Сказка для сказочника - Елена Плахотникова

- Хорошо. Очень хорошо, Дубинина. Рассказывай, как там у тебя треснуло?

- Тихо.

А как тут расскажешь? Может, треснуло, может, хрустнуло, а может, вообще показалось.

- Ну, понятно, что тихо. Взрывов и салютов я пока не вижу, - засмеялся Кисонька. - На что этот треск похож был? Мне тут мамочки разное говорят: "как халат порвался… как бретелька лопнула… как орех хрупнул…" Я самые интересные сравнения в книжицу записываю. А ты меня чем порадуешь?

- Как на майского жука наступили. Хрусть - и тишина.

- Оригинально. Свежо. Спасибо, - Кисонька изобразил жидкие аплодисменты, потом взял меня за рукав халата. - А теперь пойдем потихоньку в смотровой. Посмотрим, что за жука ты раздавила.

- Не хочу в смотровой. Опять в меня подзорную трубу совать будете. Пятый осмотр за неделю - надоело!

- Трубу не буду. Обещаю.

- Тогда зеркало засунете. И студентов приведете. А я буду сидеть и ждать, пока все в меня позаглядывают. Сделали из меня наглядное пособие. Вы хоть по десять долларов с каждого заглядывающего берите, а деньги потом поделим.

- Хорошая идея, Дубинина, но студентов сегодня не будет. Какие студенты в семь вечера?

- Иностранные. Негры и арабы. Я прям, тащусь от них.

- Им больше делать нечего, как только ехать по холоду в такую даль. Идем, идем, шевели ногами. Еще немного и дойдем.

Так за разговорами мы и дошли до смотрового кабинета. Я сделала последнюю попытку отвертеться от осмотра. Лезть в кресло совсем не хотелось.

- А может, ну его, это кресло? Может, и на кушеточке можно?

- Ты это хорошо придумала: сама на кушеточке, я у тебя между ног… Это уже не осмотр, а сплошной интим получается.

Вот за что мне нравится Кисонька - всякую ерунду ему можно болтать и не услышишь в ответ: "Девушка, ведите себя прилично!" Потрясающее чувство юмора у мужика.

- А если я рожу во время этого осмотра, что будете делать?

- То же, что и всегда: приму роды, а потом выбью премию из начальства, за работу в экстремальных условиях.

Я засмеялась, схватившись за кресло - этот хитрован довел-таки меня до него! - и тут во мне хрустнуло еще раз, сильнее. Хрустнуло так, будто я сразу трех жуков раздавила. Больно не было, а вот тепло и мокро стало. Еще и лужа под ногами получилась. Словно я взяла и пописала на пол.

- Ой! Простите…

Мне вдруг стало так стыдно, что в пот бросило.

- И совсем даже не "ой". Это у тебя воды отходят. И на что некоторые женщины идут, чтоб только отвертеться от осмотра!

- Я не хотела, Юрий… - прошептала я, выходя из лужи.

- Хотела, хотела, не притворяйся! Поздравляю, мамочка, кубышка откупорилась - пора в родзал.

- Сегодня?

- Сейчас, Дубинина, сейчас. А у тебя были другие планы на вечер?

- Ну, да. Ужин в ресторане, казино, секс при свечах…

- Запиши все это на листочке, и отложи на недельку. А сейчас шагом марш в палату, собери свои вещички. Не можешь сама, пусть девочки помогут. Скажешь, что идешь рожать, и отправляйся наверх.

- А вы?

- А я пойду ужинать. Раз уж мне не светит секс в казино и ужин при свечах, пойду - утешусь отбивной.

- А у нас на ужин отбивная?!

Ну, люблю я мясо, и ничуть не стыжусь этого. Хоть Мамирьяна болтает, что шикарная девушка должна есть куропатку и ананасы, в крайнем случае - курочку и апельсины, а по мне - так лучше куска мяса и быть ничего не может.

- Это у меня на ужин отбивная, а у тебя очистительная клизма и роды. Успехов тебе.

- А вы придете?

- А куда я денусь? Я сегодня дежурю.

- Хорошо-то как! - разулыбалась я.

- Кому хорошо, а кому десятая роженица на ночь. Вы что, сговариваетесь?

- Нет, Юрий Андреевич. Само так получается.

Конечно, мы сговариваемся. Как только попадаем на этаж подготовки, так сразу и начинаем выяснять: к кому лучше попасть, сколько заплатить, а от кого - Господи, спаси! Про Кисоньку легенды по больнице ходят. Кто-то с ним персонально договаривается, а кто-то старается подгадать на его дежурство, даже таблетки выпрашивают у своих палатных врачей. Есть тут трое молодых, сами они роды еще не принимают, вот и стараются своих пациенток Кисоньке сплавить, вроде бы случайно. А некоторые мамочки сами на определенный день настраиваются, вот как я. Тогда и заплатить можно меньше, и к хорошему врачу попасть.

- Так я и поверил. У кого дежурство, как дежурство: одна-две роженицы за смену, а у меня всегда толпа. И с каждым годом все больше и больше. Если и дальше так будет продолжиться, я в столовой стану роды принимать!

- Почему в столовой?

Я остановилась на пороге, и Кисоньке тоже пришлось остановиться.

- Потому что разделочных столов не хватает!

- Каких столов?! - спросила я очень громко, и схватка опять пошла на убыль. - Разделочных?

Мне показалось, что я ослышалась.

- Вот именно.

- А почему они разделочные? Я думала, что их называют…

- Потому, что кладут на них мамочку вместе с детенышем, а снимают мамочку и детеныша раздельно. Поняла?

- А почему их не хватает?

- Потому что всего шесть залов, и девять столов.

Кисонька стал подталкивать меня в спину. Осторожно и настойчиво. Но я еще не все выяснила.

- А как же я?

- А что ты?..

- Вы же сами сказали, что я десятая. Что же мне теперь делать?

- Что тебе делать, я сказал пять минут назад, а ты почему еще здесь?

- А я с вами разговариваю. И задерживаю вас изо всех сил.

- Зачем?!

Кисонька даже подталкивать меня перестал. Хоть его подталкивание больше напоминало нежное поглаживание.

- А затем. Мне завидно, что вы будете есть мясо, а я нет.

- Дубинина! Иди ты в… свою палату номер шесть. А я проведу тебя. По дороге и договорим.

Самое смешное, что на двери моей палаты действительно красуется шестерка. А комната дежурного врача располагается в самом конце коридора, как раз за моей палатой.

- Юрий Андреевич, так что же мне делать? - спросила я, когда мы почти пришли.

- Делать надо было раньше, а сейчас только рожать!

Кажется, Кисонька уже был мыслями с отбивной.

- Что делать, если мне стола не хватит? - уточняю вопрос.

- Ждать своей очереди. Все, Дубинина, вот твоя палата, собирайся, я за тобой сестру пришлю. Кто сегодня дежурит?

- Марина.

- Та самая?

- Да.

Об этой медсестре тоже ходили легенды. Но совсем другого содержания. Уколы и капельницы у нее старались не делать. И ни о чем важном не просить.

- Опять эта… Господи, дай мне терпение!

3.

- Доброго тебе дня, Многозрящий.

- И тебе легкого и прямого Пути, Многодобрый.

Сколько здесь живу, а привыкнуть к этому приветствию никак не могу. Так и кажется, что со мной не поздоровались, а послали по… легкому и прямому пути.

- Желаешь отдохнуть на моем ковре, ублажить горло, живот, уши или глаза? - вопрошал между тем старикан, подпихивая мне под спину подушку.

На нормальный язык его вопрос переводился так: "За каким хреном ты приперся? Мне доставать пузырь, накрывать поляну, посылать за бабами или тебе чего-то надобно от меня лично?"

- Отдохнуть и ублажить, - сообщаю, удобно развалившись на ковре.

Не так уж часто я бываю у старикана, чтобы не дать ему проявить гостеприимство. Путь из Верхнего города долгий, езда в паланкине дело утомительное, так что отдыхать я собираюсь тоже долго. И силы перед работой восполнить не мешает. Да и Многозрящему в его годы надо больше отдыхать и меньше работать. Вот отдохнем, расслабимся, родство душ почувствуем, а там, глядишь, я дозрею о проблемке своей поговорить. Или соображу, что никакой проблемки не было и нет, и уйду счастливый, так ничего и не рассказав. Я еще и сам не знаю, надо рассказывать о таком или нет. Все-таки то, о чем шепчутся с попом, не обсуждают с врачом, и наоборот. Как говорится, каждый отвечает за свое. А у меня ситуация довольно деликатная. Я и не придумаю, с кем поговорить о таком.

Нет, я не подцепил дурную болезнь, что случается, если экономят на презервативах. С такой болезнью я справился бы сам. Просто меня угораздило опробовать браслет и забрести в архив памяти. Или как там Многозрящий это место обозвал?

Сон мне приснился довольно забавный - к счастью, не предсказание, в этом я научился разбираться, но смотреть продолжение как-то не хочется. Я и жизни такого повидал предостаточно. Оказывается, мамочка у меня и молодости стервочкой была. Только она мне немного другой показалась… более человечной, что ли? Без всех этих ужимок великосветской стервы. А может, мне только показалось. Но смотреть "вторую серию" и выяснять - не хочется. Вот если бы перенастроить браслет, чтобы он поинтереснее что-нибудь показывал. Но такое только старикан может. Да и уточнить у него кое-что не мешает. Появилась у меня одна мыслишка и, пока я добирался, вертел ее и так и этак. Версия, конечно, хилая и дохлая, но разрабатывать надо все, что имеется. Тем более, что разрабатывать долго не придется - спросил и забыл. А версия такая: вдруг этот сон не имеет ко мне никакого отношения, вдруг от прежнего хозяина или хозяйки браслета осталось. Ну, не сбил старикан настройку, с кем ни бывает. А то, что сон про Землю и времена мне близкие и понятные, так и этому объяснение придумать можно. Или за уши притянуть. Вот я попал в этот мир, может, и еще кто-то в него попал. И не важно - мужчина или женщина, главное, что этот "кто-то" вышел на старикана, получил от него браслет, попользовался, вернул, а потом уже мне браслетик достался. Хочется, конечно, поверить в такое, но… одно маленькое "но" - до боли знакомая фамилия. И для настоящего фактика объяснение найдется: мало ли однофамильцев в любом городе? А в другом мире? Так что, хочешь - не хочешь, а придется-таки ввести старикана в курс дела. Хотя бы в общих чертах. Сначала версию проверить, а уж потом, если она накроется… Можно, конечно, вернуть браслет и не заморачиваться. Но жалеть об упущенной возможности… Лучше уж жалеть о том, что не упустил ее.