Мир пяти Стихий. Легкая, игристая фантазия с эксцентричными нотками - Дон Дрон

Сотню лет в этом государстве истреблялись, изгонялись и всячески искоренялись носители арийской крови – «полуэльфы», которые обыкновенно образовывали дворянское сословие в любой процветающей стране Асарии.

Однако здесь все было иначе. Многолетнее истребление «Белых» – людей белой расы, т.е. ариев, или полуэльфов, как их тут называли, и уничтожение эльфийской духовности привели к плачевным результатам. Власть захватили представители Желтой расы – «Землекопы», ярко выраженные потомки древних гномов. В результате их правления государство пришло в упадок, мелкие купцы разорились, интеллигенция деградировала, средний класс исчез, погрузившись в тотальную бедность. Но среди всеобщей нищеты, словно изюминки в тесте, стали появляться наиболее предприимчивые полугномы, склонные к коррупции и криминалу. Резко разбогатев, они пришли к власти и образовали правящую верхушку «Плутократию», посадив на трон династию Пу. Плутократы презирали свой народ и пренебрежительно называли его «быдло», или просто «Бы», поэтому все простолюдины Пура неофициально назывались коротко «РаБы», или работяги.

И если в этой среде рождался какой-нибудь полуэльф, то, обремененный врожденной честностью и совестью, не был востребован в исключительно «гномском» обществе. Подавленный сочетанием одаренности с бесполезностью, он либо медленно деградировал, либо быстро спивался, превращаясь в обычного работягу, если своевременно не бежал за пределы Пура.

Так царили на просторах этого государства злоба и уныние – верные спутники Темного властелина. И поговаривали знающие люди, что страшное проклятие накрывает ту страну – «Тень Кощея». В старых преданиях говорилось, что смерть Кощея развеет это проклятие. Но смерть Кощея – в игле, игла – в яйце, яйцо – в ларце, ларец – в дупле древнего дуба, что стоит на пустынном острове.

Была в той стране главная площадь, прозванная «Кровавой», и стоял на этой пустынной площади древний зиккурат, и лежал в нем саркофаг, а в саркофаге – мощи старого идола, а точнее, отрезанная и забальзамированная голова, и в том черепе был запечатан проклятый предмет «Игла» – орудие темных сил. И пока игла была в безопасности, тень Кощея носилась над страной, сея страх и беды, питаясь людской злобой и унынием.

Так ли это, или старые сказки – простая выдумка, нам не ведомо. И вряд ли мы это узнаем, потому что среди работяг полно идолопоклонников, полугномам нет дела до кощеева проклятия, а все, что могут полуэльфы, – это свалить за пределы многострадальной страны.

Трактир

Трактир «Деревянный Терем» располагался неподалеку от Кровавой площади. Все в нем оправдывало свое название, начиная от почерневших бревен и брусов самого терема, заканчивая интерьером, мебелью и даже пивными кружками и тарелками – все было из дерева. По вечерам здесь, как обычно, было шумно, многолюдно, оживленно.

Молодой «Клинок» – так называли краснокожих, состоящих на службе в царской гвардии, протиснулся в массивный дверной проем кабака и направился к стоящему за стойкой трактирщику. Хозяином здесь был старый ветеран – краснолюд, что привлекало сюда не простую публику. В центре зала на большом вертеле, по обыкновению до хрустящей корочки, запекался целиком молодой поросенок. Аромат, возбуждающий аппетит, распространялся по всему залу.

Клинок подождал, пока трактирщик нальет ему большую деревянную кружку пива, заказал кровавых колбасок и, отхлебывая пышную пену, зашагал от барной стойки в поисках свободного места. Пустых столов не было, за барной стойкой располагаться он не хотел, иначе пришлось бы обмениваться любезностями с трактирщиком и отбиваться от чар кабацких шлюх, нужно было выбирать свободное место и к кому-то подсаживаться.

«Желтокожий, весьма упитанный, в добротной одежде, похоже купец. Да, точно – узкоглазый», – оценил своего соседа по столу клинок. «Узкоглазыми» называли особо предприимчивых купцов, которые во всем искали свою выгоду и ради этого приноровились хитрить и обманывать. От этой привычки у них появился характерный прищур, и теперь их маленькие «гномские» глазки приобрели вид продолговатых щелочек, за что простые «землекопы» стали называть их узкоглазыми.

Сотрапезник поздоровался, приободрился и попытался завязать с клинком разговор. Видимо, он был совсем не прочь завести в столице знакомство с кем-нибудь из гвардейцев.

– Вы, милче (мил человек), похоже, недавно на службе, обычно клинки не жалуют компанией нашего брата.

Клинок поморщился, он действительно предпочел бы ужинать в одиночестве, чем с узкоглазым.

– Да второй год уж пошел.

Вскоре принесли жареные колбаски и вторую кружку пива.

– Ну и как, опасна и трудна ваша служба? Чем обычно занимаетесь? – заискивающе вопрошал купец.

– Так известно чем: столичные улицы патрулируем, вельмож сопровождаем, окрестные деревни усмиряем, ну и партизан по лесам отлавливаем, если заведутся, не зря же на службу краснокожих берут. – Начатая вторая кружка и принесенные колбаски сделали клинка более разговорчивым.

– Партизан? – глаза щелочки на мгновение округлились.

– Ну да, повстанцев там всяких и прочий лесной сброд. Нам какая разница какого зверя в лесах выслеживать, обычного или двуногого, только за двуногого государь хорошо платит.

Через полчаса за столом уже не смолкала оживленная беседа, купец предложил отужинать за его счет.

– Вот недавно был случай, – продолжал подвыпивший клинок. – Сопровождал я как-то по улицам знатного вельможу. Проходим мы, значит, по рыночной площади, а там какой-то трубадур памфлеты обидные про власть распевает, так этот вельможа схватил с мостовой камень, размахнулся и запустил в него. Мне пришлось сбить трубадура с ног, пока тот размахивался и кидал, чтобы камень его не задел. А иначе обвинили бы проарийские правозащитники этого вельможу в нарушении прав простолюдинов и негуманном обращении. Вот как ты думаешь, легко быть быстрее летящего камня?

– А не проще было камень из рук вельможи выбить?

– Проще. Но только мы защищаем тех, кто правит и платит, а не простой народ. А иначе это уже не государство было бы, а какая-то островная анархия.

– За государя!

Оба сотрапезника гулко стукнулись кружками и принялись осушать их до дна.

Над трактиром давно взошла луна, поток новых посетителей уже иссяк, а в кабаке становилось все больше пустых столов.

– А что там в деревнях?

– Да что в деревнях, – махнул рукой клинок. – Ежели какой староста начнет землекопов против власти подбивать, высылаем карательный отряд. Со старостой проводим профилактическую беседу, не сильно, без увечий. Ну и совмещаем приятное с полезным. Зажиточных мужичков обираем, чтобы соблазнов не было партизан снабжать. Да смазливых девок трахаем.

– Во сука, жалко, я не краснокожий, а то тоже к вам бы в клинки пошел, – заплетающимся языком признался узкоглазый.

– Я тебе большее скажу. Если бы не было таких как мы, не было бы и правителей. Кто бы их охранял? Их бы враз истребили, потому как есть за что.

– За Клинков! – провозгласил тост ускоглазый.

Кружки дружно стукнулись, разбрызгивая пену. Разгоряченные собеседники принялись жадно лакать прохладное пиво.

– Но самое трудное – это выявлять полуэльфов – проарийских агентов. Сто лет уже эту мразь изводят, да никак до конца не искоренят. Живучие, гады.

– Точно, – икнул сильно пьяный купец.

– Так и живем. Выявляем, хватаем, пытаем, – хвастался клинок.

– Теперь я понимаю, почему эту часть света называют «Срадномир» – сраное дно мира, – с явным акцентом и презрением отозвался за соседним столом брутального вида «Рыжебородый» – здоровенный, как медведь. Похоже, ему наскучила слишком громкая беседа двух собутыльников, или он испытывал паталогическую неприязнь к клинкам, а может, ему просто надо было привлечь чье-то внимание, затеяв ссору.

– Ты кто такой, чтобы лезть в чужой разговор? – угрожающе прокричал клинок, вставая из-за стола и направляясь к незнакомцу, – Я патриот, и не позволю обсирать мою страну всяким там… О-па, а что-то ты подозрительно смахиваешь на проарийского агента. Может, борода у тебя приклеена? – клинок вплотную подошел к столу и хотел схватить медведеподобного за бороду. Незнакомец, полубоком наблюдая за его приближением, резко отстранился. Похоже, он отслеживал еще какие-то процессы, происходившие в трактире. Раздосадованный промахом клинок наклонился к нему.

– А ну-ка, быстро встал и пошел отсюда на хер, – рявкнул ему прямо в ухо клинок.

В глазах рыжебородого вспыхнули огненные искры.

– Ну что ж, будь по твоему, – спокойно сказал брутальный незнакомец, быстро поднялся и молниеносным ударом отправил клинка валяться на пол.

Последнее, что запомнил в этот вечер клинок, это тяжелый сапог, наступающий ему на промежность.