Плохой парень - Питер Робинсон

— Многие родители так поступают, — кивнула Жервез. — Так легче справляться с тем, что ребенок больше не живет дома. Для многих это тяжело.

Энни знала, что у ее начальницы двое детей, хотя сейчас ее сложно было представить в роли нежной матери: юбка в светлую полоску, жакет на пуговицах, строгая белая блузка — все сугубо официально.

— Еще бы, — согласилась Джульет.

— Вам показалось, что на сей раз это не просто короткий визит к родителям?

— Именно.

— А раньше подобных ощущений у вас не возникало?

— Никогда.

Жервез помолчала:

— Хорошо, давайте теперь про пистолет. Вы нашли его на платяном шкафу?

— Да, у стены. Заметить невозможно, если не встанешь на стул или на стремянку. Он был завернут в кухонное полотенце. Думаю, она решила, что там его никто не найдет. Ей в голову не пришло, что я полезу туда пыль протирать.

— Что же, видимо, так бы он там и лежал, если бы не ваша обстоятельность, — похвалила Жервез. — Вы поступили совершенно правильно, что пришли к нам, миссис Дойл.

— Не знаю, — покачала головой Джульет. — Она моя дочь. Я себя чувствую… Иудой. Что с ней теперь будет?

Глядя на нее, Энни испытывала противоречивые эмоции. С одной стороны, бедная женщина выдала полиции родную дочь и ей должно быть чертовски тяжело, но, скорей всего, Джульет и не подозревает, что по закону за хранение незарегистрированного огнестрельного оружия полагается пятилетний срок — Энни, разумеется, это было известно — и судьи в таких случаях весьма строги, хотя в последнее время и раздаются жалобы на излишне мягкие приговоры. Возможно, они примут во внимание тот факт, что Эрин молода, не имеет судимостей, но как бы снисходительны они ни были, а Эрин Дойл грозит тюремное заключение, вряд ли ей удастся отделаться условным сроком или общественными работами. В ее личном деле появится судимость. Впрочем, напомнила себе Энни, пока у них нет никаких доказательств, что Эрин Дойл совершила что-либо противозаконное.

— Дело очень серьезное, — продолжала Жервез. — Пистолет — опасное оружие, и чем меньше их будет на наших улицах, тем спокойнее станет наша жизнь.

Энни понимала, что слова Жервез продиктованы общей идеологической установкой и таким образом она пытается внушить Джульет, что ее поступок — никакое не предательство, а поведение ответственного гражданина. Но Энни видела: Джульет Дойл все больше нервничает и уже сильно жалеет, что пришла к ним. Вероятно, теперь ей кажется, что они с мужем сами сумели бы со всем этим разобраться, избавились бы от пистолета, например выбросили его в реку, а с дочерью потолковали по душам. И в каком-то смысле, подумала Энни, она права.

У Энни в голове не укладывалось, как мать могла решиться настучать на дочку в полицию, пусть бы и полицейские власти всячески это приветствовали, и сама она как офицер, стоящий на страже закона, должна бы одобрять всей душой. Одна половина Энни восхищалась тем, что Джульет честно исполнила свой долг, но другая кривилась от отвращения. Ей не довелось воспитывать детей, но, видит бог, она ни за что не предала бы свою дочь. И ее мать никогда не сделала бы ничего подобного, Энни была в этом уверена, хоть мама и умерла, когда она была совсем маленькая. А отец как следует промыл бы ей мозги, после чего выбросил оружие в море, но и он никогда бы не сдал ее полиции. Не забывай, что Джульет Дойл пришла сюда к Бэнксу, напомнила себе Энни, она надеялась, что он сумеет помочь им неофициально, что называется, без протокола.

— Что же теперь будет? — спросила Джульет.

Жервез прошлась по комнате, постояла у окна и села за стол напротив них. Там она выглядела уже не так внушительно, и Энни показалось, что атмосфера слегка разрядилась.

— Будем следовать установленным правилам, — сказала Жервез. — Где сейчас пистолет?

— На кухне. Патрик его забрал. Мы решили, что нести его сюда — плохая идея. Честно говоря, я побоялась бы идти с ним по городу.

— А где ваша дочь?

— С отцом. Мы подумали, так будет лучше всего. Они останутся дома, а я приду сюда, поговорю с Аланом, попрошу его пойти к нам, но…

— Да, я поняла, что вы были соседями со старшим инспектором Бэнксом, — сказала Жервез. — Но не сомневайтесь, все наши сотрудники отличные профессионалы. Мы справимся с делом не хуже, чем он. Конечно, в такой ситуации приятнее иметь дело со знакомым человеком, но в конечном итоге мы ведь все хотим одного и того же. Прежде всего, вы абсолютно уверены, что пистолет настоящий? Вы даже не представляете, сколько мы получаем сообщений об оружии, которое на поверку оказывается безобидной игрушкой или зажигалкой.

— Патрик говорит, настоящий. Он был членом стрелкового клуба, много лет назад, когда только школу закончил. А я в этом вообще ничего не смыслю.

— Он не проверил, заряжен ли пистолет?

— Говорит, заряжен. Он очень осторожно с ним обращался.

— Хорошо, — кивнула Жервез. — Он его разрядил?

— Нет. Сказал, надо оставить все как есть, чтобы не искажать картину для следствия.

Великолепно! — про себя воскликнула Энни. Очередной любитель полицейских сериалов. Пистолет заряжен, значит, придется вызывать группу спецназа в полном вооружении — для пущей уверенности. Было бы куда разумнее и безопаснее, если бы Патрик Дойл сам его разрядил. Но Энни хорошо знала, что большинство людей редко ведут себя разумно в кризисных ситуациях. Да и не каждый день обнаруживаешь в спальне у дочери заряженный пистолет.

— Он не упомянул, какой марки пистолет? — спросила Жервез.

— Кажется, полуавтоматический. Так может быть?

Энни не слишком разбиралась в оружии, но знала, что у полуавтоматического пистолета съемная обойма с патронами, а не барабан и чтобы выстрелить, нужно каждый раз нажимать на курок.

— Итак, когда вы выходили из дома, — продолжала Жервез, — ваш муж с дочерью находились на кухне и пистолет лежал на столе.

— Да.

— Завернутый в полотенце?

— Да, Патрик завернул его обратно, после того как все проверил.

— В каком настроении была Эрин в этот момент?

— Конечно, она очень переживала. Рассердилась. Плакала. Она была напугана.

— Вы спросили, кто дал ей пистолет?

— Разумеется. Но она не сказала.

Жервез поджала нижнюю губу, ненадолго задумалась, затем поглядела на Энни и встала.

— Спасибо вам, — поблагодарила она Джульет. — Я сейчас позвоню, чтобы о вас позаботились, пока мы будем заниматься этим делом. Сами понимаете, оно не терпит отлагательств. Надо срочно забрать из вашего дома заряженный пистолет и поместить его в надежное место: у нас очень жесткие инструкции, которые мы обязаны исполнять. — Она сняла трубку и поговорила с дежурным по отделению.

Джульет просительно посмотрела на Энни:

— Вы бы не могли побыть со мной?

— Боюсь, что инспектор Кэббот мне понадобится, — покачала головой Жервез. — В данный момент она здесь единственный старший офицер. Не беспокойтесь, мы отлично устроим вас в буфете. С вами будет констебль Смитиз, она очень приятный, доброжелательный человек.

— А мне можно пойти домой?

— Пока нет, — сказала Жервез. — Не раньше, чем мы заберем оттуда оружие.

— А если мне поехать с вами?

— Простите, но это невозможно. — Жервез утешающе тронула Джульет за руку. — Не волнуйтесь. С вами все будет в полном порядке, обещаю.

— Мужу-то я могу позвонить?

— Сожалею, — отрицательно покачала головой Жервез. — Наверное, вам это кажется мелочным и глупым, но мы не вправе допустить какие-либо дополнительные контакты, пока проблема не улажена.

— Что же может быть плохого, если я позвоню и просто поговорю со своим мужем?

Много плохого, подумала Энни, очень много. Например, можно спровоцировать ссору между отцом и дочерью, а учитывая, что на столе лежит заряженный пистолет и нервы у всех на пределе, кто знает, чем закончится такая ссора…

Прежде чем Жервез успела ответить, в кабинет постучалась констебль Смитиз и Джульет с видимой неохотой все же была вынуждена пойти с ней.

Жервез велела Энни задержаться:

— Мы всё должны сделать по инструкции. Мне не нужны на участке никакие пистолеты и уж точно не нужны никакие неприятности, проистекающие от спешки или халатности. Вам понятно?

— Да, мэм, — ответила Энни. — Я должна занести этот случай в регистрационный журнал и вызвать отряд быстрого реагирования?

— Да. И поручите кому-нибудь из следователей навести справки о Дойлах, в особенности о дочери. На поверхности все вроде бы чисто-гладко, но выяснить не мешает. Я позвоню Рону Маклафлину, а он, без сомнения, поставит в известность руководство. Кроме того, я хочу, чтобы полицейские в Лидсе провели обыск в квартире Эрин. Едва ли она занимается торговлей оружием, но лучше проверить. И без проволочек: чем дольше мы промедлим, тем больше шансов, что что-нибудь пойдет не так.