Истоки. Дарина Каин-Элл. Арка 1. Побег из Селения Эллов - Виктория Николаевна Косарева

Она выше мужа на целую голову, у неё мускулистое телосложение, а её длинные тёмные волосы, что отливали золотом в свете свечи, свободно ниспадали на плечи и спину.

Внешне Дарина во многом была дочерью своей матери: те же густые чёрные волосы, та же миндалевидная форма глаз, тот же маленький курносый нос и овальная форма лица. Однако одно различие сразу же бросалось в глаза — у её матери была смуглая загорелая кожа.

— Ради Духов, Индза, прекрати вот так подкрадываться! — наконец обретя голос, выразил своё недовольство отец.

— Извини, — попросила та прощения с коварной улыбкой.

— Клянусь, однажды ты сведёшь меня в могилу, — недовольно пробурчал он, мотая головой. — Ну, и как долго ты тут стоишь? — Папа с недовольством посмотрел на маму.

— Достаточно долго, — усмехнувшись, загадочно ответила она. Её изумрудные глаза хищно сверкали в полумраке комнаты. — И, к слову, я не подкрадывалась, просто ты снова потерял бдительность, Зед. — Мама как бы невзначай похлопала отца по левому предплечью, где чётко прослеживался шрам от когтей.

— Ты вечно будешь напоминать мне об этом, не так ли? — Отец одарил её очередным хмурым взглядом. Мама лукаво улыбнулась и поцеловала папу в покрытую щетиной щёку, а затем положила голову ему на плечо. Отец продолжал сердито смотреть на неё, но раскрасневшиеся щёки выдавали его истинные чувства.

Дарина тихо посмеивалась, наблюдая за ними.

— А я говорила, что мама скоро придёт, — сказала девочка, продолжая хихикать.

— Ты всё это время знала, что она здесь, но не сказала мне? — спросил отец притворно обиженным голосом.

— Так неинтересно. — Дарина коварно улыбнулась и пожала плечами.

— Предательница! — Вырвавшись из хватки жены, он начал щекотать дочурку. Та в ответ засмеялась ещё громче.

— Так как прошла охота? — Он внимательно осмотрел мать с головы до ног.

— Успокойся, Зед, со мной всё в порядке, — Она закатила глаза на излишне беспокоящегося супруга. — Охота прошла хорошо — поймала огромного Вэйнхорна, отнесла его в погреб. Вот сувенир для тебя, Аккайя, — Она кинула ребёнку большой спирально закрученный рог.

Осмотрев подарок, девочка отнесла его на полку в дальнем углу прихожей, где лежали другие охотничьи трофеи, среди которых было несколько десятков похожих рогов, пара-тройка хвостов и несколько огромных клыков.

— Так, что было дальше? — возвратившись обратно, спросила девочка.

— А? — воскликнули оба родителя одновременно. Во время её отсутствия они говорили о чём-то своём. Отец вновь казался чем-то взволнованным, его рука покоилась на мамином животе.

— Как Вождь Каинов закончил войну? — уточнила предыдущий вопрос Дарина.

— О, — откашлявшись, мама продолжила рассказ, — спустя несколько лет своего правления, нашему Вождю с немалыми усилиями всё же удалось собрать главы всех народов вместе.

— Результатом долгих и воистину мучительных переговоров стал пакт, согласно которому людские племена впредь ограждались от конфликта Каинов и Эллов. Впоследствии между нашими племенами было заключено перемирие, — подхватил за ней отец.

— Наш Вождь дал людям надежду на мирную жизнь. И именно благодаря этой надежде, а также безрассудству твоего отца… — мама с улыбкой посмотрела на него.

— И смелости твоей матери… — добавил отец, смотря на мать точно таким же взглядом.

— У нас теперь есть ты — наш маленький дар. — Мать ласково погладила дочку по голове, а затем наклонилась, чтобы поцеловать в лоб.

— Теперь ты понимаешь, почему мы беспокоимся за тебя? — Отец встал рядом с супругой и обнял ту за талию.

Дарина кивнула.

— Хотя формально наши племена больше не воюют, между ними всё ещё весьма натянутые отношения. Века вражды нелегко забыть, и многие не готовы отбросить свою ненависть, как когда-то сделали мы.

— Ты — дитя двух враждующих племён, Дарина. Многие из наших соплеменников осудили бы тебя лишь за происхождение, — с некоторым сожалением заключила мать. — Вот почему мы живём здесь, в месте, где никто не будет нас искать.

— Значит, я не могу покинуть долину? Даже, если я буду с вами?

Её родители молча переглянулись.

— Мы подумаем над этим, — ободрила девочку мать.

— Правда? — Глаза Дарины вновь загорелись огнём.

— Да, но это будет завтра. А сейчас тебе пора спать, — Отец укрыл её одеялом и потушил свечу.

— Спи крепко, Аккайя. Пусть демоны не тревожат тебя, — пожелав ей спокойной ночи, родители вышли из комнаты и закрыли дверь.

Девочка улыбнулась, чувствуя любовь и заботу, исходящую от обоих родителей. Быть может, когда-то давно они и были врагами, но теперь оба разделяют связь, которую ничто в мире не способно разорвать.

С этими мыслями Дарина закрыла глаза и медленно погрузилась в сон.

Её взор вновь поглотила непроглядная тьма. Затем она почувствовала чьё-то присутствие. Это не было похоже на спокойную, подобную дождю после долгой засухи, ауру матери или защитную, похожую на тёплое пушистое одеяло во время суровой метели, ауру отца.

Нет, эта аура была подавляющей, почти удушающей, и, в то же время, беспорядочно колеблющейся настолько, что в одну минуту напоминала палящий летний зной, а в другую уже казалась жерлом извергающегося вулкана. Это присутствие одновременно казалось таким чужим, но таким знакомым, что она не могла не протянуть руку…

***

Дарина перевернулась на спину и медленно открыла глаза. Это был всего лишь сон… Нет, тут же поправила она себя, не просто сон, а воспоминание. Воспоминание из тех дней, когда её семья была целой, когда отец искренне улыбался ей, не испытывая при этом горе и сожаление.

Это было незадолго до того, как мама ушла, оставив ей лишь свой кулон, а отец, ничего не объяснив, забрал её с собой в Селение Эллов. По прибытии она узнала, что вождь Каинов, тот самый из истории, что рассказывали её родители, умер, а вместе с ним умерла только-только зародившаяся надежда на мирное сосуществование двух народов.

Война возобновилась с новой силой, и отец оставил её, чтобы сражаться за идеалы, в которые никогда не верил. Первые годы он не появлялся дома по нескольку недель. Поначалу ей было тяжело в одиночестве, но благодаря нескольким добрым Эллам, в частности местной целительнице, что всё свободное время уделяла уходу за беспризорниками и сиротами, она справилась. Затем, когда ей исполнилось тринадцать, отец получил звание капитана и начал пропадать на заданиях по нескольку месяцев. Тогда она страшно злилась на него, за долгое отсутствие, за постоянную угрюмость, и в особенности за то, что он отказывался говорить ей о матери. Если бы она только знала тогда, как долго ей придётся ждать его после очередного повышения…

За последние пять лет они виделись всего семь раз. Она больше не спрашивала о матери. Не потому, что забыла о ней