Единственная - Кира Касс

— Прости, — вздохнул он. — С тех пор как мы потеряли столько народу во время нападения, ситуация обострилась, а ты же знаешь моего отца. Мы отправили нескольких гвардейцев охранять ваши семьи, это ослабило охрану дворца, так что он совсем как с цепи сорвался. К тому же он наседает на меня, чтобы я скорее заканчивал Отбор, но я пока держусь. Мне нужно еще какое-то время, чтобы все хорошо обдумать.

Мы присели на край постели, и я придвинулась к нему:

— Ну разумеется. Тут последнее слово за тобой.

— Вот именно, — кивнул Максон. — Знаю, я уже сто раз это говорил, но я терпеть не могу, когда на меня давят.

— Я в курсе, — надула я губки.

Он помолчал. Его лицо было непроницаемо. Я пыталась сообразить, как приступить к исполнению своего плана, не проявляя излишнего напора, но не очень понимала, как подстроить романтический момент.

— Послушай, я понимаю, что это глупо, но сегодня мои служанки надушили меня новыми духами. Не слишком резкий запах? — спросила я, подставляя ему шею, чтобы он мог наклониться и понюхать.

Он придвинулся ко мне и провел носом по нежной коже.

— Нет, моя дорогая, пахнет замечательно, — произнес он в ложбинку между шеей и плечом. Потом коснулся губами моей кожи.

Силясь сосредоточиться, я сглотнула. Терять голову было нельзя.

— Рада, что тебе нравится. Я очень по тебе скучала.

Я почувствовала, как его рука скользнула по моей талии, и опустила голову. Как я и ожидала, его взгляд был устремлен на меня, наши губы разделяли считаные миллиметры.

— Сильно скучала? — выдохнул он.

Его взгляд в сочетании с низким голосом вытворял какие-то странные штуки с моим сердцем.

— Очень, — прошептала я в ответ. — Очень-очень.

Я всем телом подалась вперед, изнемогая от желания ощутить его губы. Максон уверенно притянул меня к себе одной рукой, а другую запустил в мои волосы. Мне хотелось раствориться в этом поцелуе, но платье нещадно впивалось в бока. И тут, внезапно снова разволновавшись, я вспомнила о своем плане.

Перехватив руки Максона, я направила их к молнии на спине платья, надеясь, что этого будет достаточно.

Его пальцы на миг замешкались, и я уже готова была попросить его расстегнуть платье, когда он расхохотался как сумасшедший.

Этот звук немедленно отрезвил меня.

— Что тебя так насмешило? — помертвев, спросила я.

Неужели у меня пахнет изо рта?

— Изо всего, что ты успела выкинуть до сих пор, это самое забавное! — Максон согнулся пополам и хлопнул себя по коленке.

— Прошу прощения?

— Мне всегда было очень любопытно посмотреть, как это выглядело бы в твоем исполнении. — Он снова рассмеялся. — Извини, мне нужно идти. — Он весь прямо-таки излучал веселье. — Увидимся утром.

С этими словами он ушел. Взял и ушел!

А я осталась сидеть на постели, совершенно уничтоженная морально. Как я вообще могла возомнить, что мне под силу провернуть это? Может, Максон и не знал обо мне всей правды, но мой характер он успел изучить отлично. Еще бы он меня не раскусил.

Я оглядела дурацкое платье. Оно и в самом деле было слишком откровенным. До такого не докатилась бы даже Селеста. Слишком безупречная прическа, слишком яркий макияж. Он понял, что я затеяла, в ту же самую секунду, как только переступил через порог. Я со вздохом принялась обходить комнату, гася свечи и с ужасом представляя, как завтра буду смотреть ему в глаза.

Глава 3

Я подумывала сослаться на расстройство желудка. Или на адскую головную боль. Или на паническую атаку. На что угодно, лишь бы не идти на завтрак.

Потом я вспомнила Максона и его слова о том, что надо всегда держать лицо. Это никогда не было моей сильной стороной. Но если я хотя бы спущусь вниз, если я найду в себе силы присутствовать, быть может, он запишет это мне в плюс.

В надежде хотя бы отчасти загладить свою вчерашнюю выходку я попросила служанок принести самое скромное платье, какое они только смогут найти в моем гардеробе. Те поняли все с полуслова и не стали расспрашивать о вчерашнем вечере. У платья оказался более глухой ворот, чем мы обычно носили в теплом анджелесском климате, а рукава доходили практически до локтя. Цветастое и веселенькое, оно резко контрастировало с моим вчерашним нарядом.

Когда я переступила порог обеденного зала, мне стыдно было смотреть Максону в глаза, но я, по крайней мере, шла с высоко поднятой головой.

Когда же наконец я отважилась бросить взгляд в его сторону, то увидела, что он смотрит на меня и весело улыбается. Положив в рот очередной кусок, он подмигнул мне, и я поспешно уткнулась в тарелку, притворившись, что всецело занята пирогом.

— Рада, что ты сегодня оделась по-человечески, — бросила Крисс.

— Рада, что ты сегодня в таком хорошем настроении.

— Какая муха тебя укусила? — прошипела она.

Я была так подавлена, что у меня не было сил пикироваться.

— Я не в настроении играть в эти игры, Крисс. Оставь меня в покое.

На мгновение мне показалось, что она готова огрызнуться, но потом, видимо, решила, что я того не стою. Крисс распрямила спину и продолжила есть. Если бы моя вчерашняя затея увенчалась хоть каким-нибудь успехом, я могла хоть как-то оправдать свои действия; сейчас же мне даже нечем было гордиться.

Я отважилась бросить еще один взгляд на Максона, и хотя он больше не смотрел на меня, его лицо по-прежнему сохраняло самодовольное выражение. Это стало последней каплей. Я не намерена была выносить это весь день. Я уже собиралась изобразить обморок, схватиться за живот или сделать еще что-нибудь такое, что позволило бы мне уйти к себе, когда вошел лакей. На серебряном подносе он нес конверт, который с поклоном положил перед королем Кларксоном.

Король распечатал письмо и быстро пробежал его глазами.

— Чертовы французы, — буркнул он. — Прости, Эмберли, похоже, мне придется уехать. У меня есть не больше часа.

— Опять проблемы с торговым соглашением? — негромко спросила она.

— Да. Я считал, что мы давным-давно обо всем договорились. Придется проявить твердость. — Он поднялся, швырнул смятую салфетку в тарелку и направился к двери.

— Отец! — окликнул его Максон. — Ты что, не берешь меня с собой?

Мне показалось странным, что король, вопреки своему обыкновению, не велел сыну следовать за ним. Вместо этого он обернулся к Максону и бросил на него ледяной взгляд.

— Когда научишься вести себя, как подобает королю, тогда и поговорим, — бросил он резким тоном и, ни слова больше не говоря, вышел.

Некоторое время Максон стоял молча, смущенный тем, что его при всех отчитали, как мальчишку. Потом опустился на свое место и обернулся к матери.