увидев очередную атаку быка. Он решил, что сейчас все повторится. Ренато взмахнет мулетой, несчастное животное промахнется, стадион взорвется от ликования.

Но все пошло не так.

Это иногда случается. Вопреки логике развития событий, вопреки очевидным фактам ситуация выходит из-под контроля… на горе тем, кто не успел сориентироваться.

В данном случае не повезло тореадору. Он привычно взмахнул своей тряпкой, но бык кинулся не на нее, а на него самого. Ренато отпрыгнул, чудом разминувшись с желтым костяным рогом. После этого в его поведении что-то изменилось, он стал скованным и напряженным, утратив недавнюю грацию. Бык тоже повел себя иначе. Он не ринулся на противника во весь опор, а стал приближаться к нему медленно, рысцой. Понимая, что мулетой его уже не обмануть, Ренато попятился. Бык следовал за ним. Тогда Ренато сломя голову побежал к ограде и спрятался в узком проходе. Бык с разбегу врезался в дощатый заслон. Раздался треск, во все стороны полетели щепки.

На трибунах презрительно засвистели и захохотали, высмеивая струсившего матадора. Он перестал быть героем толпы. Это произошло за считанные секунды. Еще недавно все восхищались Ренато, а теперь готовы были вытолкать его на арену.

– Трус, – процедил Мануэль. – Ему конец.

Ренато тоже понимал, что превратится в посмешище, если задержится в укрытии. Выбравшись оттуда, он пошел к быку, изображая уверенность, которую вряд ли испытывал. Животное стояло на месте, будто поджидая тореадора для окончательного выяснения отношений. Не дойдя до быка шагов пятнадцать, Ренато развернул мулету и призывно помахал ею. Бык медленно двинулся к матадору, не сводя с него глаз. Последовавший за этим бросок был столь стремителен, что Ренато едва успел увернуться от рогов, направленных ему в живот.

Да, ему конец, понял Быков, держа фотоаппарат наготове, чтобы не пропустить самый драматический момент схватки. Человек утратил превосходство над животным. Совсем недавно матадор казался сильным, отважным, неуязвимым. Он стоял с гордо поднятой головой, и бык носился вокруг него, словно безмозглая механическая игрушка. Теперь человек отступал и убегал, а животное с каждой минутой становилось все увереннее и настойчивее.

В реве зрителей зазвучали злобные нотки. Толпа уже желала матадору погибели. На арену полетели подушки, бутылки и надкушенные плоды. Ренато, собрав остатки мужества, отсалютовал трибунам шпагой и опять пошел к быку, поджидающему его на другой стороне арены. Быков заметил, как черные лоснящиеся бока животного, которые только что раздувались, будто кузнечные мехи, окаменели. Ренато не мог не увидеть этого, но профессиональная гордость толкала его вперед. Вот осталось четыре метра, три, два… Ренато вытянул руку, направив острие клинка в массивный черный загривок. Но бык атаковал раньше, чем тореадор успел выбрать точку для убийственного удара. Шпага ткнулась в кость и, спружинив, взлетела в воздух, на мгновение застыв в кадре.

Ренато пригнулся, ожидая смерти, но бык не спешил, словно оттягивая месть. Как только упавшая шпага застряла в песке, тореадор схватил ее.

– Первый попытка тьфу, – прокомментировал Мануэль.