Грешники (СИ) - Лель Агата

— Погоди… то есть как это — вместе живёте?! Я что-то пропустила? — цепляется за мой локоть и семенит рядом. — А ну колись давай, и в самых грязных подробностях!

Очень хочется обернуться, но я пресекаю порыв на корню. Много чести, обойдётся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Часть 4

Саша

Первый снег в этом году выпал необычайно рано — конец октября, а асфальт уже покрылся тонким белым налётом. В Москве бы его тут же затоптали, смешав с осенней слякотью, но здесь, в этом городке на отшибе мира, время будто остановилось. Ни спешки, ни мелькающих туда-сюда машин. Ни вечного "столичного" шума. Тишина.

Тогда, десять лет назад, когда я служил здесь в воинской части, меня дико раздражало это сонное место. Мне было здесь душно и очень тесно. Хотелось размаха, возможностей, карьерного роста. Хотелось понюхать пороха и колючего адреналина по венам. Может, поэтому, первая моя серьёзная командировка была в "горячую" точку. Сам напросился, казалось, что вот там-то я точно наведу порядок, надерём зад "неверным". Ошибался, дурак. Война — это не драйв. Это кровь, слёзы и невосполнимые потери. Было страшно. Всем было страшно — и молодым, и бывалым, выдержал не каждый. Я выдержал. Сбылась мечта идиота, но какой ценой.

Над дверью звякнул колокольчик и прогретое до нестерпимой духоты нутро кафе вошла Оля. Ну как вошла — вплыла. С светлом пальто до колен, высоких чёрных сапогах. Красивая и цветущая.

И уже давно не моя.

— Привет, Саш, — наклонившись, целует в щёку, а я против воли закрываю глаза. Те самые духи. Помню ещё. Удивительно.

— Привет, — чмокаю её тоже и киваю на меню: — Может, вина выпьем?

— Да брось, какое вино, пять часов всего, — улыбается, но немного взволнованно. Даже нервно. Взгляд прячет.

Хоть мы и развелись сто лет назад, но я рад её видеть. Правда, рад.

— Когда-то ты и в восемь утра от горячительного не отказывалась, — поддеваю, листая плотные страницы.

— Ой, ну ты вспомнишь тоже! — смущённо заправляет за ухо короткую прядь волос. Подстриглась зачем-то. — Это было один раз и на курорте. А что было на курорте…

— …то там и останется, — заканчиваю за неё и готов поспорить, что подумали мы об одном и то же. Как классно нам тогда было. Без башни совсем, беззаботные. Как любили друг друга везде, где только было можно. Как казалось, что вместе мы рука об руку до самой дряхлой старости. Наивная молодость. — Ну так что, — перевожу взгляд на винную карту, — по пять капель?

— Ну… — решившись, машет рукой. — Давай, за встречу.

Пью я не часто, поэтому, опустошив первый бокал сразу же ощутил приятную истому во всём теле. За первым в ход быстро пошёл второй…

Наверное, глядя на нас со стороны можно запросто подумать, что пара выбралась на свидание: она чуть-чуть робеет, он внешне расслаблен, но тоже волнуется. Но нет, мы развелись семь лет назад. Тихо и мирно, по-дружески. Просто в один момент она сказала, что устала и больше так не может. Терпеть эти мои вечные командировки, ночные звонки по тревоге, стрельбища.

— "Я семью хочу, Саш. Нормальную! Ночи под одним одеялом, совместные выходные. И не раз в месяц если повезёт, а всегда! Детей хочу. А от тебя рожать элементарно страшно, ты же то в Сирии, то в Беслане, то ещё чёрт-те где! Я не думала, что будет вот так тяжело. Прости"

Права она была, что уж, тогда мои приоритеты были отданы исключительно карьере. Просто встретились мы, видимо, не в то время и не в том месте. Бывает. Вот если бы сейчас… А сейчас всё иначе. Умнее стали. Думаем головой, а не тем, что пониже. Мы любили друг друга, но мы слишком разные. И теперь, глядя на неё спустя несколько лет разлуки, я понимаю, что чувства прошли окончательно. Осталась только химия, наверное, но тут сложно иначе — Оля очень красивая, ничего не попишешь.

— Ты так и не сказал, почему ушёл из армии. Ты же ей грезил, генералом мечтал стать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А, — машу рукой, — не срослось. Долгая история.

— А всё-таки? — взгляд немного расфокусированный. Поплыла.

— Человека убил.

— В смысле? — округляет глаза. — Врёшь, небось?

— Конечно, вру, — улыбаюсь, и она заметно расслабляется. Я не следил за её жизнью последние годы, но кольца нет. Значит, замуж снова не вышла. — А ты чем занимаешься?

— Бухгалтер в строительной фирме. Ничего интересного, скука, день сурка, — делает глоток вина. — А ты?

— Временно безработный.

— Ага. А свитерок-то фирменный, — глаза сияют хитростью. — Врёшь, Градов.

— Ничего от тебя не скроешь, — тоже отпиваю вина и решаю не развивать эту тему. — Зачем приглашала? Вряд ли просто поболтать, правда же?

— Да, — вздыхает. Крутит в руках полупустой бокал. Снова убирает за ухо прядь. — Я о квартире хотела поговорить. Ну, я в ней живу, а она же… твоя.

— Я помню.

— Я оценила, что ты не выгнал меня после развода. Мне, правда, совсем некуда было податься. Никто поверить не мог, что ты вот так просто взял и уехал, ничего не забрал.

— А должен был?

Заказать, что ли, ещё?..

— Ну, другой бы забрал, — пожимает плечом. Едва заметно краснеет.

— Ну я же не другой.

К чертям. Напиваться сейчас не лучшая идея. Ни к чему путному это не приведёт.

— В общем, я тут… замуж собираюсь, — запинается, а потом хватается за салфетку. Не поднимая на меня глаз, принимается складывать из неё квадратики. — Мы с Антоном два с половиной года уже вместе, мне тридцать три, вроде как пора.

— Хороший мужик хоть?

— Ну… — мнётся. — Хороший.

— Значит, надо брать, Оль, — поднимаю бокал. — Давай за ваше счастье?

Она чокается со мной краешком фужера и, почти не отпивая, ставит обратно на стол.

— У него квартиры нет, Саш, мы у меня сейчас живём. И после свадьбы вроде как переезжать не планировали… Я обязана была тебе сказать. Ну… предупредить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- То есть ты переживаешь, что я заявлюсь потом и отберу приобретённую до брака квартиру? А вы там уже ремонт сделали — встроенная кухня, потолки навесные, все дела… — не могу сдержать улыбку.

— Паршивец ты, Градов. Всё такой же.

— Какой?

Стоп! А вот так на неё смотреть не надо. На бывших жён так не смотрят.

— И что делать будем, Саш? — снова прячет взгляд, квадратики из салфетки становятся всё мельче. — Мне определенность нужна. Чтобы знать, куда двигаться, какие планы строить…

— Я не выгоню тебя. Пардон — вас. У меня есть квартира в Москве. Двухкомная, все удобства. И район хороший.

— То есть, она тебе не нужна? Ты серьёзно? — наконец-то решается посмотреть на меня, в глазах тень недоверия.

— Ну, недвижимость всем нужна. Покажи мне дурака, который бы отказался от лишних метров. Но я ведь знаю, что у тебя кроме меня никого… — осекаюсь, — не было. Ну как ты себе жильё купишь? Ипотека разве, так это же кабала на долгие годы.

— Ты издеваешься, да? — нижняя губа дрожит, а глаза заполняются слезами. — Ты вот специально всё это? Весь такой хороший, понимающий. Чтобы я виноватой себя почувствовала, что ушла от тебя? Не выдержала и сдалась.

А вот такого я точно не ожидал.

— Да брось, Оль, ну ты чего, — протягиваю руку и заключаю её ладонь в свою. — Я серьёзно. Ну зачем мне две квартиры, сама подумай? У меня ни жены, ни детей. Даже собаки нет.

— Так будут же!

— Будут — заработаю. Мы ж не чужие с тобой всё-таки. Ты ушла, да, но я тоже был виноват. Не каждая выдержит — с мужем, но без мужа. Надо было поумерить свой пыл, сделать выбор. Впрочем, я его и сделал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты серьёзно это сейчас? — шмыгает носом, сжимая мои пальцы.

— Абсолютно. Хочешь, пойдём завтра к нотариусу, перепишем на тебя. Только до вашей свадьбы с этим твоим тогда давай оформим, ок? Ну, на всякий случай.