Сон павлина - Людмила Стрельникова

«Неужели у меня галлюцинации?» – подумал он.

На экране появился диктор, и сосед сосредоточил его внимание на телевизоре.

– Мой работает отлично. Очевидно, твой сломался. И так же на других каналах, – он защёлкал переключателем, но и на остальных программах изображение было прекрасным.

Павел тупо смотрел на экран, не видя мелькающих кадров и лишь краем уха улавливая слова соседа. В голове его сомнениями проносились мысли:

«Неужели я схожу с ума? Такое разве могло почудиться нормальному человеку? Прозрачный железобетонный пол. Скажи кому – засмеют. Ещё в эксперименте Валерия не участвовал, только получил предложение – и уже такие сдвиги в психике пошли! – Ему стало страшно за себя, но тут же пришла спасительная мысль: – У меня же есть возможность проверить». – Он приблизился к соседу и, наклонившись к самому его лицу, шёпотом спросил: – Коля, скажи честно, – ты сейчас бутылку из-под софы доставал и пил?

– А как ты узнал? – сосед изумлённо уставился на журналиста и, не понимая, как тот мог догадаться о том, о чём не подозревала даже жена, признался: – Я чуть-чуть, для настроения. Но ты ей ничего не говори.

– За это не беспокойся, – заверил Павел. – Я только марку проверю. «Кагор»? – и, не дожидаясь ответа, сунул руку под софу, извлёк оттуда бутылку и убедился, что по внешнему виду она полностью соответствует той, которую он видел сверху, и что это именно «Кагор», а не какой-нибудь там «Старый замок» или «Пшеничная». Вернув бутылку на прежнее место, он пожал руку ничего не понимающему Николаю и поблагодарил: – Спасибо за помощь. Выручил ты меня.

Вернувшись к себе, Павел обнаружил, что полы приняли обычный вид. Но не успел он успокоиться, как погас электрический свет и сами собой зажглись свечи на металлическом подсвечнике, стоявшем на шкафу. Затем зазвонил будильник, запрыгал на полке и как бы в танце под собственный аккомпанемент завертелся, закрутился на одном месте.

Журналисту почудилось, что в комнате кто-то есть и он спросил:

– Эй, кто тут балуется? Выходи. Поговорим.

Никто не ответил.

Как ни странно, при всей этой галиматье Павел не испытывал ни малейшего чувства страха и с любопытством озирался по сторонам, пытаясь обнаружить зачинщика, но никого не было видно.

Он схватил пляшущий будильник и нажал кнопку, тот смолк. Но как только он поставил его на полку, опять зазвенел и заплясал. Тогда он сунул его в карман брюк, и улёгся на диван. В комнате воцарилась тишина.

Павел удовлетворённо вздохнул и закрыл глаза. Но минут через пять почувствовал, что кто-то щекочет ему пятки. Он слегка приподнял веки и сквозь прищур глаз посмотрел на стопы ног. Серый пушистый кот пытался пристроиться у него в ногах. Безусловно, в нём он узнал соседского любимца, прошмыгнувшего, видимо, в дверь у него между ног.

– А-а, это ты, Васька, шалишь здесь, – Павел схватил его за шиворот и выдворил на лестничную клетку, проворчав: – Тут уже скоро всяких котов за чудо станешь принимать.

После этого в комнате воцарилась тишина, как будто и в самом деле зачинщиком всех беспорядков был кот. Но всё случившееся вскоре показалось Павлу пустяком по сравнению с тем, что произошло впоследствии.

Глава 2

Познание – это забота о будущем, заложенная в подсознании человека. Зачем человек стремится открывать новые земли, новые планеты и вселенные? Сколько смертельного риска несут зачастую эти открытия, гибнут люди, но сильнее страха смерти желание познать мир вокруг себя.

Эксперимент с павлином проходил в оранжерее научного Центра. Здесь, среди экзотической зелени и цветов был установлен огромный чёрный ящик без окон, с одной наружной дверью. К ящику тянулись многочисленные разноцветные провода, и у задней стены расположился длинный ряд всевозможных приборов, экранов, пульт управления, система терморегулирования, фотоустановка, состоящая из трёх фотокамер, и прочая аппаратура.

Возле пульта сидел Анатолий и настраивал приборы, готовя их к работе. Валерий возился у проводов, проверяя контакты.

Внутри чёрный ящик был разделён тонкими стенками на три герметических отсека, каждый из которых соединялся со смежным небольшой дверцей. Отсеки были предназначены для трёх испытуемых: человека и двух павлинов: одного взрослого, второго – птенца, соответствующего по возрасту, в переводе на человеческие мерки, нашему шестнадцатилетнему подростку.

К головам павлинов прикрепили датчики с тонкими проводами, после чего Павел первым вошёл в отсек, чтобы показать пример остальным участникам опыта. Но птицы воспротивились сами заходить в чёрный ящик, не проникнувшись идеей эксперимента, и Валерию с помощником пришлось по очереди загонять сначала взрослого павлина, а затем подростка.

Внутри, в перегородках, разделявших ящик на отсеки, помимо дверей были сделаны крошечные окошки, через которые при освещении можно было следить за поведением птиц, но трудность наблюдений заключалась в том, что эксперимент проходил в абсолютной темноте, и поэтому внутри ящика нельзя было рассмотреть не только павлинов, но и своей руки.

Для птиц в каждом отсеке на некоторой высоте от пола закрепили жёрдочки-насесты, на которых они могли расположиться на время сна и отдыха. Для Павла на пол бросили надувной матрас с подушкой, где он немедленно и устроился, решив, что лёжа улавливать волны из космоса легче, чем стоя, и пусть Валерий не надеется, что он будет метаться в ящике, как вратарь перед воротами, ловя информацию собратьев по разуму.

Собственно говоря, Павел не надеялся увидеть что-либо интересное и поэтому решил отдаться дрёме, положившись на датчики. Это их дело не пропускать волны и сигнализировать об их появлении учёному.

Павлины, очевидно, тоже посчитали, что в такой обстановке лучше всего спать, и взгромоздились на насесты, после чего наступила тишина. Никакие звуки извне не проникали внутрь чёрного ящика, и тишина вполне располагала ко сну, поэтому подопытные вскоре все втроём задремали в своём «тёмном царстве».

Не спали только молодой учёный и его помощник. Им предстояло в течение двадцати четырёх часов, не смыкая глаз, наблюдать за показаниями приборов.

От головы каждого подопытного проводки вели к особым приборам, закреплённым на стенках отсеков, и далее к установкам, переводившим сигналы, поступающие из мозга, в те изображения, которые они видели во сне, а эти изображения, в свою очередь, отснимались фотоустановкой на сверхчувствительную плёнку. Таким образом, всё, что возникало в мозгу, фиксировалось на плёнке в виде соответствующих картин.

Экспериментаторы напряжённо ждали, не спуская глаз с приборов. Минуты тянулись как резиновые. Космос молчал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});