Канон врачебной науки - Абу Али ибн Сина

2) либо по отношению к виду – сравнительно с различными вещими, входящими в данный вид;

3) либо по отношению к роду вида – сравнительно с различными весами того же вида, стоящими вне данного рода;

4) либо по отношению к роду вида – сравнительно с различными вещами, входящими в данный род;

5) либо по отношению к особи данного рода и вида – сравнительно с различными вещами того же рода и вида, стоящими вне этой особи;

6) либо по отношению к особи – сравнительно с различными состояниями самой этой особи;

7) либо по отношению к [отдельному] органу – сравнительно с различными органами, находящимися вне этого органа, но в теле данной особи;

8) либо по отношению к [отдельному] органу – сравнительно с [различными] состояниями самого этого органа.

Тип первый. Уравновешенность, присущая человеку по сравнению с прочими существами.

[Такая уравновешенность] есть нечто, обладающее [известной] широтой; [широта ее] не ограничена [каким-либо] пределом, но и не зависит от случая; напротив, избыток и недостаток ее имеют границы, при выходе из которых натура перестает быть натурой человека.

Что же касается второго типа, то это середина между крайностями широты натуры. [Такая уравновешенность] бывает у человека самой средней категории, находящегося в самой середине того возраста, когда рост достигает крайнего предела. Хотя она и не является той истинной уравновешенностью, что упомянута в начале параграфа, и существование которой считают невозможным, но все же это одна из тех вещей, которые найти трудно. Такой человек тоже приближается к упомянутой истинной уравновешенности не по прихоти; случая; его горячие органы, как например, сердце; холодные, как например, мозг; влажные, как например, печень; и сухие, как например, кости, – [все] под стать друг другу. Когда они соответственны [по силам] и соразмерны, то приближается к истинной уравновешенности. Что же касается [уравновешенности] с точки зрения каждого органа самого по себе, то нет. Они не уравновешены, за исключением одного органа, а именно кожи, как мы это опишем после.

Что же касается до уравновешенности в отношении пневмы, и главенствующих органов, то [тело] не может приблизиться благодаря этому к истинной уравновешенности; напротив, оно всегда переходит к [чрезмерной] теплоте и влажности. Дело в том, что начало жизни – сердце и пневма – оба очень горячи и склонны к избытку [теплоты]. Жизнь происходит от теплоты, а рост от влажности; больше того, теплота возникает от влажности и питается влажностью.

Как мы это изъясним впоследствии, главенствующих органов – три. Холодный из них один – это мозг, и холод его не таков, чтобы сравняться с жаром сердца. Сухой или близкий к сухости среди главенствующих органов [тоже] один – это сердце, но сухость его не такова, чтобы сравняться с натурой влажности мозга или печени. Мозг тоже не так холоден, [как горячо сердце], и сердце не так сухо, [как влажен мозг], но сердце по сравнению с другими органами является сухим, а мозг по сравнению с другими органами является холодным.

Что касается третьего типа, то он менее широк, чем первый тип, то есть видовая уравновешенность, но ему [все же] присуща порядочная широта. Это натура, подходящая для того или иного народа, в соответствии с той или иной зоной обитания и той или иной атмосферой. Так, индийцам присуща общая им всем натура,благодаря которой они здоровы, а у славян – другая натура, свойственная исключительно им одним и сохраняющая их здоровыми. Каждая из этих двух натур уравновешенна по отношению к данному роду [людей] и не уравновешенна по отношению к [людям] другого рода. Если придать телу индийца натуру славянина, то индиец заболеет или [даже] погибнет; таким же будет и состояние тела славянина, если ему придать натуру индийца. Следовательно, каждому роду жителей обитаемого мира присуща особая натура, соответствующая атмосфере его климата. Эта натура обладает [известной] широтой и этой широте присущи две крайности – избыток и недостаток.

Четвертый тип – это середина между крайностями широты натур [определенной] зоны обитания. Такая натура является наиболее уравновешенной для данного рода [людей].

Пятый тип более узок, чем первый и третий. Это натура, которой должно обладать определенное лицо, чтобы существовать, жить и здравствовать. Ей тоже присуща широта, ограничиваемая двумя крайностями – избытком и недостатком. Тебе должно знать, что каждый отдельный человек предрасположен к [определенной] натуре, присущей ему лично; редко бывает или совсем невозможно, чтобы кто-нибудь другой имел одинаковую с ним натуру. Что же Касается шестого типа,то это тоже нечто среднее между теми же двумя границами. Когда человек имеет такую натуру, то этот человек обладает наибольшей уравновешенностью, какую ему положено иметь.

Седьмой тип – это натура, которую должно иметь каждой разновидности органов и которая отличает ее от другой разновидности. Уравновешенность, присущая кости, состоит в том, что в кости преобладает сухое, а присущая мозгу – в том, что в мозгу преобладает влажное; уравновешенность, присущая сердцу – в том, что в сердце преобладает горячее, а присущая нерву – в том, что в нерве преобладает холодное. Эта натура тоже обладает известной широтой, которая ограничена крайностями избытка и недостатка; она меньше широты упомянутых прежде натур.

Восьмой тип – это уравновешенность, особо присущая каждому органу, чтобы орган имел наилучшую натуру, какая у него может быть. Она – средняя между двумя этими пределами, и если какому-либо органу достается такая натура, он оказывается в превосходнейшем состоянии, в каком ему положено пребывать.

Когда мы рассмотрим виды [живых существ], то наиболее близкими из них к истинной уравновешенности окажется человек; рассмотрев роды [людей], мы удостоверимся, что, если люди живут в месте, равном по благоденствию экватору, и если благоденствию не препятствует какая-либо причина, относящаяся к земным вещам – я разумею горы или моря, – то его обитатели должны быть родом людей, наиболее близким к истинной уравновешенности. Достоверно, что мнение, которое иногда встречается [в книгах], будто в таких местах уравновешенность нарушена по причине близости солнца, есть мнение порочное. Дело в том, что в подобных местах пребывание солнца в зените менее мучительно и не так изменяет [температуру] воздуха, как близость солнца [к земле] в иных областях или более высоких широтах, даже если солнце и не стоит в зените. К тому же все [жизненные] обстоятельства [обитателей близких к экватору мест] превосходны и взаимно подобны; воздух не нарушает их [благосостояния] ощутимым образом, а наоборот, всегда соответствует их натуре. Для доказательства правильности такого мнения мы уже раньше составили трактат.

Наиболее уравновешенным родом людей после них являются обитатели четвертого климата,10 они не так страдают от жары, как жители большинства областей второго и третьего [климата], от того, что солнце через известные промежутки времени долго оказывается у них над головой, после того, как удалится от них, но и не являются, [так сказать], «сырыми» и «недозрелыми», как обитатели большинства областей пятого климата и более отдаленных от него широт, из-за того, что солнце долго находится не над их головами.

А среди отдельных особей человек является самой уравновешенной особью самого уравновешенного рода, самого уравновешенного вида [существ].

Что же касается [уравновешенности] органов, то [из предыдущего] уже ясно, что главенствующие органы не очень близки к истинной уравновешенности. Напротив, даже должно знать, что мясо11 – наиболее близкий к такой уравновешенности орган, а еще ближе него – кожа: ведь на кожу почти не оказывает действия вода, смешанная поровну – наполовину ледяная, наполовину кипящая, и в ней почти уравновешенно согревающее [действие] жил12 и крови и охлаждающее действие нервов. Кожа также не испытывает воздействия тела хорошо смешанного из самого сухого и самого мягкого [вещества], когда оба [эти вещества] присутствуют в нем поровну. Известно, что такое тело не действует на кожу только потому, что [кожа] его не чувствует. Оно подобно коже и поэтому кожа не испытывает его действия; если бы оно отличалось от кожи, то кожа, наверное, ощущала бы его действие. Вещи, сходные по элементам и противоположные по естественным свойствам, испытывают воздействие друг друга. Не испытывают воздействия других вещей только вещи, имеющие те же качества, так как эти одинаковые по качествам вещи сходны с ними.

Наиболее уравновешенный [участок] кожи – кожа руки; наиболее уравновешенный [участок] кожи руки – кожа кисти; наиболее уравновешенный [участок] кожи кисти – кожа ладони; наиболее уравновешенный [участок] ее – кожа на пальцах, причем самой уравновешенной является кожа указательного пальца, а на указательном пальце самой уравновешенной является кожа ногтевого сустава. Поэтому именно кожа ногтевого сустава указательного пальца, а также и других пальцев, почти всегда судит, в силу [своего] естества, о величине осязаемых вещей. Ведь судья должен быть одинаково склонен к обеим сторонам, чтобы чувствовать, что какая-либо сторона вышла за пределы середины и справедливости. Вдобавок к тому, что ты уже знаешь, тебе следует знать, что когда мы говорим: «лекарство уравновешено», то не имеем в виду, что оно уравновешено на самом деле, ибо это невозможно, и [не хотим также сказать], что его натуре присуща человеческая уравновешенность; в таком случае это лекарство принадлежало бы к самой субстанции человека. Нет, это значит, что, когда лекарство подвергается действию прирожденной теплоты в теле человека и приобретает новое качество, это качество не отходит от качества человека в сторону нарушения равенства и не оказывает действия, разрушающего уравновешенность, являясь как бы уравновешенным в отношении своего действия на тело человека.