О криминалистике и не только: избранные труды - Евгений Ищенко

Соответственно, не могут не претерпеть изменений и многие частные методики расследования: заказных и обычных убийств, бандитизма, фальшивомонетничества, преступного наркобизнеса, причинения телесных повреждений, экологических, налоговых, таможенных и иных деликтов. Полагаем, что и одна из базовых криминалистических теорий – теория идентификации – тоже будет скорректирована ввиду существенного расширения круга идентифицируемых объектов, оптимизации методик их сопоставления.

В заключение подчеркнем, что описанные методы и приборы уникальны. Аналоги имеются в двух-трех зарубежных странах, но для решения криминалистических задач не используются.

Как наполнить фантом криминалистической характеристики преступлений реальным содержанием[2]

Более 30 лет назад в научном обиходе криминалистики появилась новая категория – «криминалистическая характеристика преступлений», которая, по мнению одного из ее авторов А. Н. Колесниченко, была призвана аккумулировать общие криминалистические черты преступлений определенного вида.

Первым развернутое представление о криминалистической характеристике дал Л. А. Сергеев. Он включил в ее содержание способы совершения преступлений, условия, в которых они совершаются, и особенности обстановки; обстоятельства, связанные с объектами противоправных посягательств, субъектами и субъективной стороной преступлений; связи деликтов конкретного вида с другими преступлениями и отдельными действиями, не являющимися уголовно наказуемыми, но имеющими сходство с данными преступлениями по некоторым объективным признакам; взаимосвязи между указанными группами обстоятельств3.

Наиболее удачное, на наш взгляд, понятие криминалистической характеристики сформулировал коллектив авторов. Они считают, что признаки, общие для группы преступлений, соответствующим образом систематизированные и типизированные, как раз и составляют криминалистическую характеристику данного рода, вида или даже подвида преступлений. Они подчеркивают, что это своеобразный типичный портрет преступления, научная абстракция, опирающаяся на то общее, что объединяет множество конкретных преступлений. Такую абстракцию, по их справедливому мнению, можно считать информационной моделью типичного преступления конкретного вида или рода4.

Идеей разработки криминалистической характеристики соблазнились многие тогда еще советские криминалисты. За прошедшие годы был опубликован ряд работ, защищен длинный перечень кандидатских и несколько докторских диссертаций, прямо или в значительной степени связанных с криминалистической характеристикой преступлений.

Наряду с разработкой видовых криминалистических характеристик некоторые авторы настаивали на необходимости формирования криминалистической характеристики конкретного преступления, использовании для этого познаний сведущих лиц. Прав Р. С. Белкин, полагая, что рассуждения о криминалистической характеристике конкретного преступления ошибочны, поскольку она представляет собой абстрактное научное понятие, вследствие чего в индивидуальной криминалистической характеристике нет никакой практической надобности5.

По обсуждаемой проблеме развернулась оживленная полемика. Были высказаны различные точки зрения по поводу определения, содержания, характера и устойчивости корреляционных связей между элементами криминалистической характеристики преступлений.

Анализ высказанных ведущими отечественными криминалистами точек зрения на структуру криминалистической характеристики преступлений позволяет констатировать, что большинство авторов называет следующие ее элементы: 1) типичные исходные данные (ситуации начала расследования); 2) способ совершения преступления; 3) обстановка совершения преступления (место, время и другие обстоятельства); 4) способ сокрытия преступления; 5) типичные материальные следы содеянного и их вероятная дислокация; 6) характеристика личности преступника.

Можно сказать, что криминалистическая характеристика практически с момента своего появления в криминалистическом лексиконе стала модной научной категорией, о которой не писал только ленивый. К числу последних относится автор этих строк, начинавший свой путь в юриспруденции в качестве следователя прокуратуры, прокурора-криминалиста. Примеряя публикации о криминалистической характеристике конкретных видов и групп преступлений к нуждам практики их расследования, мне с большим трудом удавалось обнаружить в них крупицы практически полезного содержания, так необходимого следователям, дознавателям, прокурорам, судьям.

Негативное отношение к этой характеристике несколько поколебалось после выхода в 1978 г. в свет методических рекомендаций Л. Г. Видонова6, в которых были приведены вполне конкретные корреляционные связи между ее элементами. Последние автор установил, изучив значительный массив (около одной тысячи) уголовных дел данной категории, расследованных в Горьковской области, прокурором-криминалистом прокуратуры которой Л. Г. Видонов работал. Подход оказался довольно результативным, но, как показала практика, система типовых версий хорошо срабатывала в Горьковской области и нередко давала сбои в других регионах страны.

Таким образом, практика борьбы с преступностью показала, что корреляционные связи между обстоятельствами совершения умышленных убийств, установленные для одного региона страны, не всегда совпадают с аналогичными связями, особенно если регион существенно отличается в демографическом, природно-климатическом, национальном и других отношениях. Значим здесь, видимо, и временной фактор, накладывающий на преступность свой весьма заметный отпечаток.

В связи с выходом названных методических рекомендаций Н. А. Селиванов отмечал, что «выявление подобных связей следует осуществить и применительно к криминалистическим характеристикам иных преступлений»7. Но, как справедливо заметил Р. С. Белкин: «Время шло, множились работы, в которых на все лады говорилось о криминалистической характеристике самых различных преступлений. Но примеру Л. Г. Видонова никто не последовал, и это понятно: легче описывать элементы характеристики, да еще по собственной схеме, чем заниматься весьма трудоемким процессом выявления корреляционных зависимостей между ними»8.

Следует отметить, что данное мнение излишне категорично. Работа в данном направлении была продолжена, правда, только теми же авторами9. В этой связи нельзя не констатировать, что при таком подходе разрыв между потребностями практики борьбы с преступностью и теоретическими изысканиями в области криминалистической характеристики преступлений стал еще более очевидным. Не имей криминалистика четкого прикладного значения, с этим еще можно было бы смириться. Однако развивать частные теории, бесполезные для практики, криминалисты, думается, не вправе.

В нашей сфере наука ради науки не имеет права на существование, особенно в нынешнее время, когда преступность значительно выросла, организовалась, усовершенствовалась, взяв на вооружение последние новинки научно-технического прогресса. Заниматься теоретизированиями в такой ситуации – значит отвлекать научные силы криминалистов от решения актуальнейших задач, связанных с обузданием преступности в стране, вооружением следователей научными разработками, в первую очередь адаптированными к применению с помощью персонального компьютера.

Первыми публично поставили под сомнение научно-практическую значимость криминалистической характеристики преступлений Р. С. Белкин, И. Е. Быховский и А. В. Дулов. Они писали, что комплекс сведений о преступлениях, составляющих содержание криминалистической характеристики, ничего нового для науки и практики не дает, что ее элементы издавна известны следователям, но получают они практическое значение для выдвижения версий лишь после того, когда установлены корреляционные связи и зависимости, имеющие закономерный характер10.

Впоследствии Р. С. Белкин подробно проанализировал работы, посвященные криминалистической характеристике, и пришел к неутешительному выводу. Он писал, что «криминалистическая характеристика только тогда имеет существенное практическое значение, когда в ней прослежены корреляционные связи между элементами, чего нет в подавляющем большинстве предлагаемых характеристик. Учитывая, что за установление таких связей, требующее поистине огромных усилий, никто из криминалистов фактически не берется, что криминалистическая характеристика в существующем виде выступает как теоретическое, чисто книжное описание вида преступления, не следует ли вообще отказаться от нее и вернуться к разработке обстоятельного криминалистического перечня обстоятельств, подлежащих установлению по данной категории уголовных дел?»11.