Trotsky and the Jews behind the Russian Revolution - Former Commissar

Разразившаяся Мировая война застала его в Австрии. Полиция, вместо того, чтобы задержать его вместе с остальными российскими гражданами, предупредила его о необходимости покинуть страну как можно скорее. Он отправился в Париж, оставив библиотеку и много революционных рукописей. Всё это, вместо того, чтобы быть уничтоженным, было сохранено и позже возвращено ему после того, как он стал силой в Советском правительстве.

Во время своего пребывания в Париже, он обосновался в редакции русской газеты "Наше слово", вытеснив социалиста Мартова ( урождённый еврей Цедербаум ). Отсюда он отправился в Циммервальд в Швейцарии, где Третий Коммунистический Интернационал скоро начал обретать свои формы.

Он говорит: "Революционное крыло, возглавляемое Лениным, и пацифистское крыло, к которому принадлежало большинство делегатов ( на конференции в Циммервальде, сентябрь 5-8, 1915 г. ) с трудом сошлись на общем манифесте, проект которого был подготовлен мной... Ленин был на крайнем фланге конференции. По многим вопросам он был в меньшинстве из одного, даже с циммервальдским левым крылом, к которому я формально не принадлежу, хотя я был близок с ними по многим вопросам."

В этих словах Троцкий говорит нам, как он держался в стороне от какой-либо партии. И опять же, это показывает, что его связи с Лениным были не такие тесные, как позже заставляли думать мир.

3.

По мере развития Мировой войны, подрывная деятельность Троцкого проникала в армию. Русские войска, отправленные во Францию содействовать союзным силам, взбунтовались. Деморализующая газета Троцкого широко распространялась среди этих войск. Он указывает на различные инциденты, которые, как он утверждает, доказывают, что распространение его революционной литературы было тщательно спланировано заранее.

Факт остаётся фактом, французское правительство под нажимом России выслало агитатора из Франции. Вместо ареста, он был вежливо сопровождён в Испанию. Швейцария и другие страны не принимали его. Испания была не предупреждена о том факте, что её французские соседи выслали самого опасного политического лжеца в мире за свои границы. Следует помнить, что евреи всегда занимали властные посты во французском правительстве.

Когда Русское правительство сообщило испанским властям, что Троцкий находится в Испании, он был арестован. Благодаря некоторому таинственному влиянию он был снова "принудительно" сослан. Не в какую-нибудь африканскую колонию; и не в царскую Россию ( для этого испанское правительство было не настолько уступчиво, хоть и официально представляло интересы России в дипломатических кругах стран, с которыми Россия находилась в состоянии войны).

Как ни странно, Троцкий был "сослан" не куда-нибудь, а в Нью-Йорк, США.

Таким образом, мы видим, что он всегда был защищен и охраняем невидимой рукой. Изучение "Протоколов мудрецов Сиона" покажет очевидный секрет его силы.

Троцкий предпринимал "неистовые" усилия против того, чтобы быть высланным туда, как он пытается заставить нас поверить в своей автобиографии, но они были тщетны. Все другие страны были закрыты для этого Странствующего Жида двадцатого века. Только Нью-Йорк принял его, пишет он.

Великобритания отказала ему в проезде через страну на этот раз, что сделало для него невозможным отправиться в Скандинавские страны. Почему всё влияние союзнических стран не смогло помешать Испании выслать его в США, или почему его враги в Европе не защитили себя, задержав его вместе с другими политическими агитаторами, Троцкий не считает нужным объяснять нам.

Как ни странно, "ссылка" Троцкого в Нью-Йорк не оказала эффекта на его влияние как революционера. Едва ступив на американскую землю, этот председатель Cовета рабочих 1905-го года разместился в редакции русской газеты "Новый мир", которая тогда издавалась в Нью-Йорке.

Становится очевидным, что Троцкий почти достиг вершины своей карьеры. Он продемонстрировал невидимой силе, поддерживающей его подрывную деятельность, что он способен организовать Еврейский Мировой Большевизм и годен к тому, чтобы стать его мозгом.

В отличие от обычных иммигрантов или беженцев, ищущих рай в США, Троцкий никогда не искал работу. С самого начала и во время всего его короткого пребывания в Нью-Йорке, как он говорит нам в своей книге, "его единственной профессией была профессия революционера". Однако это не помешало специальной приёмной комиссии встретить этого российского еврея с цветами и музыкой, когда он появился "совершенно против своей воли" в нью-йоркском порту.

Тем временем февральская революция 1917 года разразилась в Санкт-Петербурге, или Петрограде, как тогда называлась российская столица. Потребуются целые тома, чтобы обсудить фактические истоки этого невыразимого истребления. Но это прояснит читательское понимание истории, и также посодействует оценке персонажа Троцкого-Бронштейна и его социалистического рвения, если мы уделим несколько строк самой революции.

Я был зачислен на службу в Российской армии в самом начале Мировой войны, и природа моей работы привела меня к близким и дружеским отношениям как с простыми солдатами, так и с людьми в командовании армией. С первого дня войны социалисты в российской армии настойчиво агитировали против собственного правительства, и их активность только усиливалась с ходом войны.

Я познакомился с целым рядом этих подпольных революционеров. Они пришли в армию из больших городов, особенно из Петрограда и Москвы. Всероссийская Кооперативная Организация ( Центросоюз ) была главным оплотом российского революционного социализма, и каждый агитатор с любой репутацией находил прибежище в этой организации. Читатель заметит, что штаб-квартирой социалистов было коммерческое предприятие, тесно связанное с иностранными кооперативными организациями, особенно британскими.

Центросоюз был дополнением к интендантскому корпусу армии и различным гражданским организациям, которые снабжали армию. Было несложно освобождать её членов от активной военной службы и направлять их в любой участок фронта.

Из нескольких дюжин революционеров, с которыми я близко познакомился ( а среди них были и видные партийные работники ), не было ни одного, кто бы не удивился и не был озадачен неожиданностью, с которой пришла революция. Они-то все надеялись, что в один прекрасный день, когда-нибудь после мировой войны, произойдёт бескровная революция, которая закончится продолжительными либеральными реформами. Лишь единицы хотели того, что международная еврейская власть им дала в итоге.

Никто из них не подозревал о близости восстания. Ни армия, ни крестьянство не были особо восприимчивы к революционной пропаганде. Тем не менее неудовлетворённость, которая была на тот момент в России, усиливалась лишениями, принесёнными войной. Эту неудовлетворённость разделяли не только крестьяне и армия, но и каждый интеллигент страны, включая большое количество людей из командования вооруженными силами.

Именно суматоха спровоцировала свержение царя и привела к попытке установления современного республиканского режима во главе с Керенским. Каждый, кто был близок к командованию армией, знал, что правящие силы Имперской России разделились. Царь оказался в жалком положении.

Группа милитаристов вокруг него проиграла, и война закончилась в начале 1917.

Все имеющиеся силы были сосредоточены на Австро-Германском фронте; масштабное наступление должно было начаться ранней весной. Германская армия должна была быть отброшена к Варшаве, и мирные переговоры с Центральными силами должны были начаться.

Такая военная стратегия, принятая руководством, стала непосредственной причиной "народной" революции; не бунт угнетённых масс против Русского правительства, а бунт группы милитаристов при поддержке Антанты, которые хотели продолжать войну с Германией.

Через пять дней после отречения царя Николая, я прибыл в Петроград прямо с русско-немецкого фронта. Таким образом у меня была возможность созерцать самое сердце революции, собирать информацию и набираться впечатлений. Информация была от людей, которые знали детали. Я лично знал многих чиновников, которые помогали организовать новое правительство Керенского. Среди них был премьер-министр князь Львов, с которым я познакомился ещё в августе 1914 г.

Из личных наблюдений и достоверной информации, полученной во время самого начала революции, я заявляю:

1. Революция 1917 года в России не была восстанием масс рабочих и крестьян. Это был бунт либерального крыла российской Думы ( парламента ) и милитаристов под началом Мировых сил, который и привёл к войне. Российские лидеры, союзничающие с лондонскими, парижскими, берлинскими и нью-йоркскими поджигателями войны, попались в ловушку конспираторов Парижа и Лондона.