Август - Екатерина Алёшина II
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прощаясь, он все же сказал:
— Необъяснимая, я и пальцем боюсь к тебе прикоснуться.
И Георгий растворился в ночи, а я почувствовала такое тихое и безмерное отчаяние, какого никогда раньше не знала.
В последний день перед отъездом мы вновь встретились у ручья, тихо прошли по аллеям парка. Все здесь было уже знакомым, почти родным, все говорило нам о нас.
В этот последний день мы больше молчали, и только глаза говорили — о том, что никогда не предстояло нам.
Прощаясь, он приложил руку к груди и сказал:
— Клянусь, я напишу тебе.
Судорожно сжав мою руку, побежал, оглянулся, остановился и опять бегом. Перед поворотом к вокзалу еще раз оглянулся и закричал:
— Я напишу тебе! Напишу! Мы увидимся!
О, как долго я ждала от него письма! И год, и два, и три… И он часто снился мне, снилось, как он бежал к вокзалу и кричал: "Я напишу тебе! Напишу! Мы увидимся!!"
Я вздрагивала по ночам и просыпалась, и мне казалось, что он тоже меня вспоминает.
За Игоря замуж я не вышла, потому что действительно его не любила, но и с тем, которого полюбила, таких ярких и сильных чувств почему-то не было — было все уже как-то совсем по-другому.
И сегодня, повзрослевшая, я нередко думаю, почему же он не написал: иная влюбленность заполнила его сердце? или просто мама его постирала голубую рубашку, в кармане которой лежал мой адрес? Теперь-то я уже знаю, какими неосторожными могут быть мужчины даже с тем, что для них очень дорого.
Мне пора было уходить — деловые переговоры ожидали меня, а сердце мое все еще было там, в далеком августе, где пела иволга, где юный благородный Георгий говорил мне самые заветные и искренние слова.
Мы с тобой никогда не встречались
День административного работника высокого ранга расписан по часам, и всегда, независимо от своего настроения, нужно быть в деловой форме. Сергей Борисович уставал быть в постоянном внутреннем напряжении и сейчас с удовольствием молча ехал в машине, рассеянно поглядывая в окно. К десяти его ждали в небольшом районном центре, где открывалась сельскохозяйственная выставка всероссийского значения.
И вот они прибыли. Сопровождающие его работники составили плотную группу во главе с ним. Их встречали хлебом-солью, цветами. Все, как обычно. Он подтянут, строг, бодр и внимателен. Вдруг из толпы, когда охрана очистила им дорогу, удивительный женский взгляд! В нем и любопытство, и интерес, и невольное восхищение! Сергей Борисович чуть замедлил шаг — ему так хотелось ответить улыбкой этому взгляду, но ее лицо закрыла мощная грудь охранника. Какая досадная и ненужная старательность! Сергей Борисович остановился — сопровождавшие его лица вплотную к нему приблизились.
— Насколько рассчитана торжественная часть?
Ему тут же услужливо подсказали:
— На 30–40 минут.
Из-за правого плеча охранника он вновь увидел ее взгляд — теплый, искрящийся, и, задержавшись на миг, зафиксировал в памяти ее лицо — продолговатые глаза, соболиные брови, точеный нос. Этих секунд ему было достаточно — он запомнил ее.
Дальше — актовый зал и торжественная часть. Он в президиуме, она — где-то в зале. Где? Просматривая ряд за рядом, он пытался ее отыскать: он так давно не замечал никаких женских глаз, все в жизни его устоялось, утвердилось, что каким-то волнующим чувствам места просто не было. Все подчинялось делу. И вдруг — такая свежая струя, такой искренний взгляд!
Сергей Борисович быстро понял, что эта женщина не относится к приглашенным, она — там, в толпе. А его сердцу отчего-то так светит ее миловидное личико… Эх, если бы ему было хотя бы лет тридцать, он бы уже давно нашел ее. Но в ситуации, когда ты зажат со всех сторон сопровождающими, встречающими, охраной, он — пленник своего делового положения. Невозможно ему искать в толпе какую-то рядовую женщину, а сердце — ищет. Вот уже и деловая часть подходит к концу, а он все еще ее не видит. Приехавший с ними телеоператор остановился у четвертого ряда, и он, наконец, ее заметил: она была в светлом строгом костюме и все так же смотрела на него, как в юности смотрят влюбленные девушки. И тут же мелькнула мысль, как бы пригласить ее на последующий банкет. Хотя Сергей Борисович редко оставался на эти застольные мероприятия, но сегодня бы он остался, если бы… Едва он обратился к главе местной администрации, как торжественная часть закончилась, и народ в зале быстро превратился в гудящую толпу. И он опять потерял ее из виду. К чувству волнующего внимания вновь примешалось чувство легкой досады от невозможности ее, именно ее, эту женщину из толпы, приблизить к себе. Но мероприятия еще не закончились, и он надеялся увидеть ее на самой выставке.
Но на всем протяжении опять — сопровождающие и охрана. И Сергей Борисович тщетно оглядывается по сторонам.
— Вы кого-то ищете?
Услужливый вопрос одной из приближенных дам, с высокой грудью, с ярко накрашенными губами.
— Нет, вам показалось, — Сергей Борисович всегда был строг к себе.
И вновь все стало на свои круги: административная деловая поездка, исключительно деловые беседы и… никаких чувств.
Возвращался Сергей Борисович с настроением умиротворенным — не каждый день на тебя смотрят влюбленными глазами. Через полгода ему стукнет пятьдесят. У него взрослые дети, есть внук. Считай, стал дедом, ан, поди ж ты, приятно, когда на тебя с любовью смотрят, да еще женщина, которой на вид не более тридцати. Он, конечно, ее не увидит больше. Грустно и отчего-то светло на душе, ведь стареть-то не хочется.
Он и вечером, выйдя в сад своего красивого загородного дома, вспомнил о ней, и приятная волна тепла прильнула к сердцу.
Это хорошо, что он не зазвал ее на банкет. Зачем ему, человеку, обремененному властью, какая-то чужая женщина, но ее теплый взгляд был искренним, настоящим, он так разительно отличался от тех услужливых глаз, к которым он привык за последние годы. Именно теплота и искренность так привлекали его в незнакомке.
Через день Сергей Борисович уже не вспоминал о ней, и не вспомнил бы уже никогда, если бы…
Не прошло и двух недель, как ему вновь пришлось участвовать в торжественном мероприятии. На этот раз освящали церковь, в которую он лично немало вкладывал средств. Все произошло, как и в первый раз: он среди приглашенных, близко
