Человек в зеркале истории. Отравители. Безумцы. Короли - Наталия Басовская

А в 1974 году китайский крестьянин обнаружил в одной из деревень в районе города Сиань, недалеко от бывшей столицы Шихуанди, фрагмент глиняной скульптуры. Начались раскопки — и было найдено 8000 терракотовых солдат, каждый высотой примерно 180 сантиметров, то есть нормального человеческого роста. Это была Терракотовая армия, сопровождавшая первого императора в последний путь. Захоронение самого Цинь Шихуанди пока не вскрыто. Но археологи считают, что оно находится там же.

Первый император Китая стал героем многочисленных книг и фильмов. Надо сказать, что он очень полюбился фашистам, которые по сей день лепят из него свой идеал, забывая, как дорого обошелся стране созданный им порядок и насколько недолговечен он оказался.

Луций Корнелий Сулла — счастливчик-злодей

Для тех, кто не очень подробно знает историю Древнего Рима, но читал знаменитый роман Р. Джованьоли «Спартак», образ Суллы неразрывно связан с подавлением восстания Спартака 74(75–73)–71 годов до нашей эры.

Сам Луций Корнелий Сулла назвал себя Феликс, что можно перевести как «счастливый». Таким он хотел казаться. Счастливчик, везунчик, любимец… К концу жизни он стал говорить, что ему покровительствует сама богиня Венера, которая у римлян соединяла в себе и мудрость, и красоту, и любовь.

А потом к прозвищу «счастливчик» добавилось слово «злодей». И произошло это очень скоро. Уже римские историки Саллюстий и Плутарх именно так его оценивали. И когда сегодня книга о Сулле выходит в серии «Жизнь замечательных людей», надо понимать, что «замечательный» в данном случае никак не значит «прекрасный». Но «заметный» — безусловно.

Годы жизни Суллы — 138–78 до нашей эры. Он не дожил даже до 60-летия. Впрочем, жизнь его завершилась именно так, как он хотел.

Сулла происходил из древнего аристократического рода Корнелиев и всю жизнь последовательно служил интересам аристократии. В отличие от своих соперников он никогда даже на словах не сочувствовал демократическим идеям.

Род Суллы был знатным, но обедневшим. Причины понятны: прадеда изгнали из Сената, высшего органа управления, за расточительство и страсть к роскоши. В Риме существовало понятие «виртус» — комплекс добродетелей, обязательно включавший в себя скромный образ жизни, причем в первую очередь для богатых. Римляне ценили доблести воинские, ораторские, интеллектуальные, но никак не внешнюю пышность.

Правда, следовать этим принципам хотели далеко не все. Уже после Суллы император Октавиан Август вынужден был даже издавать специальные законы против роскоши. А нарушала их самой первой его собственная семья…

Сулла получил утонченное греческое образование, соответствовавшее его аристократическому статусу. Случилось так, что Греция, которая после покорения ее Римом во II веке до нашей эры утратила былое величие, сохранила свое интеллектуальное превосходство. И победители-римляне признавали греческое образование самым высоким.

В юности Сулле из-за недостатка средств приходилось жить не в собственном доме, а в съемной квартире, что было позором для аристократа. Но он не унывал. Изучал ораторское искусство, читал Аристотеля и вращался в кругу золотой молодежи, где щедро тратил свое небольшое состояние и был известен как человек щедрый и веселый. К тому же в молодости он был, по свидетельству современников, весьма хорош собой.

Он довольно долго не интересовался карьерой, предпочитая другие радости жизни. Лишь в 31 год (а не в 21, как было принято у римлян) он получил самую первую, низшую должность в системе римских магистратур — квестора, то есть помощника консула, при знаменитом полководце Марии.

Сначала изнеженному Сулле было не по себе в лагере Мария — человека простого происхождения, окруженного офицерами тоже преимущественно из низов. Здесь Сулла впервые продемонстрировал гибкость и умение строить отношения с людьми. Он быстро превратился из изгоя в любимца солдат, офицеров и самого Мария, которому Сенат поручил добиться наконец перелома в знаменитой Югуртинской войне.

Вначале война против Югурты — царя североафриканского государства Нумидии (восточная часть современного Алжира) — была для Рима сплошным позором. Прежде, во времена Пунических войн, жители Нумидии помогали Риму в борьбе против Карфагена, потому что ближайший сосед был для них значительно опаснее. Но затем их пути с Римом разошлись. Освободившись от Карфагена, нумидийцы меньше всего хотели попасть под железную руку римской государственной системы.

Царь Югурта получил образование в Риме. В борьбе за власть в Нумидии он перебил всех своих близких родственников и подкупил часть римских сенаторов, чтобы они его поддержали. А захватывая столицу Нумидии Цирту, Югурта уничтожил и всех находившихся там римлян. Это был, как говорили римляне, casus belli — причина для начала войны, которая получила в римской истории название Югуртинской и длилась с 111 по 105 год до нашей эры.

С самого начала войны Рим, к своему ужасу, терпел поражение за поражением. А Югурта еще и заявлял: у меня столько золота, что я, если захочу, куплю весь Римский Сенат.

На исправление положения был брошен консул Гай Марий — талантливый полководец и сильная натура. Он установил в армии жесткий порядок и переломил ход войны. Одержав первые победы, Марий еще не мог считать себя победителем: Югурта был цел и невредим и бежал к своему тестю, в соседнюю Мавританию. Для римского же полководца не провести по улицам Рима плененного противника означало — не победить.

Римляне вели переговоры с мавританским царем Бокхом — тестем Югурты — о том, чтобы он выдал им родственника. Но окончательного согласия добиться не удавалось. Надо было идти прямо в его лагерь и попытаться захватить Югурту. Никто не хотел браться за это дело. И тогда молодой офицер Сулла предложил свою кандидатуру.

Бокх пригласил на пир маленькую группу римлян — как бы для переговоров. Он обещал подать им знак, когда можно будет схватить Югурту. Риск был велик. Ведь Бокх вполне мог подать и совершенно другой знак своим воинам, чтобы те схватили римлян.

Но Сулла заявил, что он верит в свою счастливую звезду и гарантирует успех! И все убедились в этом на опасном пиру у царя Бокха. Югурта был схвачен, и дальше все пошло как по писаному. Состоялся триумф Мария в Риме, за колесницей триумфатора вели Югурту, облаченного в царские одежды, но побежденного. И в этом триумфе Мария уже проступал будущий триумф Суллы.

Когда молодой офицер столь стремительно прославился, Марий ощутил первый укол ревности. Его триумф был омрачен огромным успехом Суллы. Но отказаться от его услуг старый полководец не решился, сознавая и его растущую популярность, и безусловные таланты.

А тем временем Риму стала угрожать новая опасность. Это было неизбежно: после Пунических войн III–II веков до нашей эры Рим — победитель Карфагена — начал становиться мировой державой. Отсюда и гордость хозяев мира, и огромные богатства, но отсюда же и неизбежные угрозы буквально со всех сторон.

В 113 году до нашей эры началась война с германским племенем тевтонов. Марий направил туда Суллу легатом, то есть своим полномочным представителем. И Сулла опять проявил себя решительным и бесстрашным офицером. Такие качества высоко ценились в постоянно воюющем Древнем Риме.

В 93-м (точная дата неизвестна, по Википедии — в середине 90-х) он получил высокую должность претора. Она позволяла управлять провинцией, а значит, давала возможность поправить свои материальные дела. В Древнем Риме, как и в любом традиционном обществе, действовал простой порядок: чиновник получал в управление провинции для того, чтобы там разбогатеть. Став правителем Киликии в Причерноморье, Сулла не только разбогател, но и одержал первые победы над местным царем Митридатом Понтийским.

Но Мария он затмил не этим. Решающую роль в успехе Суллы сыграла величайшая в истории Рима, опаснейшая война внутри Италии, которая получила название Союзнической. С VI века до нашей эры Рим юридически был полисом, небольшой гражданской общиной в области Лациум. Остальная Италия была населена многочисленными племенами: сабинянами, самнитами, этрусками и другими. Они именовались «союзниками римского народа». Довольно-таки лицемерное название, потому что «союзники» не имели гражданских прав. Хотя они вместе с жителями Рима отражали нападения врагов, это не давало им права избирать и быть избранными на ведущие должности или участвовать в Народном собрании. Их терпение должно было когда-нибудь кончиться.

Протест зрел постепенно. Еще в 34 году II века до нашей эры мудрые и достойные люди — братья Тиберий и Гай Гракхи — предупреждали, что лучше дать италикам — жителям Италии — гражданские права, включить их в какие-либо комиции — один из видов Народного собрания. Гракхи призывали также поддержать римское крестьянство, понимая, что его разорение разрушает основы войска. Гракхи — последние в римской истории люди, у которых слова о демократизации республики соответствовали истинным намерениям.